Только теперь она смогла перевести дыхание, но ощутив тихое движение за спиной, резко оглянулась. Позади, испуганно глядя на нее, стояли друзья.

– Ник, ты в порядке? – растерянно спросил Егор.

Девушка утвердительно кивнула, по-прежнему держа под водой руку.

– Все нормально. Это всего лишь искра, – неуверенно проговорила она. – Боль уже почти стихла.

– Ну, ты нас и напугала! – несколько растерянно пробормотала Лиза.

– Простите меня! Видимо, у меня низкий болевой порог, – смущенно ответила Ника. – Идите, я сейчас вернусь.

Когда все возвратились к костру, девушка посмотрела на руку и заметила, что в свете луны на ней проступил какой-то рисунок. Она тут же вытащила руку из воды, ожога на ней видно не было. Она попыталась стереть его, решив, что испачкалась, но рисунок тут же исчез.

Вдруг откуда-то с озера налетел легкий ветерок, от неожиданности она поскользнулась и стала падать, в последний момент выставив вперед руки.

«Что же я сегодня такая неловкая?» – про себя подумала девушка.

Смывая грязь с перепачканных ладоней, она вдруг заметила, что рисунок на руке вновь появился и загорелся ярко-красным светом.

– Это еще что такое? – пробормотала она, вынимая руку, и тут рисунок вновь стал пропадать.

Она повторила так несколько раз, и каждый раз в воде рисунок загорался ярко-красным светом.

В какой-то момент она почувствовала тяжелый взгляд за своей спиной, словно кто-то наблюдал за ней из глубины леса.

Она встала и, испуганно оглядываясь, пошла к костру.

– Я, пожалуй, пойду спать, – проговорила Ника, подойдя к остальным. – Мне как-то не по себе.

Ребята нехотя согласились с ней, и все поспешили в дом. Девочки поселились в двух комнатах на первом этаже, а мальчишек отправили наверх. Остаток вечера занял процесс подготовки ко сну.

Девчонки долго не спали и перешептывались, рассказывая о своих планах, а мальчишки, поскрипев немного половицами на втором этаже, затихли.

Ника долго лежала с закрытыми глазами, ожидая, когда все угомонятся и дом, наконец, погрузится в сонную тишину.

Ника перебирала в мыслях события прошедшего дня, пока тихий шепот листьев за окном не убаюкал ее, и она не провалилась в глубокий сон.

В ту ночь ей снились какие-то странные существа, похожие на длинные тени. Ей снилась бабушка, которая просила ее не уходить далеко, она даже вновь услышала знакомую колыбельную, а потом Эленике послышался чей-то тихий вкрадчивый голос. Он звал ее настойчиво по имени, словно завораживая, парализуя волю. Ей вовсе не хотелось идти на голос, но она ничего не могла с собой поделать. Этот шепот был настойчивым, заставляя следовать за ним. Ее начала колотить крупная дрожь, а потом ей стало холодно и сыро. Кругом был слышен протяжный скрип деревьев, словно о чем-то переговаривающихся друг с другом.

Шагать становилось труднее, поскольку ее голые ступни проваливались в мягкий, мокрый от ночной росы мох.

– Иди! Иди ко мне! – слышала она шепот.

Девушка еле передвигала ноги, но продолжала идти на этот тихий с хриплыми нотками голос, сладостные звуки которого зачаровывали против воли. В груди у нее все сжималось от страха, и ей казалось, что воздух стал густым и душным, отчего она стала задыхаться. Грудь вдруг сковало ледяным кольцом и по телу побежали мурашки.

– Ника, очнись! – услышала она в голове голос бабушки. – Открой глаза и скинь с себя магические путы!

До ее сознания медленно начал доходить смысл этих слов и, сделав громадное усилие над собой, она остановилась.

– Иди! Иди ко мне! – продолжал нашептывать обладатель вкрадчивого голоса.

– Ника, сбрось паутину чар! Ты можешь! – снова услышала она бабушку.

Пушистые ресницы девушки дрогнули, и она вдруг резко распахнула глаза и прямо перед собой увидела темные стволы деревьев.

