#сантьяго Это море старо как мир, стар как море рыбак Сантьяго. У него и у моря глаза – сапфир, всё состарилось, кроме взгляда. Его кожа – на четверть соль, солнцем сточены скулы. Жизнь, исхожена поперёк и вдоль, как рыба в воде блеснула. Тело ведало трёпки и ласк, ведало радость и горе, но всё, что осталось здесь и сейчас, — старая лодка и море. Сантьяго оставит скрипучий причал, земле оставляя земное. Чего бы в море он ни искал, только бы не покоя. Вдохом к прибою придёт волна, выдохнет в парус ветер, сила руке остаётся верна, как солнце небу в рассвете. Боль зажата в костистый кулак, жизнь через смерть познаётся. Бьётся, как лев, старый рыбак, слабеет, но не сдаётся. Скоро Сантьяго увидит сны, берег босого мальчишки. Выйдут к нему желтоглазые львы сказкой из старой книжки. Крылатые бриги бросали причал, с водною гладью споря, мальчик Сантьяго их провожал глазами, вместившими море. #дитя_моё Мне очень хочется порой в тебя зарыться с головой и стать с тобой одноимённой. Лежать пыльцой посеребрённой в твоих глазах. Сберечь вовек твоё звучание, твой запах, смех, твоё дыхание. И быть бронёй, мечом, щитом, расти невидимым крылом в твоих плечах. Внутри тебя, дитя моё, и вне, и маяком спасительным во мне горит твой свет неугасимо. Ничто с тобою не сравнимо во всех мирах. #прогноз_погоды Будут дожди. И будет в кофе – корица. Петь с Арбениной «я редкая птица», много читать, за страницей страница, старое выбросить. Не мелочиться. Греться телами в коконе пледа без перерыва, до сладкого бреда, все выходные на даче у деда спать. Без совести. До обеда. Устроить луну за шторою на ночлег и в безымянные русла рек пускать фрегаты в скользящий бег. Будут дожди проливные. И будет снег. #муссоны Между берегом и водою бродят муссоны, оживляя платья и чей-то уставший взгляд. И целуют легко так, свежо и солёно, побуждая в воду забросить старый пятак. И от радости встречи срывают шляпы и бретели со смуглых и острых плеч. Мятый берег раскинет пошире лапы и следы ушедших долго будет ещё беречь. А потом вспоминать, как путались волосы, выдыхали легкие чушь, пустое и шелуху, как закат разделял горизонт на цветные полосы, рвал страницы и вновь начинал главу. Как запястье билось в браслеты током, и в груди не мог уместиться глубокий вдох, помнит это море водой глубокой, помнит смятый ступнёй золотой песок. Между берегом и водою бродят муссоны и резвятся в воде и песке обнажённо. И целуют легко так, свежо и солёно и обласканных помнят на ощупь и поимённо. #ио_и_ганимед Где несутся по кругу Ио и Ганимед, не оставив после себя ни следов, ни тени, там хранит свой волшебный, большой секрет Чародей и Создатель причудливых сновидений. Как мне жаль, что я больше не вижу снов, растеряв их в звонкой апрельской капели. Сколько писем немых и стихов ещё нужно этой январской метели? Повстречай меня через сотни лет там, где я навсегда отрекусь быть взрослой. Мы устроим парад из снов и планет и осколков из жизни прошлой. Мы дадим Чародею смоковниц и орхидей, заведём пластинку скрипучего патефона, пусть раскрасит холсты бессонных ночей и настроит их звуками камертона. И мы будем кружить, как Ио и Ганимед, не оставив после себя ни следов, ни тени. Ты теперь навсегда мой магический амулет, ну а я – одно из твоих сновидений… #хюгге Тихо-тихо трещит дровяной камин. Спутан свет в жаккарде волнистых гардин. На столе гвоздика, тмин, розмарин, с рыжей кожею апельсин. А в саду, в снегу, у осин ворожеет рубин рябин. На диване разлёгся Чеширский плед — покрывало от бед, амулет, оберег. С ним заигрывают подушки — разноцветные дома веснушки. Пряный чай согревает большие кру́жки, И сороки, подружки-врушки, как старушки из деревушки, поют песни, поют частушки, теребят свои перья-рюшки. Всё раскрашено в мёд, корицу и беж, дремлют шапки и варежки меж одежд, солнце в кружеве тюля пробило брешь, греет кошке старую медную плешь. Кошка жмурится: «Нежь меня, нежь». На охоту отправился ловец снов. И собака так рада, что не находит слов. Тапки жмутся под кресло от боя часов, Пуф раздулся от гордости и пустяков. На кровати скомкано задремало пышнотелое тёплое одеяло. Время тикало и ворчало. И зима на весну гадала, а потом всю ночь колдовала, Чтоб гирлянда – затейница карнавала — До зари морзянкой мигала, мигала… Среди них и я, в этом узком круге, создаю своё чудное доброе хюгге, я в защите, броне, кольчуге. Что бураны мне? Что мне вьюги? |
