– Конечно, – согласился я. – Пошли.

Девушка слегка опешила. Она явно брала меня на слабо и после моих слов, еще раз осмотрела меня с ног до головы.

– Серьезно? – она приподняла бровь, – Ты ведь точно не Распутин.

– Ну, мало ли, – я пожал плечами и улыбнулся.

– Если думаешь, что сможешь напасть на меня там или сбежать по пути, то даже не надейся.

С нехорошей улыбкой Юкино подкинула в руке клинок.

– Ну и если дверь не откроется, – сообщила она, – то будешь делать харакири. Вот этим самым клинком.

Ха. Классическая угроза собственноручным вспариванием живота, татуировка со змеей и до нелепого пафосный вид. Точно! Во время своего первого визита на Землю – двести лет назад – я уже видел такие, и теперь наконец вспомнил, как называются те, кто их носит.

Якудза!

– Ставка принята. – ухмыльнулся я, – Но если откроется. То что ставишь ты?

Она бросила на меня холодный взгляд.

– Понял, решим на месте.

– Дверь открыта, Виталий.

– Ты взломал её так быстро, Григорий?

– Не-а. Она уже была открыта, Виталий.

Двое мужчин в белых лакейских рубашках смотрели на пустую комнату с номером «301» на двери. Ту самую комнату, где, по данным заказчика, они должны были найти идиота-переростка, который недавно проснулся после девятилетнего сна, к стыду их Босса. Девять лет назад тот лично выполнял заказ по устранению сына Михаила Распутина.

Раздался разочарованный присвист.

– Йошиды Распутина здесь нет, Григорий.

– Похоже на то, Виталий. Что за дурацкий день.

Нежно погладив свои тонкие усы указательным и большим пальцами, Григорий сделал резкое движение вперёд – и тело, на котором красовался бейджик с надписью «Андре», сорвалось с его плеча и полетело на пол комнаты.

– Ну вот, снова проблемы, Виталий. Никогда не понимал, к чему такая срочность в этих повторных заказах.

– Указания были точными. Йошида Распутин слишком важная фигура и ни в коем случае не должен пересечься со своей невестой, Григорий, – произнёс, прикрывая дверь, тощий парень, которому, судя по округлому лицу, можно было дать от 15 до 35 лет, в зависимости от освещения. – Это принципиальная позиция заказчика.

– Я помню указания, Виталий. Просто не понимаю, что такого может наворотить девятилетний, что нам приходится переться в этот проклятый особняк посреди дня. У тебя хоть одно задание здесь проходило… – Григорий перешел на полушепот, – нормально?

Виталий издал смешок, трамбуя труп Андрея под кровать, накрытую отвратительным розовым бельём.

– Это особняк Распутиных, Григорий. Здесь нет ничего даже отдалённо нормального. Но ты слишком сильно фокусируешься на плохом, я тебе так скажу.

– И на чём таком… – мужчина оборвал себя на полуслове и указал пальцем на тело, – Ты ногу пропустил, выглядывает.

Виталий пнул Андрея посильнее, и тело полностью заскочило под кровать.

– Так вот, – прочистив горло, продолжил Григорий, – и на чём таком хорошем мне стоит фокусироваться, Виталий?

Тощий улыбнулся словам напарника и провернул в руке связку ключей от всех дверей в особняке.

– Благодаря нашему новому товарищу Андрею, что так любезно способствовал нам в вопросе собственной кончины, слуги не знают о том, что мы чужаки, и шума не поднимут. А что же до нашей цели, Григорий, – он указал на лежащую на полу сломанную заколку для волос, – …кажется, мы имеем дело с настоящим вундеркиндом.

Усы Григория широко растянулись по лицу, следуя за улыбкой.

– Который беззаботно ходит по особняку Распутиных без ведома взрослых, Виталий.

– И ходит рядом, Григорий, – глаза мужчины распахнулись в хищном оскале. – Совсем, совсем рядом.

Прерванная Огранка выпила больше сил, чем я предполагал. Шёл я медленно, шатаясь, неуверенно переставляя ноги. Слабость, противная слабость… ненавижу. Чем скорее я от неё избавлюсь, тем лучше.

