Что же касается этого парнишки, то он, судя по всему, был совсем уж слабым одаренным, если его резерва не хватило на подпитку даже противокинетической защиты, а огнешары, рвущиеся фугасами от соприкосновения с неживым, из брусчатки образовывали тучи осколков, успешно просадившие в итоге невеликий резерв правого мечника.

Но вот пришло время и красноволосой, а приставленный к её горлу меч ловкого Кодса поставил точку в противостоянии в рамках этого неудавшегося нападения.

— Кто лидер группы? — не затягивая приступила к допросу Ижэн.

— Она, — сглотнув, наконец заговорила красноволоска, указывая на немолодую златовласку, что всё так же была без чувств. — Я не знаю её имени. Эти две магички наняли нас, и мы просто исполняли условия заказа. Прошу, не уби… — договорить она не успела, так как повинуясь знаку её милости, Кодс всё сделал быстро.

Живой? Кажись да. А где это я…

— Вы проснулись, господин? — прервал мои мысли до невозможности участливым голосом заданный вопрос, в котором явственно ощущались нотки порывистой и робкой решимости, что ли.

Аниме, блин, какое-то! Как же меня эти их… писклявые стоны со всхлипываниями вымораживают, кто бы знал? Ого… всё прощаю, малыха, стони и дальше!

На меня смотрели два, едва не плачущих, глубокой синевы огромных омута, затенённые шикарными ресницами… нет, двумя опахалами, что трепеща, заставляли мое сердце то сжаться, то броситься вскачь, а губы — глупо расплыться в счастливой улыбке. От моего же пристального взгляда обладательница сих глазищ до невозможности трогательно зарумянилась и потупилась, а я наконец смог вырваться из плена этих двух «зеркал души» и осмотреть прочие достоинства «сиделки».

Что ж, меня только что, нанеся сокрушительный удар прямо в сердце, «окатили» заботой и теплом от лица стереотипнейшей анимешной горничной в длиннорукавном черном платье пониже колен и с традиционными белыми передничком, воротничком, манжетами да чепцом, ну или как там этот микрококошник называется.

Причиной моего учащенного сердцебиения стала очень ладная девушка с тонкой талией и просто невероятной грудью, а возможно и с не уступающими ей бёдрами, сокрытыми сейчас в просторной юбке. Всё это при идеальной осанке, что венчает высокая шейка, которой возможно вдоволь налюбоваться благодаря собранным сейчас в достаточно высокую прическу, из-за затейливо уложенной толстой косы, роскошным блестящим волосам тёмно-шоколадного цвета, обрамляющим просто очаровательное личико. Всю эту красоту милашка не задирает подобно баронессе, а согласно статусу держит в перманентном смиренном полупоклоне, благодаря упомянутой осанке не выглядящем жалко, а… почему-то возбуждающе.

Мама мия, куда я вообще попал? Это ж не хентай, я надеюсь, а то ж мне столько сладкого на ночь никак низя. Я ж меры не знаю. Мне только дай…

— Как господин себя чувствует? — опять мне был нанесен беспощадный удар прямо в сердце, ибо то, как произнесён данный вопрос, просто-таки пронизанный искренней заботой, трогательной неподдельной нежностью, одновременно с обезоруживающей порывистой решимостью, что ли, выбило из моей головы все мысли и едва не заставило схватить эту прелесть в охапку да утащить к себе в пещеру, где окружить её заботой на долгие годы, не позволяя более никому даже взглянуть на моё сокровище.

— Я пылаю…

— Как?!! У вас жар? — взволнованно перебила меня, готового уже признаться во вспыхнувших чувствах, эта обеспокоенно засуетившаяся милотень, что принялась то прикладывать руку к моему лбу, то греметь какими-то склянками на прикроватном столике, то за кем-то срочно бежать. — Нет, жара вовсе нет. Но… Что-то болит? Вы что-то чув…

— Сердце…

— Какой ужас! Нужно срочно позвать целителя… Ой, что вы дела… (звук поцелуев).

Ну а дальше я решил подлечить свое сердечко, ну и что там ещё обычно в таких случаях. Попытался(со вздохом), но нас прервали, так как в дверь вошла Ижэн и недобро глянув на красную как рак девчонку, поправляющую платье, жестом отправила её. Бедняжка на негнущихся ногах, вся то заливаясь вся краской, то бледнея, с трудом сумела покинуть помещение, напоследок, правда, стрельнув в меня… вот уж очень настораживающим лукавым взглядом. А у меня всё так и опало.

