— Тогда, если что, то я на твоей стороне, — скорчив уморительно серьёзную рожицу, заговорщицким тоном продолжила забавная особа в несколько легкомысленной расцветки платье, которые, похоже, не часто надевает, а явно неуместный меч на поясе, пусть и носился весьма привычно, но на фоне всего образа определенно был чужеродным элементом. Занятная девушка. — Не хотелось бы мне однажды быть сражённой столь расчётливым противником. Уж лучше вовремя примкнуть(задорно)! Ой, а где твоя сестрица? А то я хотела у неё поинтересоваться насчёт её чудного платья. Ах, такая прелесть, такая прелесть(аж зажмурившись).

Подивившись столь резко переключившейся и мило защебетавшей на совершенно иную тему девице с весьма ладной и гибкой фигурой, я лишь пожал плечами в ответ на её вопрос, в очередной раз отметив, что с платьями, точнее с их подбором и умением носить, у синеволоски явно беда, хоть это для неё и сродни некому фетишу, что ли.

Сейчас, кстати, мы всем нашим 1-С брели по одуряюще пахнущей цветущей флорой аллее к территории общежитий. Где, как можно понять, нам предстоит расселение, удивительно, но без разделения на мальчиков и девочек, по коттеджам, множество которых, и даже несколько вполне себе особняков с лужайками, перемежаясь парками и садами раскинулось вокруг системы прудов. С лебедями, ясное дело. Некоторые старшекурсники, к слову, так и вовсе сожительствуют.

Интересно, какой же мне домик-то достанется, и вообще, от чего зависит: ютиться на пару с каким-нибудь одногруппником лишь в коттедже или занимать с персональным гаремом целый особняк? Хм.

Так вот, идём это мы идём. Милиз где-то там, как всегда покоряет всех встречных своим дружелюбием, а я тут попал в лапы её подобия, только синеволосого и гораздо более женственного телосложения, так сказать, и с которой мы, чуть поотстав от класса, следовали за прочими. Точнее я ковылял, опираясь уже на свою «бамбуковую» трость, а голубоглазая Молин неугомонно кружила вокруг, порой откровенно забадывая вопросами.

В класс наш, кстати, всего было принято восемнадцать Рыцарей, в то время как в 1-В — двадцать три Первых Рыцарей, а в 1-А — семнадцать Командоров и даже две Магистра.

Да, именно столько первокурсников поступило в этом году, и примерно по столько же учится на втором и третьем, при том, что Акадмия огромна и роскошна, словно для тысяч студентов. Удивительно.

Как можно понять, столичная Академия — не единственное магическое учебное заведение не то что в Империи, но и в столице, а чуть более полусотни магов в год — это вовсе не все активы государства. Просто львиная доля одарённых обучаются в заведениях попроще и подешевле, и я сейчас не о Сержантских школах. Большинство Рыцарей, да и немалая часть Первых Рыцарей, например, не в состоянии позволить себе образование за 15 килоСеребряных, да и маги они не настолько крутые, чтобы на них так тратились инвесторы, так сказать. Поэтому-то в нашем 1-С классе слабосилков, да и отчасти в 1-В — все преимущественно клановые и как правило аристократы: изредка юные главы, а чаще наследники родов или кланов, дети, братья, сёстры титулованных дворян или богатеев. А вот среди Командоров из 1-А встречаются и самородки, которых с охотой приняли в роды или кланы, так как на подобного уровня магов уже можно и прилично потратиться.

— Я вот однажды видела такое чудное платье, где было…

— С дороги, мусор! — прервав щебет Молин, раздался сзади надменный юношеский голос и меня нагло пхнули в плечо, от чего я едва не навернулся.

Мда уж. Будь я персонажем героического фэнтези какого-нибудь, то наверняка бы вызвал подлеца на дуэль и конечно же победил. Но я всего лишь храмой калека, который даже меч не носит на поясе, так как всё равно не умею им пользоваться, а стукаться об эту, вечно за всё цепляющуюся хрень просто потому, что мне она положена по статусу — не горю желанием.