Юкино, впрочем, даже не думала помогать мне идти. Возможно, вообще не верила, что моя слабость – настоящая? Скрестив руки на груди, она сверлила меня подозрительным взглядом, идя так, чтобы у меня не было ни единого шанса улизнуть или свернуть в какой-нибудь коридор.

Не то, чтобы я пытался это сделать. Мне кажется девушку даже немного расстраивало то, как просто я согласился пойти с ней в подвал. С моей же стороны, всё было просто – трусы девушки уже побывали на моём лице, поэтому стесняться нам было нечего.

Железная логика.

– И что? – невозмутимо заметил я таким тоном, будто она не конвоировала меня, выразительно покачивая клинком, а гуляла со мной под ручку. – Ты правда думаешь, что подземелье – удачный выбор для первого свидания?

Она фыркнула.

– А ты даже не пытаешься делать вид, что тебе девять лет.

– Могу попытаться, если тебя такое заводит, – я поиграл бровями.

Юкино аж оступилась, обернувшись на меня. Выражение её лица говорило лаконичное: «Ты что, серьезно?»

– А что, ты же слышала слугу. Кому скажешь, тебе всё равно никто не поверит.

Я подмигнул. Это стоило мне подгоняющего удара в спину от Юкино.

Ну зачем так грубо?

Но, если честно, меня волновал другой вопрос. Что она забыла в подземелье? Со мной всё понятно, я тот ещё искатель мрачных тайн, что дают силу, но ей-то, простой молодой девушке с катаной, что там нужно?

О чём я не побрезговал спросить.

– Так и что, зачем тебе подвал? Родне сувениров набрать охота?

Она не ответила. Лишь бросила на меня холодный взгляд.

– Хотя… учитывая, что ты совсем одна так далеко от дома, дела у тебя с семьёй идут неважно.

Если до этого взгляд был холодным, то сейчас он стал ледяным.

– Не могу их винить, – я покосился на клинок, что упирался мне в бок. – Сам бы избавился от такой дочурки.

Да, такое дело.

Я не очень хороший человек. Может, не Теонор, но мне на своём веку пришлось многое повидать. Поэтому люди видятся мне озлобленными, лживыми существами. Доверие и сочувствие к которым проявлять если и можно, то очень и очень осторожно.

Однако это то, что касается фасада.

То ли дело их травмы – мне кажется, именно там скрывается ядро человеческой искренности. Поэтому я давно взял себе за правило выведывать травмы и слабые места собеседника, прежде чем делать поспешные выводы.

– Что, проблемы с папочкой?

И всё бы ничего, но вот местами я мог увлекаться и пренебрегал тактичностью и нормами морали. В некоторых ситуациях это сходило мне с рук, в других же…

На меня смотрели так, как сейчас смотрела Юкино.

– Ты на всех своих невиновных жертв так смотришь перед тем, как убить?

– Я не убиваю невиновных, – процедила она сквозь зубы. – Только лжецов, которые думают, что наглость будет вечно прикрывать их задницу. Лучшее, что есть в моей жизни – это наблюдать, как ложь таких, как ты, крошится на глазах.

Я закатил глаза.

Собственно, как я и думал. Ей плевать на подвал, просто не придумала места для убийства получше.

Правда, есть одна загвоздка. Мне ведь и правда нужно туда попасть. Поэтому пока что наши маршруты накладывались друг на друга как нельзя лучше. А что же до её идиотского морального компаса…

– Неплохое оправдание собственному садизму, – ухмыльнулся я. – А маму тоже прирезала, когда узнала, что Санты не существует?

Удар под дых. Ого, кажется, одна травма обнаружена.

Когда мы проходили очередной безликий коридор, Юкино резко остановила меня. Сначала я не понял, что к чему, но затем глянул на пол – и всё встало на свои места. Внизу виднелся замаскированный под паркет люк.

– Это вход? – уточнил я, аккуратно поддевая крышку.

Удивительно, что охраны у входа в подвал не было. Хотя… что там охранять, если вход в него открыть могут только члены самой семьи?