Всё было хорошо, пока эта прозрачная настойка с приятным пряным запахом не дала мне как следует в голову. Осмелев и окончательно уверившись в том, что Рёто не иначе как послана мне судьбой, я перешёл в наступление.

— Р… Рёто… — чуть ли не икая, заплетающимся языком и порядком окосевшим взглядом спросил я: — Слушай… а у тебя нет никого в Японии?

— Что вы имеете в виду, Ронин-сан? — а этой девчуле хоть бы хны, хотя пили наравне.

— Ну, в смысле, у тебя случаем нет парня? — японка широко улыбнулась и рассмеялась.

— Ронин-сан, могу вам точно сказать, что парня у меня нет.

— Что же… — я хлопнул ещё один бокал, последней для себя за этот вечер, и мир погрузился в непроглядную пелену.

Вновь я увидел белый свет только с рассветом. Голова трещала так, словно в ней работала бригада, вооруженная дрелями и перфораторами всех калибров. А ещё во рту сухо и привкус такой, словно кошки насрали, да ещё и в горле скребут. Нет, мне пить строго противопоказано. Меры не знаю, хоть капля в рот попадёт — и пиши пропало.

Повернувшись на бок, я увидел спящую рядом Рёто. В одной постели, под одним одеялом. Внутри, в районе желудка, что-то приятно кувыркнулось. Обидно как, что я ничерта не помнил. Вроде было хорошо. Но не уверен. А то могло ли быть плохо с ней?

Пока девушка спала, я решился нагнать упущенное за алкогольной дымкой. Хотя бы частично. Аккуратно приподняв одеяло, я увидел тонкую шею, хрупкие плечики и… плоскую грудь? Подняв одеяло ещё выше, я похолодел. Рёто — не она. Рёто — он.

Боже. Мой. Неужели я и Рёто на самом деле… Нет-нет! Это абсолютно невозможно. Сколько я себя знаю, мне всегда нравились девушки. От одних мыслей про мужской пол меня наизнанку выворачивало что в новой жизни, что в старой. Исключено! Ничего не было!

Пока я трясся и обливался ледяным потом, думая о свершившемся этой ночью в алкогольном угаре, Рёто начал просыпаться. Еле-еле разлепил глаза. Я отшатнулся и грохнулся с кровати, неловко приземлившись на пятую точку. Чёрт, как же больно!.. Стоп, а не болела ли она ещё до падения? Вроде как нет…

— Ронин-сан, доброе утро, — какое оно нахрен доброе, ты себя слышишь?!

— Рёто… — в голове пусто. Не спрашивать же, было ли у нас что-то ночью или нет? Будет ли смотреться странно? Определённо не страннее, чем пробуждение рядом с другим парнем.

Я попытался встать с пола и только в этот момент заметил, что, в общем-то, мне не мешает прикрыться. Ужас всё нарастал, превращаясь в панику.

— Что-то не так? — а ему хоть бы хны. Чуть приподнялся на локтях и хлопает глазами, строя из себя саму невинность! Испуг стал сменяться понемногу гневом. Стоп-стоп! Не надо поспешных выводов! Всё может быть не так, как ты себе напридумывал.

Ну а как ещё?! В одной кровати. Нагишом. Сильно выпившие. Что, блять, может быть не так?

— Мне надо кое-что уточнить. Рёто, — я встал, стыдливо прикрывая чресла подушкой: — Чем вчера закончился вечер?

Не смей краснеть, черт тебя подери! Ответь как было, без всех этих пауз. Мне страшно, но я обязан узнать — да или нет?

Японец прокашлялся и наконец заговорил:

— Вчера вы сильно прибрали, Ронин-сан. Очень сильно.

— Я это уже понял, верь не верь.

— Вы, похожа, принимали меня за девушку, Я ведь правильно вас понял? — кивнул ему. Не тяни, у меня же нервы не железные. Я хочу знать, что было. Имею право знать: — Ронин-сан, вы внезапно решили поцеловаться, я не успел среагировать и лишь отвернулся…

О нет! Пожалуйста, пустить всё этим и ограничиться. Иначе я не знаю, что с собой сделаю. Точно ничего хорошего. В этом уверен на сто процентов.

— Д… Что дальше случилось?.. — проглотил я вставший в горле комок.

— Мне пришлось вас немного избить. Простите, но не мог поступить иначе, Ронин-сан, — забрезжил свет в конце спасительного тоннеля. Появилась надежда, что всё обошлось.

— Ничего страшного. Ты всё правильно сделал. Что потом?