Вот серьезно. От искренности и даже некоторой наивности я буквально теряю голову, а на эдаких вот хитрых лисиц, которые в печёнке уже ещё с тех пор, как я был «прямоходячим» мажором на Земле, у меня прям иммунитет. Отторжение, блин, вызывают такие вот шку… особы. В плане отношений, разумеется, а так-то, умеющих прогрызать себе путь к месту под солнцем, я даже уважаю и всегда готов оценить их эффективность по достоинству, а некоторым и дружбу предложить, почему нет, хотя и осознаю, что подобное больше из разряда фантастики. Очень уж привыкли такие не доверять никому и полагаться лишь на себя, искренность для них это одна из недопустимых уязвимостей, а верность — лишь инструмент. Короче, мягонькое своё, образно говоря, я таким никогда не раскрою, хотя и готов позволить встать им со мной плечом к плечу, так сказать, рассудительно не поворачиваясь к ним спиной, понятное дело.

Но что-то я в философию подался, на фоне-то сердечных ран, а тем временем Ижэн… а что, кстати, наша Ижэн? Да ладно! Это не может быть ревностью. Так не бывает!

— Я смотрю, Плут, тебе уже лучше, — окатили меня сарказмом с… вот честно, с тщательно скрываемой обидой.

Ах, какая женщина! Вот уж кто-кто, а она никак не лукава. Блин, да что ж со мной? Гармоны?

— Ты же бросила меня, — ошарашил я медововолосую своим укором, ринувшись в атаку, пока железо ещё горячо, так сказать. — Я так ждал, надеялся, а ты…

— Так, руки не распускай! Отошёл на три шага, — и это всё? Мда. Это было всё, чего удостоилась моя активность. Мне не влепили пощёчины, не дали по яйцам и даже не приставили к горлу клинок, а лишь сделали вид, что ничего не произошло и перевели разговор. Занятная реакция. Очень занятная. — И оденься уже. Я буду ждать тебя в чайной. Миро́ проведет тебя.

И была такова. Мда-а-а… А я вот теперь и не знаю. Ижэн, конечно, роскошная женщина, и чего уж там, моё сердце учащённо бьётся в присутствии столь невероятной особы, но слишком уж она привыкла повелевать, хотя и очевидно, что истосковалась по деятельному, сильному мужчине, который наплюёт на все условности и во что бы то ни стало покорит её. Вот только я, блин, никакой не сильный, да ещё и на этой своей деревяшке.

Вон, нападение на наш экипаж ярко продемонстрировало мне, на правах кого я могу быть в данном мире. Быть, так сказать, при ком-то или за кем-то. Но позволит ли мне моя гордость быть заженатым, смогу ли я мириться с положением слабого пола, на фоне-то такой сильной особы и прочих властных тёток, способных закатать в асфальт любого Геракла? Да уж.

Ну хотя бы Ижэн искренняя. Эх, как всё же жалко, что очаровашка горничная оказалась не такой лапочкой, как мне изначально показалось. Я ж таких… ну не то чтобы прям предпочитаю, но скорее никогда вживую не встречал, и уж очень бы мне хотелось попробовать с такой вот трогательной, но роскошной красоткой-стесняшей.

Может показаться, что я какой-то не блещущий адекватностью бабник, готовый моментально переключаться между объектами обожания и любить одновременно нескольких. Ну что я могу сказать, верно кажется. Всегда таким был. Всех своих девушек я безумно любил, порою обеих разом, а если случался разрыв, то был настоящей катастрофой, безумной трагедией и концом света. Где-то на пару дней. Мда.

Ладно, где тут моя одежда, а то и правда, как-то я уж совсем бесстыдно трушу тут своим досто…

А я не понял, Плут, эт чё такое? Не-е-е, я так не играю!

Главное глаза те же, нос такой же, овал лица, рост, телосложение пусть и более сухое и поджарое, видимо из-за образа жизни, но всё аналогичное моему Земному, даже вон родинка на бедре почти такая же, а вот первичных признаков явно не доложили. Безобразие!

Ладно(вздохнув), хрен с тобой. Не так уж и обделили-то меня, если быть объективным. В конце концов, мне с виду лет на десять меньше, чем было на Земле, поэтому может быть ещё подрас… ту. В общем, не критично, но как-то, блин, обидно, что ли.