— А как вы считаете, ваша светилось? — обратился Ройзен к мэру.

— Вам удалось меня убедить, господа. Я уже готов попробовать — пожал плечами Йоркдейл — К тому же, Король-Стрыга может быть лишь ещё одной страшной выдумкой, а толпа — вон она.

Тем временем крики за окном превратились в требования, выкрикиваемые без перерыва.

— Тогда мне нужны три меры пороха, два комплекта чистого белья — мне и герцогу — начала перечислять Аури, не дожидаясь общего одобрения — Фонари, отрез кожи, чем тоньше выделка, тем лучше, фитили и огниво. Да, и покажите выходы на карте.

Через минуту Айрин и герцог удалились к мастерским, где планировалось взрывать ход, а по всему Двору начались торопливые сборы. Комната опустела, остались только те, кто состоял в Собрании.

— До сих пор не верю, что это происходит — потряс головой Ройзен — Откуда вы только откопали эту девочку, Тайрон?

— Это неважно — отмахнулся другой торговец — Лучше скажите, что мы станем делать, если герцог и вправду уйдёт?

— Как — что? А что нам делать?

— А вы думаете народ просто это примет и пойдёт домой? Они захотят нашей крови.

Все присутствующие переглянулись.

— Так что же вы, Бездна вас забери, молчали?

— Смерть герцога нам тоже пользы не принесёт — продолжал выступавший — Считайте, это приговор всему городу. Как только король об этом узнает, он не станет дожидаться окончания срока. Введёт войска в тот же час — и мы утонем в крови.

В комнате повисло мрачное молчание. Каждый обдумывал последствия принятых решений, и никому они не нравились.

— Я могу привести стражу — вызвался Тайрон — У меня есть пара гвардейцев, я возьму ещё десяток ребят покрепче и прорвусь в Ратушу. Там у Совета две тысячи солдат, и через полчаса они будут здесь.

— Думаете, сможете их убедить? — мрачно спросил один из торговцев — После казни они слишком напуганы.

— Я человек барона — кивнул Тайрон — И я сумею их убедить. К тому же, напишите им письмо — прямо сейчас — с просьбой о помощи.

— Хорошо — кивнул Ройзен — отправляйтесь, и да помогут вам Четверо.

— И возьмите сопровождающих потолще да постарше — мрачно заметил кто-то — Чтобы их случайно не приняли за герцога.

Спустя две минуты Тайрон ушёл, уводя с собой людей. Толпа встретила его появление оглушительным рёвом, и ни у кого из присутствующих не хватило духу подойти к окну и посмотреть, удалось ли фермеру пробиться. Когда им доложили, что у фермера получилось, и он выбрался за пределы толпы, у всех вырвался вздох облегчения.

— Значит, нам нужно продержаться час?

Все посмотрели на окно. Шум на улицах всё нарастал, толпа за оградой бесновалась и открыто требовала выдать им герцога, угрожая всем, кто находился внутри Двора.

— Непростая задача.

— Мы выдадим толпе виновных — предложил торговец, говоривший о последствиях — Тех солдат, что доставили сюда герцога. Это они должны были его охранять, и они дали ему убежать.

— Но это бесчеловечно — заметил другой. На эти слова никто не обратил внимания, все обсуждали предложение об обвинении охраны.

— Если толпа почует кровь, ей может быть мало солдат.

— Если народу не указать виновных, они точно потребуют наши головы.

Взрыв, раздавшийся в мастерских, прервал все обсуждения. От удара зашумели деревья и стекла полопались в дворовых окнах. Секунду спустя толпа ответила рёвом. В один миг ворота были выломаны, и люди хлынули на участок, опрокидывая немногочисленных защитников. Они сорвали двери, выбили окна и влились в дом. Там, ощетинившись оружием, их встретили члены Собрания и те, кто подоспел им на помощь.

— Что это было? Где герцог? — раздавались крики из толпы.

У Ройзена мелькнула запоздалая мысль сообщить о смерти герцога от взрыва, но было уже поздно договариваться.

— Он бежал, и его солдаты помогли ему.

— Ложь — закричал командир солдат — Это они устроили взрыв. Ваш герцог спустился в канализацию. Пойдите туда и возьмите его.

Защитники расступились, и разъярённый народ хлынул во Двор. Все увидели обвалившиеся стены мастерской и чёрную, ощетинившуюся острыми краями дыру в полу — как раз чтобы человек пролез туда. Но никто не бросился в погоню. Толпа застыла в нерешительности, не зная, что предпринять. Она жаждала крови, и просто так уходить не собиралась.

