По её тону и по тому, как она расхаживает из угла в угол, жестикулируя, чтобы помочь себе выразить мысли, Луи понял, что она волнуется за него. Ему стало стыдно.

– Послушай, вот ещё что я хотела сказать тебе, – продолжила она. – Мне обидно, что ты не говоришь мне правду. Ну сбежал ты с занятий, но зачем ты мне врёшь? Неужели ты думаешь, что я стану тебя ругать или буду плохо о тебе думать?

– Прости, Селин, я просто запутался, – ответил он. – Я врал, потому что мне было стыдно и по-прежнему стыдно, даже ещё больше.

– Обещаешь мне не ездить больше в Отён?

– Обещаю. Завтра я иду учиться, и так будет каждый день.

Наутро они как всегда вышли из дома вместе и сели в автобус. Потом Селин сошла, и Луи доехал до своей остановки. Оказавшись у здания колледжа, он, было, направился к крыльцу, но что-то остановило его. Он огляделся и свернул в парк.

– Я только попробую заглянуть туда на минуточку, – сказал он себе.

Остановившись между деревьев, он приложил усилие и оказался в том, другом мире. Он стоял на висящих и медленно движущихся в пустоте камнях. По крайней мере, ему показалось, что неправильной формы объекты были каменными. Он присел и потрогал поверхность, на которой оказался. С одной стороны она казалась твёрдой, но с другой в ней присутствовала какая-то жизнь. Он ощущал ритмические изменения внутри, под твёрдой поверхностью. Их было множество, и происходили они с разной частотой.

– У этого камня словно бьётся сердце, – подумал Луи. – Создаётся впечатление, что это стая живых картофелин, медленно летящая неизвестно куда. Интересно, но пора возвращаться.

Бросив взгляд вокруг, Луи увидел вдалеке нечто напоминающее посёлок. Ему ужасно хотелось рассмотреть его, но он заставил себя вернуться. Проходя через вестибюль, он с удивлением заметил, что уже опоздал на занятие. Войдя в мастерскую, он получил замечание от преподавателя, переоделся и приступил к учёбе.

На следующий день соблазн исследовать другой мир оказался для Луи просто непреодолим. Возле колледжа он снова соскользнул туда и провёл целый день, бродя по скалистой пустыне, поросшей диковинными растениями, больше напоминавшими скульптуры. В небе над ним постоянно вспыхивало и гасло подобие северного сияния и временами пролетали торнадо, не касавшиеся земли. Чтобы вернуться, Луи пришлось приложить значительное усилие. Его словно выталкивало назад в тот мир, как мячик из-под воды. Когда Луи вернулся домой, по взгляду Селин он понял, что она знает.

– Ты опять там был? – спросила она. – Я звонила тебе целый день, а ты не брал трубку.

– Прости. Я уже два дня не могу с собой совладать. Вчера это длилось минут пятнадцать, а сегодня я пробыл там целый день, – признался он.

– Лулу, мы же с тобой уже говорили, и ты обещал! – всплеснула она руками. – Ну что мне с тобой делать? Я ещё поняла бы, если бы у тебя появилась другая подружка, и ты хотел бы меня бросить. Так бывает. Но ты же просто проводишь время, бродя по каким-то коридорам!

– Мне стыдно, – вздохнул Луи. – Но это не были коридоры. Войдя туда возле колледжа, я оказался совсем в другом месте. Это вроде пустыни с диковинными растениями и, может быть, животными.

– Да хоть с говорящими грибами! – с укоризной возразила Селин. – Нужно закончить учёбу и получить диплом. Ты же всё и сам прекрасно понимаешь! Подумай ещё вот о чём: ты говоришь, что те существа сражаются, и что это похоже на тренировку. Не попал ли ты куда-то, где вот-вот может начаться война? Представляешь, что будет, если тебя огреют не учебной дубинкой, а настоящей, и расплющат в лепёшку?

– Да, я тоже подумал об этом, – опять вздохнул он. – Когда так мало знаешь о каком-то месте, может показаться, что там всё замечательно. Так обычно туристы думают, а стоит отойти от пляжа и отеля на километр, и там дети роются в мусорных баках, чтобы найти себе обед.

– Вот видишь! Ты же всё прекрасно знаешь и понимаешь! Осталось только волю в кулак собрать и отложить приключения! Понимаешь? Отложить! Я же не хочу держать тебя, как в тюрьме! Если тебе интересно, путешествуй, сколько угодно. Мы же друзья. Мы же заодно. Понимаешь?

