– Я-то пойду, Владимир Николаевич, только как бы нам всем потом не пожалеть!

Лерка развернулась и зачем-то с силой хлопнула дверью. Ирина Николаевна, оторвавшись от компьютера, ничего не сказала. Обернувшись, Лерка поймала её странный взгляд. Ирина Николаевна вздохнула, провела рукой по волосам, покачала головой и снова углубилась в работу.

По коридору фланировал белобрысый тщедушный Лёша Ворохов, молодой корреспондент отдела промышленности.

– Валерия Евгеньевна, Вы, говорят, будете про обогатительный комбинат писать?

– Буду, Лёша. Нет, ну как быстро у нас слухи распространяются. А что, тебе есть, что сказать по этому поводу?

– Пока не знаю. Но я очень хочу Вам помочь. Тема интересная очень, такое в наших краях впервые, и очень хочется быть… – Лёша замялся.

– В первых рядах, на переднем крае, в авангарде – ну, выбирай любой штамп, дарю. – Лерка засмеялась и похлопала парнишку по плечу. – Так и быть, Лёшенька, привлеку, будешь в авангарде. Родина тебя не забудет.

– Ага, а при случае и не вспомнит. Я про эту фирму «Витлор» всё Вам разузнаю. Ладно?

– Лёша, был такой старый советский анекдот: «Пионеры Севера, будьте готовы! – Латна!» Давай, пионер, разузнавай!

Они ещё посмеялись, и Лерка направилась в свой кабинет. Рабочий день покатился своим чередом. Перекуры, бесконечная редакционная трепотня за чаем, стоны корректоров: «Разве можно так писать?», подгонка строчек, вычитка гранок… Лерка опомнилась, когда было почти шесть. «Чёрт, у меня же через час встреча с Елисеевым!» – она быстро оделась и почти бегом припустила домой – хоть душ принять да нос припудрить!

На улице запуржило. Ветер кружил под ногами позёмку, а в неровном жёлтом свете фонарей было видно, как он гонит снег стеной. Лерка бежала, прикрыв лицо шарфом. Да, видно, точно весна скоро, вон какие пурги начинаются…

Квартира показалась ей стылой и какой-то пустой. Странно. Она очень любила свою квартиру. Здесь ей было тепло, уютно и как-то защищённо. Но не сегодня. Что за день? Сердце как-то неприятно ворохнулось, словно в предчувствии чего-то. Чего? А, посмотрим…

Гостиница «Северная», стоявшая на центральной улице, была двухэтажной, и, как почти все здания в городе, деревянной. Внутри было тихо и сонно. Дама, восседавшая за стойкой портье, лениво взглянула на Лерку.

– Вы к кому?

– Добрый вечер! Мне нужен Сергей Васильевич Елисеев!

– А! Вы Шингареева? – дежурная вдруг оживилась, – Я всегда читаю Ваши статьи, такие интересные, умные, главное. Подождите минутку, он сейчас спустится, просил Вас подождать.

Лерка отошла к доске объявлений, развязывая шарф. Белая песцовая шубка моментально оттаяла и стала мокрой, поникшей.

– Валерия Евгеньевна! Идёмте скорее, я Вас уже жду. Где разденетесь, в номере или в ресторане? – Елисеев просто светился доброжелательностью.

– Лучше в ресторане.

Дама за стойкой наблюдала за ними с лёгкой усмешкой.

Небольшой зал ресторана был пуст и слабо освещён. Обитые гобеленом стены делали его похожим на шкатулку – окон в ресторане не было. Лерка села за столик, закурила, оглядываясь по сторонам. Она здесь бывала редко.

– Валерия Евгеньевна…

– Вы не могли бы назвать меня просто Лерой, жуть, какое у меня претенциозное имя.

– Тогда и я просто Сергей. Предлагаю немного выпить для облегчения беседы. Что будете? Водка, коньяк, вино?

– Давайте водки, здесь наверняка закуска только под водку.

Они выпили. Официант уже расставлял тарелки с холодным мясом, солёной и копчёной рыбой.

– Лера, а где Вы учились, в университете на журфаке?

– Да.

– Да, журфак университета… – Он вертел в руках вилку. Взгляд его стал каким-то отрешённым и мечтательным. – Там всегда был такой всегда цветник!… И всё же мне кажется, я Вас где-то видел, мы же примерно, одногодки!