Да и если приглядеться, то этот вот крепкий парниша, кажись как и мы с первого курса, а судя по Видению аж Первый Рыцарь, то есть определенно спесивый представитель редчайшего для здешних мужчин ранга, мало того что уж очень уверенно перехватывает ножны своего меча, поправляя его так, чтоб сподручнее было выхватить явно дорогую «убиваку», так ещё и не торопится идти куда шёл, определённо ожидая реакции на свою, понятное дело, провокацию. И дело тут в том, что он не упивается и не глумится, а внимательно и даже деловито следит за моей реакцией, будто для него это всё сейчас не развлечение, а скучная работа, а значит мы имеем дело не с личной инициативой, а скорее всего этого «быка» подослали.

Хм, кто ж это меня решил так…

— Ты, что, смертник, совсем деньги своего рода не ценишь? Сдохнуть в первый же день — это прям достойно запечатления на колонне главной площади Академии, — прямо не узнал я преобразившуюся милую, забавную, дружелюбную(сглотнув), всё это конечно же с приставкой «некогда», а ныне смертельно опасную синеволосую фурию, готовую сорваться с места и подобно раскалённому клинку пройти сквозь толщу жироносителя молочного происхождения, так сказать.

Вот это да! Да мне, глядишь, и делать-то ничего не надо, только и знай себе, что окружай свою драгоценную тушку такими вот боевыми милашками(поёжившись), а они уж всё и порешают за один лишь мой благосклонный взгляд.

— Не нужно, Молин, юноша обознался, — проклиная свой гонор и воспитание, всё же не стал я идти по самому разумному пути, предоставив двум, очевидно, жёстким мечникам без меня выяснить отношения, а самому пожинать результаты. Я с пафосно мрачной рожей и театрально заботливой интонацией принялся делать то, что всегда неплохо, смею надеяться, умел, то бишь пиз… вести впечатляющий оппонента диалог. — Он, ну или те, кто спустили его с цепи, привычно заблуждаются, полагая что прямой поединок это самый верный спооб лишить человека жизни или чего-то важного ему: руки́, ноги́, репутации, близких и тому подобного, без чего не столь комфортно существовать дальше, поэтому я не стану упрощать задачу недоброжелателям и так незатейливо демонстрировать им всё, чем могу осложнить им их, возможно недолгое бытие. А вы, сударь, поблагодарив милую Молин за то, что уберегла вас от опрометчивого шага, потрудитесь передать подославшим вас, что я не очень хороший человек.

Вот же ж! Похоже я неверно оценил ситуацию и здешний менталитет, потому как их «блаародие» уж очень осерчал на мои определенно оскорбительные для него слова, после которых на меня даже поостывшая Молин с открытым ртом уставилась. В общем, у грубияна прямо-таки крышу снесло и меня вызвали на поединок чести аж, блин, до смерти.

Ага, я то надеялся, что на понт, так сказать, возьму юнца, и он, впечатлившись моим усталым хладнокровием, мол, как же вы меня уже все достали и хоронить вас уже негде, так вот, ну и либо сдаст назад с перепугу, либо побежит требовать дополнительных инструкций у заказчика. Но нет. Не тут-то было, и, как оказалось, ни много ни мало его сиятельство сын графини Толстопряжской, хрен пойми с чего шустрящий на побегушках у кого-то, и тут даже страшно представить у КОГО же, изрядно так вскипел ну и хорохорясь да ерепенясь бросил мне вызов, причем не на разрешенную студиозусам так называемую студенческую дуэль на тупых деревянных мечах, а на полноценный поединок чести, да ещё и в крайнем его виде, то есть до смерти.

Кстати, при вызове на поединок чести ответчик может выставить вместо себя вассала, да и на непосредственных его родственников это также распространяется, а сделано, чтобы залётные живчики или конкуренты их руками не выпиливали посредством дуэлей аристократическую верхушку. А это значит, что всё случившееся на аллее не могло быть спонтанным, так как вызывающий меня графёныш точно знал, что я лишь баронского рода и не отверчусь, будучи обязан биться самолично, следовательно он был готов и проинформирован о статусе того, кто являлся целью провокации, которая внезапно окончилась так бурно и возможно незапланированным смертельным вызовом. Мда.