К нему подбежал сражавшийся с демонами, сгинувшими в одночасье во время сражения золотого рыцаря и воина в чёрном, единственный уцелевший рыцарь Веры. Доспех его был сильно посечён, он прихрамывал на правую ногу, куда вонзились когти особенно ретивого и сильного монстра, но всё же он нашёл в себе силы и, главное, решимость, подставить Рамиро плечо.

— Реликвия, — едва слышно произнёс приор, и рыцарь показал ему шкатулку слоновой кости, которую держал в левой руке.

Лишь после этого Рамиро позволил себе нырнуть в спасительный мир за гранью сознания.

Какая же чудовищная ложь скрывается порой за некоторыми словами! Ведь о взятии Водачче историки в своих хрониках, наверное, напишут, что город был взят без единого выстрела. Отчего-то Берек был уверен в этом.

Конечно, не было кровавого штурма порта, десанта под огнём из защищающих гавань башен, по которым лупят в ответ пушки с галеонов. Всё было иначе. Более жестоко и более подло. Берек понимал это, однако рука его не дрогнула, когда он отдавал приказ давать залп за залпом по собравшимся в порту солдатам гарнизона и примкнувшим к ним не то матросам, не то каким-то разбойникам. А может, это были члены команд погибших в каллиниковом огне кораблей, которые Рейс сжёг перед тем, как обрушить на порт Долину мук. Ядра разносили в щепки наспех сооружённые баррикады, убивали людей, готовых дать отпор десанту. Дважды под тревожный набат прошли вдоль всей гавани «Золотой пеликан» и «Стремительный», сокрушительными залпами своих пушек расчищая дорогу десанту. И лишь после этого от их бортов отчалили шлюпки, в которых сидели абордажные команды, обрушившие на порт Водачче всю свою ярость. Лихим рубакам почти не досталось крови — всю работу за них сделали пушки, и теперь, разбившись на отряды, абордажники занялись более приятным делом для всякого приватира. Грабежом.

Берек с Баквитом сошли на берег, когда их галеоны спокойно пришвартовались в порту. Глянув на лысого капера, Берек понял, что капитан «Стремительного» разделяет его мрачное настроение. Грабить в порту было особо нечего — тут сперва поработал каллиников огонь, а после уже их пушки, довершившие разгром. Купеческие лабазы, кабаки и бордели, где всегда можно было разжиться товаром и звонкой монетой, да ещё и урвать женских прелестей бесплатно, на правах победителя, — всё это сейчас лежало в руинах или догорало. Вместо штук цинохайского или халинского шёлка, ценной древесины с Чёрного континента, дорогих пряностей или ещё какого товара, которым можно добыть в богатом порту вроде Водачче, они получили обугленные руины и трупы. Да и за это ещё пришлось подраться.

Солдаты гарнизона и те, кто взялся помогать им, сражались стойко и держались до последнего. Особенно Береку запомнился смуглый валендиец со сломанной шпагой. Он валялся у обвалившейся стены дома, на которую забрался, чтобы отбиваться от наседавших со всех сторон морских псов. На теле его потом нашли больше десятка ран, и ни одна не была смертельной. Как рассказал Береку Мак-Морн, подоспевший к самому концу схватки, валендиец особенно грязно выругался и повалился ничком на обломки камня. Он истёк кровью прямо во время схватки.

— Что будем делать? — спросил у Берека Баквит. — Добычи-то тут на кошачий чих не наберётся.

— Ты про уговор с Квайром? — без особой нужды уточнил Берек, хотя отлично понимал, о чём говорит капитан «Стремительного». Никаких трёх дней на разграбление города не будет, — таков был уговор. Они берут порт и быстро уходят, не более того. Полученная в порту добыча, которая в Водачче должна была быть более чем приличной, по идее окупала расходы на поход. Вот баалов Рейс спутал им все карты. — Пошёл бы он к Баалу, вот что я скажу тебе, Баквит. Если мы не пустим парней дальше, нас просто вздёрнут на рее.

Команды «Стремительного» и «Золотого пеликана» пускай и были преданы своим капитанам, уважая их за силу и решительность, вот только дисциплину на борту каперских кораблей можно было поддерживать лишь одним способом. Удачными рейдами, после которых матросы и офицеры могут хорошенько погулять в кабаках и борделях, пропивая, проигрывая в карты и кости и спуская на женщин свою долю в добыче.