– Всё возможно, даже миллионный город может быть очень маленьким. Нам здесь и проще, и сложнее одновременно. Все друг друга знают, все друг у друга на виду.

Сергей рассмеялся:

– А как же адюльтер? И это тоже достояние общественности?

Лерка глянула на него с интересом. Нет, это всё-таки какое-то новое поколение бандитов.

– Всякое бывает. Некоторые умудряются долго хранить тайну. Только нет ничего тайного, что бы ни стало явным. Сергей, а Вы где учились?

– Я в политехническом. Попал на самый разгул демократии, середина восьмидесятых – начало девяностых. Вот весело было!

Они выпили ещё. Лерке стало легче, внутренняя скованность ушла, и только холодок бегал по позвоночнику вверх-вниз, не позволяя расслабляться. Она знала за собой эту особенность – чувствовать позвоночником опасность. Горький опыт юности, знаете ли…

Как-то раз она приехала в Пермь, в гости к университетской подруге. В самом шикарном пивбаре они появились втроём, что называется, красивые и смелые. Не успели занять столик и заказать пива, как Лерка, тогда впервые за несколько лет почувствовала этот характерный холодок по позвоночнику.

– Света, что там за компания за моей спиной?

– Трое, по виду приблатнённые.

– Чёрт, ну почему так не везёт? Может, успеем пива попить.

Они успели и пива попить, и поболтать. Отходя в туалет и к барной стойке, всё время чувствовали на себе пристальные взгляды. Когда три подружки встали и направились в гардероб, краем глаза увидели, как мрачноватая троица, по виду настроенная решительно, отправилась следом, отпуская недвусмысленные комментарии. Связываться совсем не хотелось, а потому уходить пришлось по-шпионски быстро. Как они неслись на каблучищах по скользкому насту! Ушли чисто, вскочив прямо перед носом преследователей в отходивший от остановки трамвай. Облегчённо хохотали, обсуждая подробности операции «Штирлиц», так они назвали своё бегство…

– Скажите, Сергей, а поездка в офис предприятия – это на самом деле возможно? Мне бы очень хотелось посмотреть ваши объекты, познакомиться с руководством, подробнее расспросить о целях и задачах, ну, сами понимаете.

Елисеев улыбнулся и развёл руками.

– Лера, конечно! Это вообще ерунда вопрос. Трёх дней на первую статью Вам хватит? И всё, сразу едем. Хочется в город благословенной юности? Он теперь сильно изменился, стал по-настоящему европейским! Вы его не узнаете. Где хотите остановиться?

– Да я там не была уже восемь лет, не знаю, какие гостиницы есть, каких нет. И какие по карману, естественно. Хотелось бы в центре, конечно.

– О деньгах вообще не думайте. В нашем холдинге и гостиницы есть, самые центровые.

– Скажите, а почему именно газета ведёт информационное сопровождение? Почему не телевидение, у них же картинка, всё наглядно?

– Лера, – Елисеев улыбнулся, – Вы же знаете уровень вашего телевидения. Они совсем молодые, опыта нет, веса нет, им ещё мало доверяют. А газета – совсем другое дело! Ваши люди привыкли верить именно газете.

– Сергей, а кто с нашей стороны ведёт проект?

– Заместитель губернатора Боровиков.

Лерка даже присвистнула.

Пётр Андреевич Боровиков курировал в администрации промышленность, слыл человеком закрытым. Взять у него комментарий или интервью было задачей практически невыполнимой. Лерка покачала головой.

– Да уж, на интервью и рассчитывать нечего, Боровиков нашего брата не жалует. Не припомню, когда он хоть что-нибудь прессе сообщал.

– Лерочка, Вы о чём? Пять секунд.

Елисеев стремительно вышел из ресторана. Лерка курила, глядя в телевизор над стойкой. Она только сейчас заметила, что за полтора часа, что они сидят в ресторане, сюда не зашёл ни один посетитель. Интересное кино, что, в гостинице, кроме этого гостя, никого больше нет?

– Лерочка, всё в порядке, завтра Пётр Андреевич ждёт Вас в 8.30. Зададите ему вопросы, какие сочтёте нужным, он ответит на все.

Лерка смотрела на него и хлопала глазами. Да уж, лихо, ничего не скажешь.

– Хорошо, Сергей. Спасибо за ужин, я пойду, поздно уже.

– Ну, что же, спасибо, что пришли. Спокойно работайте, я закажу билеты на самолёт, через три дня летим. Я оденусь, провожу Вас.