– Рауль, вам следует знать, что тендер уже объявлен и скоро мы начнем получать первые работы. Однако же у вас есть одно преимущество.

– У нас их много, но о каком конкретно преимуществе идет речь?

– Ваша компания несколько дней назад организовывала вечер в старинном поместье здесь, в Сан-Себастьяне. Я был там. Мероприятие меня впечатлило, особенно меня поразило представление факиров. Мое личное пожелание для проекта – включить в программу огненное шоу. С учетом всех норм безопасности, разумеется.

– Как удачно, что вам удалось посмотреть на нашу команду в действии…

– Да, и я хочу посмотреть на них еще раз, но раньше, чем через год. Я подумываю устроить сюрприз деловому партнеру на грядущих выходных и показать фаер-шоу для него и гостей вечеринки.

– На грядущих выходных?

– Именно, Рауль. В субботу, если быть более точным.

– То есть завтра?

– Да. Судя по эффектному выступлению, ваши ребята не первый день укрощают строптивую стихию. Уверен, в их репертуаре имеется много занимательных трюков. – Феликс услышал, как входная дверь отворилась, вместе с ней в бесшумную атмосферу офиса ворвались звуки уличной суматохи – испанская речь, гул машин, свист озорного ветра. Дверь захлопнулась, и в тишине, вернувшей себе власть над офисным пространством, послышались одинокие шаги, приближавшиеся к кабинету.

Рауль продолжал что-то говорить, но Феликс слушал его вполуха. Какое-то странное чувство вынуждало его завороженно смотреть в дверной проем, из которого открывался вид на общий зал. Джейн увидела Феликса не сразу. Сперва она громко зевнула, положила на пол мотоциклетный шлем, рывком скинула со спины рюкзак и водрузила его на стол. Затем достала ноутбук, плюхнулась на пуф и, протяжно вздохнув, забегала пальцами по клавиатуре.

– Какое везение! Это Джейн, у нее личный контакт с командой факиров. Она координирует все наши совместные проекты и поможет оперативно организовать выступление! – радостно заявил Рауль.

Услышав свое имя, девушка машинально подняла голову и, всеми силами пытаясь не показывать ошеломления, уставилась на Феликса вытаращенными глазами. Джейн верила, что, ввязываясь в дела пришельца, обрекала себя на серьезную опасность. Угроза ждала веснушку за каждым углом. Кто знал, сколько у пришельца дружков, которые по примеру Лжесибиллы гуляют по миру и вкушают прелести человеческой жизни, отбирая у жертв их лица.

– Организовать… выступление? – запинаясь, выдавила Джейн. Ей вдруг стало неудобно сидеть на пуфе, делавшем ее абсолютно беззащитной.

– Да, у факиров ведь нет планов на завтрашний вечер? Могут они выступить для нашего гостя? – поинтересовался Рауль.

– Мне надо свериться с расписанием. Ой! Кажется, я забыла записную книжку в багажнике мопеда! – неуверенно произнесла девушка, порывшись в рюкзаке. – Может, вы сходите со мной? Я сразу сообщу вам, как там у них с расписанием… у факиров.

– Это было бы замечательно. Я как раз собирался вас покинуть. Меня ждут дела, – важно заявил Феликс и следом за Джейн направился к выходу.

Рауль проводил заказчика фирменной улыбкой до ушей и щелочками на месте глаз. Повесив на спину рюкзак, веснушка повела Феликса во внутренний двор, на парковку, совершенно пустую в десять утра. Та была размером с детскую площадку и вмещала не больше пяти машин и одного мопеда, принадлежавшего Джейн.

Сложно скрыть, что внезапное появление Феликса испугало девушку: страх бегущей строкой так и читался у нее на лице. Младшая Бладборн даже приготовила защитный перцовый спрей на случай, если мотивы Феликса окажутся враждебными.

– Зачем тебе это? – поразился заместитель, вытаращившись на маленький цилиндрический баллончик в руке злюки. – Стоп. Ты же не думаешь, что я пришел сюда…

– Чтобы заставить меня замолчать! – выдала Джейн киношную фразу.

Феликс решил, что Айзеку самому стоило бы иметь дело с сестричкой Сибиллы. Фантазировала она не хуже самого писателя. Глядишь, состряпали бы новый роман в соавторстве! «Может, секрет успеха – в фамилии?»

– Не совсем то, что я собирался сказать, но суть передает верно.