— Потом… — опять он покраснел. Хватит, пожалуйста. Я уже как на американских горках то воспаряю надеждой, то ныряю в омут ужаса: — Потом вы начали стягивать с себя одежду и… приставали ко мне.

Говори уже дальше, не томи. А не то я либо сам удавлюсь, либо удавлю тебя самого. Рёто уселся поудобнее, закинув подушку за спину и продолжил:

— В какой-то момент вы допили всё, что оставалось в бутылке, одним махом. Прокричали, что вас атакуют демоны, бросили трусы в угол и упали. Я испугался, что вам стало плохо. Но вы просто отключились, Ронин-сан.

Я посмотрел на тот угол, куда указывал Сакай. И правда, там лежало моё исподнее. Значит, он не врёт, и можно немного расслабиться. Но не до конца. Есть ещё кое-что, что следовало бы уточнить.

— Вот как. Простил, пожалуйста. Я совсем дурным от выпивки становлюсь, надо было тебя предупредить.

Японец коротко помотал головой:

— Ничего, Ронин-сан. Виноваты не вы, а алкоголь.

— Не особо согласен, но не это главное сейчас. Позволь спросить, почему мы спали вместе? — нет, ну хватит уже краснеть! Будь человеком и ответь как следует.

— Я боялся за вас. Подумал, вдруг вас начнёт мутить, и вы захлебнётесь, если я оставлю вас одного. Так мне было спокойнее за вас, Ронин-сан, — фух! Пронесло! А я же говорил, что я по девушкам! Оставалась только одна маленькая, крошечная деталь:

— Спасибо, я тебе очень признателен за это… Но почему ты голый, Господи Иисусе?! — я всё-таки сорвался, не выдержав нервного напряжения от такого кошмарного пробуждения.

— Я никак не могу уснуть в одежде. Не получается, — Рёто виновато опустил глаза. Мне даже стало немного стыдно из-за того, что я начал кричать. И не дай бог ещё кто-то на шум придёт. Замучаюсь доказывать же, что я не из этих самых.

— Понял. Теперь я всё понял. Давай оденемся, что ли, — я боком пошел к своим трусам, но этот миловидный парень, которого принимал за девушку в это время — и подкатывал уже, как мне теперь за это — лениво потянулся и капризно выдал:

— Ронин-сан, я хочу ещё поваляться. У вас такая хорошая кровать…

— Рёто, без разговоров, — Сакай недовольно надул губы.

— Ладно, — его одежда была аккуратно сложена на стуле, а не разбросана по комнате, как моя. Последнее подтверждение его слов, как мне кажется.

Хм, а без одежды он ещё сильнее похож на девушку… Помотав головой, я натянул на себя брюки. Издевательство какое-то над нормальными людьми. Хотя стоило раньше догадаться.

Ну, за свою гетеросексуальность можно не волноваться. Одной проблемой меньше. Следующая на очереди — ожоги, которые надо бы обработать ещё раз во избежание проблем. Жаль, Рёто уже ушёл, он был здорово помог. Без него пришлось развязывать крохотные узелки бинтов зубами.

Боли снова не было. Становилось страшно. Не могло же мне спалить руки аж до самых нервных окончаний? Я всё разматывал и разматывал бинты, опасаясь увидеть обгоревшие и начавшие гноиться обожжённую плоть, но… Нет. На руках не было и следа от вчерашней схватки! Как такое возможно? Исцелить раны за одну ночь ведь могло только чудо.

Меня осенило — магия! Непонятно только, чья. Если бы среди японцев был целитель такого уровня, то с бинтами заморачиваться никто не стал. Остаётся подумать только одно. Раны исцелил себе я сам.

Вопрос — как? Я же не такой сильный маг, пусть даже и имею большой потенциал. Возможно, это как-то связано с моей загробной жизнью? Очень даже может быть! Жаль, я не знаю, как заставить себя вспомнить то, что было по ту сторону.

Спустившись на первый этаж, обнаружил завтракающих японцев, что только-только проснулись и готовились сменять ночную охрану на постах. Поприветствовав их, я чуть не столкнулся Рёто.

Я буквально чувствовал, как становлюсь пунцовым. Нужно время, чтобы все нехорошие мысли ушли, не иначе. Лучше бы подальше от Сакая, пока прочие — отлично знавшие пол Рёто, но ничего мне не говорившие — не начали надо мной подтрунивать. А ведь начнут. Небось даже ставки делали, когда я узнаю и как отреагирую. И даже если я буду молчать, даже если Рёто будет молчать — наше поведение выдаст нас головой.