Ника стояла на опушке леса, над ее головой мягким светом сияла луна в окружении ярких спутниц звезд, перед ней возвышались высокие деревья, под ногами чувствовалась влажная трава. Девушка повертела головой, и справа от себя увидела дом, в котором спали ее друзья. Она попыталась крикнуть, позвать кого-нибудь на помощь, но голос и собственное тело не слушались ее.

– Не бойся, иди ко мне! – среди внезапно стихшего ветра вкрадчивый шепот прозвучал как крик, и она против воли сделала шаг вперед.

«Нет! Я не хочу, – чуть не плача, мысленно взмолилась она. – Бабушка, помоги!»

Но сколько бы она ни обращалась к ней, отклика не было, словно кто-то невидимый и сильный блокировал все ее мольбы.

От бессилия слезы потекли по ее лицу. Закрываясь, она рефлекторно вскинула руки, пытаясь отгородиться от той силы, что влекла ее в глубины темного леса.

«Пожалуйста, – мысленно прошептала она. – Я не хочу. Ой, мамочки».

Стоило ей шевельнуться, как крошечные капельки росы дрогнули и засверкали в лунном свете, а потом заскользили по тонким травинкам, как бусины по леске.

В кончиках пальцев она ощутила слабое покалывание, а затем словно тоненькие иголочки пробежали вверх. В этот момент взгляд ее упал на левую руку, где совсем недавно она видела причудливый символ. Рисунок на руке сверкал ярко-красным светом, постепенно разгораясь все сильнее и сильнее. В один момент пространство вокруг изменилось, и она отчетливо стала различать путы, сковывающие ее. Словно прочные стальные канаты, они обвивались вокруг тела и шеи и уходили в самую чащу леса. Там она увидела маленького сморщенного старикашку, облаченного в длинный бесформенный балахон, с белесой бородой и складчатым как сморчок лицом. Из-под нависшего лба сверкали голубым светом крошечные глазки, а безгубый рот двигался, зазывая девушку вкрадчивым тихим голосом, и временами растягивался в подобии жуткой улыбки. В своих руках с длинными узловатыми пальцами, оканчивающимися острыми, загнутыми ногтями, он держал конец веревки и медленно тянул ее на себя, притягивая девушку.

Одним резким движением Ника развела руки в разные стороны и, наконец, смогла разорвать путы, сковывавшие ее волю.

Старикашка от неожиданности не удержал равновесие и повалился на спину. Кряхтя и что-то бормоча себе под нос, он резко поднялся на ноги, заскрипел зубами, глаза его вспыхнули и налились чернотой.

– А ну, иди сюда! – раздался противный скрипучий голос, похожий одновременно на плач и на рычание.

Ника не шелохнулась, она продолжала стоять на месте, внимательно рассматривая странное существо. Его голос больше не казался ей завораживающим, скорее неприятным и даже мерзким.

– Кто ты? И чего тебе от меня нужно? – настороженно спросила Ника.

– Я Бергор – хозяин этого леса! Ты должна повиноваться мне! – взвыл старикашка, затопал ногами и вновь попытался набросить на девушку путы.

Как и в прошлый раз, она вскинула руки, и его чары быстро рассеялись.

– Не смей ко мне приближаться! – презрительно проговорила девушка.

Странное существо шагнуло вперед, непонимающе глядя на нее.

– Почему же сопротивляешься мне? Ты ведь всего лишь человек, – удивленно прошипело оно, – или нет?

Ника промолчала, продолжая рассматривать его.

Спустя мгновение старик пробормотал:

– Ну, конечно! Ты не человек. Тогда кто же ты?

Он быстро скользнул взглядом по девушке и вдруг увидел горящий символ на ее руке.

– Трикветр! – испуганно вскрикнул Бергор, попятился назад, споткнулся о кочку и повалился на колени.

Сейчас он уже не выглядел таким страшным, скорее потрясенным и жалким.

– Прости меня, дева! Это я по глупости, по неведению, – бормотал он, пятясь под защиту мрака.

В темноте послышался громкий стон, скорее смахивающий на рык.

– Умоляю, не серчай на Бергора! Я не знал, кто ты.

Эленика постояла еще немного, вглядываясь в темноту леса. Знак на руке становился все бледнее и вскоре совсем исчез. Она огляделась, кругом стояла тишина, лишь изредка вскрикивала далеко в лесу ночная птица, да слышался плеск рыбы в озере.