— У меня рука не поднимется, — покачал он головой, разрывая наш зрительный контакт и поднимая глаза к небу.

— Вы можете попросить об одолжении Анну Викторовну, она будет только рада, — пожала плечами, беря пример с мужчины и поднимая глаза к грозовому небу, в котором уже сверкали молнии.

— Не хочу сейчас говорить о ней, — тяжело вздохнул Горин. — Почему-то, ты сейчас единственный человек, с которым я хочу разговаривать, — горько усмехнулся Константин и, будто, не веря собственным словам, покачал головой.

— Почему? — тихо спрашиваю, чувствуя напряжение между нами.

— Ты не знаешь меня, а я не знаю тебя, — пожимает плечами мужчина, бросая быстрый взгляд на мой профиль. — Легче говорить с тем, кто не знает твою предысторию, кто не осуждает, да даже не думает о тебе, — рассуждал Горин, поднимая с мокрого песка маленький камешек. — Ты ведь не думаешь обо мне, Насть? — спрашивает, резко поворачиваясь ко мне.

Застываю, мечтая превратиться в камень, а лучше провалиться сквозь землю, только бы закончить этот неловкий разговор, который уже начал перерастать во что-то личное. Конечно, я думаю о нем…сначала о том, какой он холодный, самодовольный и раздражающий, потом — какой он загадочный, красивый, но все еще холодная глыба льда. А теперь, а теперь он кажется мне не таким уж загадочным и самодовольным, но по прежнему красивым и холодным…

— С чего бы, — усмехнулась, поворачиваясь к мужчине. Наверное, не нужно было этого делать, его пронзительный взгляд васильковых глаз заставляет думать о том, о чем я совершенно точно не должна думать. Уж точно не сейчас…

— Я тебе нравлюсь? — снова вопрос, который ставит в тупик. Константин будто нападает, зная, что мне нечем защищаться. Закидывает меня вопросами, на которые я не могу дать ответы даже самой себе.

— К чему эти вопросы, Константин Владимирович? — спрашиваю, резко поднимаясь. И нет, не потому что я хочу устроить сцену или замерзла сидеть на этой коряге под холодными порывами ветра и грозовым небом. Потому что, больше не могу сидеть с ним рядом и смотреть в его красивые холодные васильковые глаза, которые заставляют меня думать о несбыточном и недосягаемом.

— Мы вроде перешли на «Ты», больше нет необходимости обращаться ко мне по имени отчеству, — усмехается Горин, поднимаясь следом за мной.

— Я не переходила с Вами на «Ты», Константин Владимирович! — говорю, делая акцент на обращение к мужчине.

— Раньше не замечал у тебя такой тяги обращаться ко мне по имени отчеству, — продолжает улыбаться он, делая шаг ко мне. — Сейчас мне начинает казаться, будто ты что-то пытаешься от меня скрыть, Настя, — сказал мужчина, чуть наклонив голову. — И мне очень хочется узнать что именно.

— Не понимаю, о чем Вы, Константин Владимирович, — качаю головой, делая шаг назад. — И, можете уже перестать так на меня смотреть, — попросила, стараясь дышать ровно.

— Как так? — спросил Горин, в один момент растеряв всю свою напускную веселость.

— Словно кот, загоняющий мышь в угол, — ответила, вздернув подбородок.

— А я загнал тебя в угол? — спросил, удивленно приподняв бровь.

— Смотря чего Вы хотите добиться, — пожала плечами, делая вид, будто не поняла к чему все это время ведет мужчина. В какой-то момент мне действительно стало страшно, страшно, что Константин узнает о моем договоре с Изоновой и… Я даже представить не могла, к чему это привело бы, но в одном точно была уверена — мне, как можно скорее нужно разобраться с Инной Игоревной и покинуть ферму, пока не стало еще запутаннее.

— Хм, как бы правильнее сформулировать, — протянул Горин, словно решая задачку со звездочкой. — Ты мне с самого начала не понравилась, сначала даже сам не понял почему, — сказал Константин, пожав плечами, продолжая смотреть на меня хмурым взглядом своих васильковых глаз. — Какая-то дурацкая статья, беспочвенные подозрения Ани, будто ты работаешь с Изоновой, — как только мужчина произнес фамилию Инны Игоревны, мое сердце бешено забилось, не уверена, что смогла замаскировать ужас, отразившийся на моем лице.

