Звук сообщения вырвал Михаила из этого чувства. Сергей.

«Мы нашли его. Они с Агатой поехали в „Studio 21“, оттуда пока не выходили».

Михаил мрачно уставился на экран. Плохо, плохо… «Studio 21» – вовсе не то место, куда стоило соваться Йошиде. У них с Ратибором Горынычем были слишком уж… натянутые отношения, и от старика можно было ждать чего угодно.

Одна надежда – что Йошида не будет сильно привлекать к себе внимание, а старик не знает, как он сейчас выглядит. Если тот просто тихо посидит за столиком, может, всё и…

Ещё одно сообщение. Снова Сергей.

«Посмотри срочно! Это разлетелось по всем новостным пабликам».

Видео.

Включить.

Съёмка велась откуда-то сбоку; камера тряслась, и картинка немного плыла, но главное было вполне разборчиво. Йошида – вполне уверенно стоящий на ногах – обрушивает стул на мускулистого парня в чёрной майке… Затем бьёт второго в нос…

У Михаила перехватило дыхание; глаза вылезли на лоб. О, нет… нет-нет-нет…

Мысль о том, что Йошида ещё несколько часов назад еле волочил ноги, а не то что драться не мог, проскользнула где-то на задворках его сознания.

«Studio 21». Видео снимали именно там.

А эти парни… да, наверняка люди Ратибора Горыныча. Чёрт, чёрт, чёрт!.. Как Йошиду занесло туда? И как теперь спасать его из этого места?

Короткий номер. Три гудка – и абонент ответил.

– Да, господин Ра…

– Поднимай ребят! – проревел Михаил, не давая Богдану даже договорить. – Всех, кто есть! Снимай со всех других заданий! Срочно едем штурмовать «Studio 21»!

Нужно во что бы то ни стало спасти сына из рук группировки Горыныча.

Ярослав пытался отдышаться – и никак не мог.

Он так до конца и не понял, что это было. Два слова – и он уже на коленях, не может ни пошевельнуть ни рукой, ни ногой без разрешения… Йошиды Распутина?

Так это и правда он?

Ярослав попытался выдавить из себя какие-то слова, но его хватило только на сиплый выдох. Леденящий страх и ощущение Силы напротив до сих пор не отпускали его душу. Словно… заглянул в бездонную пропасть.

– Я же говорила, кто он, – заметила Вика. – Но до тебя так и не дошло, братик. Обязательно всё ставить под сомнение, чтобы потом стоять и держаться за грудь?

Вдох. Выдох.

– Он… – тихо произнёс Ярослав, глядя на дверь в кабинет дедушки. – Он же выглядел как последний отброс с улицы! Как я мог подумать…

– Ну вот и думай, что теперь будет, когда ты оскорбил этого «отброса», – Вика поглядела на брата с упрёком. – И это после того, что было утром? После того, что он сделал для Ани?

Ярослав удивлённо заморгал. Вроде сестра говорила как обычно, но… в голосе мелькали странные интонации, да и взгляд как-то изменился.

– Серьёзно? – он распрямился; из груди медленно уходила тянущая боль. – А я-то думал, сестрёнка, что тебе нравятся высокие подкачанные парни модельной внешности.

Губы Ярослава тронула слабая усмешка.

Вика сердито глянула на брата.

– Ты о чём подумал, придурок? Не забыл, кто он такой?

– Ещё долго не забуду, – отозвался Ярослав. – Тем более не заглядывайся на него. Никто этого не оценит: ни дедушка, ни он сам, ни его отец…

Ярослав покачал головой.

– Ни твой Тигран.

– Он не мой! – Вика словно дёрнулась от упоминания этого имени. – И вообще… При чём здесь он.

– Да… не при чём, – Ярослав пожал плечами и перевёл тему. – Мда… Распутин в «Studio 21», кто бы мог подумать? Будь это кто-то другой, с такой силой, я бы сказал, что он должен быть либо с нами, либо мёртв, но… Он же грёбаный Распутин!

– Спокойно, – кивнула Вика, продолжающая мечтательно улыбаться. – Верь дедушке. Он знает, что делает.

Старик Ратибор невозмутимо сооружал себе второй бутерброд, ожидая моего ответа. Такой же кусочек простого чёрного хлеба, такой же ломтик сала. На этот раз вместо чеснока была горчица.