Баквит усмехнулся в ответ на его слова, как будто только и ждал их, чтобы подтвердить собственную уверенность.

— Эй, Григ! — подозвал одного из близнецов, того, кто остался на «Стремительном», а не отправился на Диону, Баквит. — Передай парням, чтобы шустрили по окрестностям порта. Только без особого шума.

Берек отдал примерно такой же приказ Мак-Морну, и вскоре абордажные команды отправились потрошить прилегающие к гавани районы.

Не прошло и часа, как в порт примчался Квайр. Он был растрёпан, где-то потерял шляпу, скакал верхом, скорее всего, на украденной лошади, и пребывал в явно дурном настроении.

— Что вы творите, господа капитаны?! — выпалил он с порога, ворвавшись в рыбную ресторацию, которую выбрали своей штаб-квартирой Берек с Баквитом.

Хозяин ресторации, уже расставшийся со всей кассой и парой тайников с серебром на чёрный день, сейчас вместе с прислугой, не успевшей разбежаться, трудился на кухне под зорким оком пары абордажников.

— Был же уговор, — продолжил Квайр, с разбега хлопаясь за стол, куда его никто не приглашал, и хватая бутылку с вином. Правда, наливать оказалось некуда, потому что оба бокала держали в руках Берек и Баквит и делиться ими с Квайром ни один из них не собирался. — Грабите порт и убираетесь восвояси.

— Хороший был уговор, — кивнул Берек, делая глоток вина, — да только Рейс отправил его в Долину мук вместе с портом.

— Парням нужна добыча, Квайр, — добавил Баквит, недвусмысленно косясь на бутылку в руках собеседника, — да и нам не помешает. Нас хорошо потрепали в гавани бааловы салентинцы, и теперь надо за какие-то гроши чинить корабли, набирать новых людей, покупать порох, ядра, парусину. Кто пойдёт в команду к неудачнику, Квайр?

— Ладно, — сдался тот, делая глоток прямо из горлышка. — Славное пойло, — оценил он. — В общем, хватайте всё, что под руку попадётся, но через два часа «Стремительный» и «Золотой пеликан» должны покинуть порт.

— С какой стати ты теперь решил ограничить нас во времени?

— Не то чтобы это делал я, Берек, — ухмыльнулся своей самой неприятной улыбкой Квайр, — да только я сюда примчался от городских ворот. А туда как раз сейчас входят ландскнехты «Чёрного легиона» и чёрные рейтары графа де Кревкёра. Они здесь, чтобы навести порядок в Водачче, разобраться с хаосом, который обычно творится при смене власти. Гарнизон и стражу очень сильно потрепали на соборной площади, так что вряд ли можно рассчитывать на серьёзное сопротивление свежим солдатам. — Квайр откинулся на спинку стула, забросил ногу на ногу и сделал ещё один глоток из бутылки. — Постарайтесь управиться за пару часов, господа капитаны, если не хотите столкнуться с наводящей в городе порядок новой властью.

Береку отчаянно хотелось плюнуть прямо в эту наглую рожу, а то и съездить по ней кулаком — и пускай потом выясняют, чья возьмёт. Кто из них лучше владеет саблей. Вот только отчего-то Берек был почти уверен, что ни плевок, ни даже кулак не сотрут с лица Квайра эту мерзкую ухмылку. Баквит оказался менее сдержан — он сплюнул под ноги Квайру, но как и думал Берек, настроения королевскому шпиону это вовсе не испортило. Квайр отсалютовал им бутылкой, допил её за пару глотков и покинул ресторацию.

Береку с Баквитом осталось только злобно ругаться. Менее сдержанный Баквит ещё и запустил пустой бутылкой в стену, когда Квайр проходил в дверь. Шпион чуть сгорбился и замер, когда бутылка разлетелась на сотни стеклянных осколков в считанных дюймах от его головы. Однако тут же выпрямился и вышел.

— Рука подвела, — буркнул Баквит, берясь за вилку и набрасываясь на блюдо с жареной рыбой.

Берек сомневался, что так было на самом деле — слишком уж удачным вышел бросок. И хотя бы на пару ударов сердца ему удалось вывести Квайра из равновесия. Мелочная, но всё же удивительно приятная месть.