— Кто такая Изонова? — спросила, хмурясь.

— Это уже неважно, — покачал головой Горин, складывая на груди руки. — Аня просто ревнует, — объяснил он. — Наверное, мне стоит извиниться. Я был не прав, когда стал сомневаться в твоей честности и хороших намерениях. Ты не тот человек, который так подло может поступить с людьми, с которыми живешь, дружишь и помогаешь в их проблемах. Мне жаль, — кивнул Константин, протягивая мне раскрытую ладонь для рукопожатия.

— Вам не за что извиняться, — выдавила из себя, натянуто улыбнувшись. Аккуратно пожала руку мужчине и с облегчением выдохнула. — Теперь мы можем вернуться на ферму, дождь начинается?

— И еще одно, Настя, — сказал Константин, засовывая руки в карман и стараясь не смотреть на меня. — Кхм…как бы это сказать…

— Только не говорите, что после своих извинений Вы собираетесь меня выгнать, — фыркнула, присев на корточки, чтобы погладить подбежавшего Цезаря, который все это время, пока мы с его хозяином снова выясняли отношения, играл с палкой.

— Я слышал ваш сегодняшний разговор с Ярославом, — кашлянув произнес мужчина, заставив меня поднять на него шокированный взгляд.

— Вы…Вы неправильно поняли, Константин…,- тут же начала мямлить, резко поднявшись. — Вы не подумайте, я просто хотела узнать о ферме…помочь или…

— Я не смогу ответить тебе взаимностью, — спокойным, я бы даже сказала ледяным тоном, произнес Горин. — Мы с вами совершенно разные и…ты, безусловно красивая девушка, но я не думаю, что мы…

— А ну-ка подождите! — остановила мужчину, приложив ладони к горящем от стыда щекам. — Вы меня сейчас отшиваете? — засмеялась, не веря в происходящее.

— Да. Нет. Ну, то есть…,- запинаясь ответил Горин, который, кажется, впервые был в подобной ситуации. — Я не то хотел сказать!

— Да Вы издеваетесь! — воскликнула, всплеснув руками. — Понятия не имею, что Вы там себе напридумывали, Константин Владимирович, но это чушь! Послушайте! — попросила, делая шаг к мужчине и смотря ему прямо в глаза. — Вы. Мне. Не нра-ви-тесь, — четко, по слогам и с паузами прочеканила. — И никогда не понравитесь, совсем скоро закончится моя работа здесь, и я вернусь в Москву. Мы больше с Вами никогда не увидимся. Поэтому, выбросите из головы этот бред! — попросила и, быстро развернувшись на пятках, пошла назад в сторону фермы.

Цезарь последовал за мной, а вот мужчина еще долго провожал меня взглядом, пока я не скрылась из виду. Лопатками чувствовала его холодный и оскорблённый взгляд васильковых глаз, адресованный только мне.

Лора Воскресенская сидела в светлом зале ресторана, в центре столицы, и со скучающим видом смотрела на башню Кремля, что виднелась из окна. Женщина медленно смаковала бокал шампанского, растягивая удовольствие и наслаждалась прекрасным утром. Она уже успела пройтись по магазинам, купить новую пару туфель красивого ядовито-зеленого цвета и сумку к ним, прогулялась по Красной площади, а сейчас сидела за столиком и ждала своего бывшего мужа, который, к великому сожалению Лоры, опаздывал.

— Прости, был на важном совещании, — выдохнул Сергей, опускаясь на стул напротив бывшей жены и жестом подозвал официанта.

— Тебе сорок восемь, Сереж, — устало вздохнула Лора, делая маленький глоток шампанского. — А ты все еще не научился планировать свое время, — едко заметила она. Воскресенской нравилось выводить бывшего из себя, это ее забавляло и поднимало настроение.

— А ты все еще пьешь по утрам, — не остался в долгу Сергей Сорокин, недовольным взглядом смотря на бокал шампанского в руках женщины. — Мне крепкий кофе, без сахара, — обратился мужчина к только что подошедшей официантке.

— Это все или Ваша спутница тоже что-нибудь закажет? — уточнила девушка, дежурно улыбнувшись.

— Эх, не был бы ты скрягой, Сереж, заказал бы мои любимые устрицы, — усмехнулась Лора ярко накрашенными алой помадой губами.