– Конечно, Селин! Ты замечательная, – вздохнул Луи и обнял её.

– Договорились? – спросила она.

– Договорились.

На следующее утро Луи пришёл на занятие вовремя. Его класс должен был сдавать зачёт по газовой резке металлов, и группы по трое разошлись по кабинкам, где были разложены листы и стержни. Луи открыл кран, подставил зажигалку и чиркнул. Пламя не загоралось. Он чиркнул ещё несколько раз. Пламени не было. Закрыв кран, Луи призадумался. Он открыл его ещё раз и снова чиркнул несколько раз. Газ продолжал шуметь, но не загорался.

– Вот чёрт! Я же пытаюсь кислород поджечь! – понял Луи.

Он открыл другой вентиль и снова чиркнул зажигалкой. Газ вспыхивал, и пламя сбивало. Сбитый с толку, Луи закрыл кислород и опять попытался зажечь горелку. После нескольких попыток он краем глаза увидел, что один из баллонов медленно раскрывается по трещине, которая распространяется сверху вниз, и из него распространяется едва видимое пламя и примерно такая же волна, как та, что затянула его в другой мир в амфитеатре. Луи ощутил страх и оказался в именно в нём. Он стоял в расселине между скал. Оглядевшись, он увидел всё ту же пустыню и парящие над собой камни, на одном из которых он стоял два дня назад. Их стайка за это время немного продвинулась. Луи улыбнулся, словно увидев старых друзей, но тут же вспомнил, почему он здесь. В мастерской у него взорвался баллон. Там наверняка разворотило кабинку, и могли быть жертвы. Он сел на камни и схватился за голову руками.

– Кретин! – подумал он. – Прогуливал занятия, забыл обо всём и перепутал краны. Я же всё на самом деле знаю и помню. Почему я так отвлёкся, что действовал наобум? Всё это проклятое скольжение из мира в мир, всё это моё проклятое любопытство! Что же делать? Меня точно исключат, как только поймут, что я не могу даже объяснить, где я был, и что произошло.

Не зная, как поступить, Луи встал, сдвинул защитные очки на лоб и пошёл, куда глаза глядят. Кевларовая куртка и штаны хрустели при ходьбе и стесняли его, но он не замечал этого. Он шёл, почти не обращая внимания на окружающий мир, перебираясь через каменные глыбы, отломившиеся от скал вокруг, иногда поскальзываясь на осыпях, и временами утопая по щиколотку в мелком щебне и песке.

– Погодите! Если в лабиринте не было гравитации, то почему я ощущаю её? – Подумал Луи. – А что если я попробую вот так…

Он ступил одной ногой на обрыв и повернулся на девяносто градусов, как и тогда в лабиринте. В первые мгновения идти так было странно, но потом он привык и просто воспринимал мир так, как если бы он шёл по карнизу, выступавшему из стены. Непередаваемое ощущение свободы нахлынуло на него.

– Зачем мне стена? – подумал Луи. – Нельзя ли просто передвигаться в любой ориентации?

Он ступил в пустоту, и у него получилось. Теперь Луи просто висел вверх ногами в пустоте ущелья.

– Отталкиваться ногами мне не от чего, – подумал он. – Но как же я вообще передвигаюсь в этом мире?

Он сделал шаг, и под его ногой образовалась ступень, как под ногами сражавшихся в поединке существ. Пройдя так несколько шагов, Луи всё же перевернулся и опустился на землю, потому что голова по привычке начала немного кружиться.

– К этому надо привыкнуть, – подумал Луи.

Он взглянул на часы на телефоне. Сигнала, разумеется, не было, но часы продолжали идти. Он уже четверть часа находился в этом мире.

– Надо возвращаться рано или поздно. Делать нечего. Пора, – подумал он.

Первая попытка не увенчалась успехом. Луи чувствовал, что открывает проход в свой мир, но его вытолкнуло обратно. Он приложил больше усилий и в итоге смог втиснуться назад. Воздух зашумел у него в ушах, он обернулся, как тогда над озером, и увидел быстро приближающиеся крыши домиков жилого квартала позади колледжа. По-кошачьи развернувшись в воздухе, он затормозил своё падение и сменил направление, чтобы приземлиться на улицу, а не на телевизионную антенну на крыше. Осмотревшись и убедившись, что улица пуста, и его никто не видел, Луи направился в сторону колледжа.