— Да они все заодно! Убить! Вздёрнуть! — раздавались крики, заставляя солдат и торговцев крепче сжимать оружие.

— Братья! — закричал человек из толпы и вскочил на одну из повозок во дворе. Это был тощий мужчина неопределённого возраста, одетый в разноцветные лохмотья и с горящими безумными глазами. Многие в толпе уже знали его — в эти дни появилось множество народных ораторов, пользовавшихся популярностью.

— Братья! — повторил он — Это ведь торговцы отказались исполнять закон! А потом втянули нас в войну с мэром! Из-за них солдаты бросали нас в темницы!

— Верно! — раздались выкрики в толпе — Правильно!

— Они собрали своих людей и разрушили тюрьму! Они — навлекли на нас гнев короля! А теперь хотят сбежать из города! Они — настоящие виновники! Выдадим их королю — и дело с концом.

Толпа одобрительно заорала и загудела. И тут у кого-то не выдержали нервы — а может, взыграло чувство справедливости. В рядах торговцев раздался выстрел, и пуля, пробив оратору плечо, сбросила его на землю. Дикий крик вырвался из груди людей, они бросились на своих врагов, не разделяя, кто солдат, а кто — торговец. Обитатели Двора встретили их с оружием в руках, но сопротивление было недолгим. Толпа просто смяла всех, кто был во Дворе и прокатилась по зданиям, избивая и калеча людей на своём пути. В какой-то момент ворвавшиеся сообразили, что им нужны будут живые, и тех, кого ещё не успели убить, оставили в покое. Многие не могли встать, и с гнусным улюлюканьем несколько десятков оборванцев вызвались их тащить. Тем временем толпа обнаружила камеры, где содержались бандиты, и выволокла их наружу. Многие из пленников, изрыгая проклятья и угрозы, яростно отбивались.

— Да вы знаете, кто я! — орал бритый наголо здоровяк, чьё лицо украшало множество шрамов. Кто-то подскочил к нему и ударил саблей в живот.

— Покойник! — заорали бандиту в лицо, и пока он умирал, захлёбываясь кровью, удары сыпались на него один за другим. А затем толпа сомкнулась над ним, и, увидев, что творят с трупом, остальные пленники притихли. Наконец, все живые были схвачены, все мертвые — собраны. Несколько мужчин вскочили на пойманных лошадей и салютовали народу, словно генералы — своему войску.

— К королю! В Ортенфлоу! — раздался крик, и толпа хлынула прочь со Двора.

Тем временем Аури и герцог уходили прочь по канализации. Заряд, собранный для девочки гвардейцами, сработал идеально. Из кожи они наскоро скрутили узкую кишку, насыпали туда порох, воткнули фитиль, привязали к свёртку верёвку, и вручили Аури. Та подожгла фитиль, и как только наружный конец прогорел, затянула горловину и закинула «кишку» в сливное отверстие. Тут же девочка отбежала подальше, разматывая веревку. Рвануло знатно, даже мощнее, чем Айрин ожидала. Герцог, проклиная всё на Свете, залез в образовавшуюся дыру, Аури, не обращая внимания на гул в ушах, последовала за ним.

Оказавшись в тоннелях, они едва ли не бежали, опасаясь погони. Но остановившись перевести дыхание, убедились, что никто их не преследует, и дальше пошли быстрым шагом.

— Боятся — заметил герцог.

Аури молчала, сжимая копьё и осматривая канализацию. Она ожидала, что в столице та будет грандиозным сооружением, но это были те же тоннели, что и под Плесилем. Даже лампы горели с той же яркостью, погружая путь во мрак там, где они не работали.

— Странно, что лампы горят — заметил герцог — Насколько я знаю, сюда уже долгие годы никто не спускается.

Аури очень хотелось попросить мэра замолчать, но она не осмелилась. Звук голоса в этом полумраке действовал успокаивающе, но мало ли кого он мог привлечь. Там, наверху, Айрин так и не поняла, почему мысль бежать через тоннели пришла в голову лишь ей. В сказочных историях герои только так и убегали из темниц и ловушек. Теперь, оставшись с герцогом один на один, Аури не представляла, как с ним разговаривать. Она представилась, пока их собирали в дорогу, но запомнил ли Йоркдейл её имя?