Я молчал, разглядывая кольцо, что он мне вручил.

Когда Ратибор спросил меня, что это такое, я сказал, что понятия не имею. Ну, что сказать.

Я соврал.

Древнее кольцо, найденное где-то там при раскопках в Алжире?.. Понятия не имею, что это за раскопки и как оно попало в Алжир – и попало ли вообще – но кое-что я знал точно.

Материал, из которого отлита массивная печатка. Это не золото, не платина. Вообще не какой-то земной металл.

Стазисный никель. Сплав, который встречается только на трёх планетах в галактике. Стоит как этот ночной клуб? Ха! Старик, если бы ты знал реальную стоимость стазисного никеля, ты бы им так не разбрасывался! За такой увесистый перстенёк, что лежал у меня на ладони, можно было купить… ну, скажем, где-то половину Москвы.

Такая цена была обусловлена просто: свойства. Название не взялось из ниоткуда. Стазисный никель при постоянном контакте с телом обновлял его, замедлял старение, продлевал жизнь.

А теперь самое интересное.

Капсула, в которой находился мой клон, оставленный на Земле двести лет назад – Саркофаг, как я его называл – была обшита изнутри стазисным никелем. Как и большинство других подобных Саркофагов. Затратно, зато так я мог быть уверен, оставляя клон здесь, что за долгий срок тело не придёт в негодность, и однажды я не вселюсь в полуистлевший труп.

Мог ли столь редкий и ценный металл попасть на Землю как-то ещё, да ещё и быть отлитым в пошлое кольцо? Едва ли. А значит, за прошедшие двести лет кто-то… изрядно пограбил мой тайник. Настолько, что вещи оттуда разошлись по всей планете.

Впрочем, старик едва ли знает что-нибудь об этом. Скорее всего, перстень и правда прошёл через десятки рук, прежде, чем попасть к нему.

Я надел перстень на палец. Сидит как влитой. Полюбовавшись пару секунд, я вновь перевёл взгляд на Ратибора, жующего бутерброд с салом.

– Кто я такой? – хмыкнул я. – Ответ в самом вопросе, Ратибор. Я Йошида Распутин.

Старик усмехнулся и покачал головой.

– Йошида Распутин… Йошида Распутин был живым трупом. Он не мог, а главное – не должен был приходить в сознание. Но… ты пришёл.

– Пришёл, – не отводя взгляда, ответил я. – А что, с этим есть какие-то проблемы?

– У меня? – старик широко улыбнулся, вновь наливая себе водки. – Абсолютно никаких проблем. Никто не назначает цены за мою голову. Никто не нанимает лучших киллеров, чтобы устранить меня максимально быстро. Но это только у меня.

Взяв со столика вторую стопку, он наполнил её – и толкнул ко мне.

– Будешь?

Я оставил алкоголь без внимания.

– И кто же хочет убить меня, Ратибор?

Простой вопрос, но старик вдруг отреагировал совсем не так, как я думал. Откинувшись в кресле назад, он громко и хрипло расхохотался.

И что смешного?

– Кто хочет убить тебя? – прокаркал он. – Кто хочет убить тебя, Йошида Распутин? Ну, давай подумаем, кто хочет убить тебя.

Выставив ладонь вперёд, он принялся загибать пальцы.

– Начнём с тёплого семейного круга, да? Наина Распутина, вторая жена твоего отца. Восстав из мёртвых, ты лишил её сына статуса наследника рода, а Наина известна всей столице, как женщина, что пойдёт на всё, чтобы добиться своего.

Второй палец.

– А может, сам её сынишка, Дмитрий Распутин, твой сводный брат? Говорят, он очень болезненно относится к любым попыткам сделать его вторым. Так ли крепки братские узы, чтобы это остановило его от убийства?

Третий палец.

– Оставим пока семью. Конечно, там полно народу, что желали бы тебе смерти, но назовём, для разнообразия, род Медведевых – непримиримых врагов твоего отца, которые не упустят возможности пошатнуть положение Распутиных.

Четвёртый палец.

– Род Романовых. Ты устраивал их в качестве жениха дочери, который лежит на койке и никогда не встанет с неё, позволяя им быть партнёрами Распутиных – и ничего не отдавать при этом взамен. Возможно, теперь, когда статус изменился, они передумали?