– Почему вы не позвонили мне по номеру на визитке? Караулили меня? Эффект неожиданности, все дела?

– Разумеется, нет. Номер на визитке… – Телефон в кармане завибрировал. Человеком, решившим отвлечь Феликса от дурацкого разговора, оказалась невеста друга. – Прости, один момент, – сказал он, нажимая кнопку. – Привет, Карен!

– Привет, Феликс. Как твои дела? Я видела фотографии из детских домов! Вышло очень здорово! Почему ты не говорил, что вы собираетесь это сделать?

– Ох, ты же знаешь, Карен, для меня это формальность. Зато жених твой очень воодушевился.

– Рада слышать, Феликс! Я как раз звоню по поводу Айзека. Не берет трубку с самого утра. Он не рядом с тобой сейчас?

– Нет. Он… – заместитель замялся – Джейн смотрела на него взглядом разгневанного суриката, ждущего подходящего момента, чтобы вцепиться зубами в самый мягкий и уязвимый участок на его шее. Он отошел от злюки и заговорил полушепотом: – Сама знаешь, когда врата Трисмегиста открыты, земная суета не представляет значимости и потому легко забывается. Он наверняка оставил телефон в номере.

– Как продвигается книга? Ты читал…

Феликс обернулся и увидел, как напуганный рыжий сурикат скрывается за углом здания. Заместитель поддался импульсу и бросился вдогонку Джейн, удиравшей от него, словно от серийного маньяка. Сама мысль о том, что его можно спутать с психопатом, не льстила заместителю, и даже изрядно раздражала своей возмутительной несправедливостью. Исходя из обстоятельств их встреч, это ему надо было удирать от девчонки, ведь именно она временами походила на аморального безумца. Хотелось догнать Джейн и вбить в голову, что он пришел вовсе не с дурными намерениями. Повернув за угол, заместитель понял, что упустил младшую Бладборн. Зато теперь он знал, что бегать Джейн умела превосходно.

– Да уж, Джейн, – выдал в пустоту Феликс. – Пламенное представление – не единственная форма шоу в твоем портфолио.

Дверь в секретное хранилище живописи отныне была заперта. Сибилла перенесла винные запасы в гостиную и нехотя объяснила, что беспокоится за сохранность любимых картин. Писателю оставалось гадать, кто же мог посягнуть на коллекцию. Кто-то вообще знал о ней, кроме Айзека? Кто? Семья Дельгадо? Каррерас? Или сам он представлял угрозу для взвода нарциссических физиономий? На вопрос, почему бы ей не познакомить друга со всем собранием, ведьма так же неохотно ответила, что картины плотно и, самое главное, правильно упакованы. Придется потом снова вызывать из Мадрида мастера по презервации предметов искусства и платить ему нехилые деньги ради маленькой шалости. Однако зуд любопытства продолжал терзать Айзека.

Он регулярно ночевал у школьной пассии. Засыпал где вздумается – в шезлонге у бассейна, на кожаном диване в гостиной, однажды отключился в кресле, но все же, когда силы бороться с ленью еще оставались, выбирал в качестве ложа удобную кровать в комнате на первом этаже, располагавшейся прямо под спальней Сибиллы. В ее личных покоях он ни разу не бывал. Как-то не доводилось случая попасть туда под приличным предлогом. Изредка Айзек возвращался на ночь в отель и засыпал под мирное убаюкивающее сопение Феликса, спавшего на соседней кровати.

Прошедшие две недели ни один из писателей, обитавших на то время в Мемория Мундо, не потратил зря, не пустил на ветер отведенные часы и грамотно использовал их для работы над рукописью. Сибилла писала при Айзеке, он был катализатором ее творчества, ложкой сахара в крепком, горьком кофе. Ведьма оказывала на него не меньший и схожий по своей природе эффект, однако наличие Сибиллы в зоне видимости отравляло писательский настрой и мешало погружению в созидательный поток. Несмотря на то что присутствие загадочной особы из прошлого влекло за собой неудержимое стремление докопаться до основ ее души, исследовать тщательно скрываемые главы ее жизни и тем полностью затмевало способность сочинять в момент непосредственного контакта, Айзек тем не менее приписывал девушке ту силу, разжигавшую в нем пламя вдохновения. Каждый день он прощался с Сибиллой, чтобы совершить одиночное странствие в мир фантазии.