Сайлас Стоун заслуживает этого и многого другого.
—Рен,—зову я.
Моя лучший друг появляется в дверях, пристально глядя на мужчину, который запер наших девочек в этом доме. Его губы изгибаются назад, и он безжалостно хватает Стоуна за волосы, дергая его вверх. Я помогаю, хватаю Стоуна за куртку, чтобы поднять его.
Мы вносим его в комнату, и Рен поднимает его, держа руки скованными за спиной. Мы оба выше его, сильнее, потому что у нас нет личной охраны, за которой мы могли бы стоять.
—Если ты не хочешь видеть, как он умирает, отвернись и заткни уши.—Предупреждение-единственное, что я делаю девушкам, прежде чем шлепнуть Стоуна достаточно сильно, чтобы он проснулся. Моя ухмылка дикая, почти звериная. Я хватаю рукоятку ножа, воткнутого ему в нижнюю челюсть, и покачиваю ею, наслаждаясь его паническим стоном.
—Какие-нибудь последние слова? Извиниться перед этими девушками, чьи жизни ты пытался разрушить?
Когда я использую свою самую варварскую тактику, чтобы допросить его, прежде чем покончить с ним, воспоминания о моем собственном похищении накладываются на описание Айлы о том, что случилось с ней от рук этого человека и ее родителей. Это разжигает во мне жажду разрушения, возмездия, тотального хаоса.
Лишь несколько девушек наблюдают за происходящим, большинство отвернулись, прижав руки к ушам. Джуд и Колтон жадно наблюдают за происходящим вместе со свирепой блондинкой, которая застрелила охранника.
Стоун дергается, пытаясь вырваться. Хватка Рена впивается в его руки, скручивая их в более неудобное положение, которое создает нагрузку на плечи.
—Ты думал, что сможешь забрать мою девушку?—Голос Рена убийственен.
—Или его? Что мы, блядь, не придем за тобой? Мне плевать, кто такие члены Королевского общества, или что они связаны с нами—мы стоим на своем собственном наследии.
Стоун издает нечленораздельный звук, не в силах открыть челюсть без мучительной боли от ножа.
Я вхожу в него, наблюдая за ним с сосредоточенностью хищника. Схватив его за волосы, я откидываю его голову назад.
—Все боятся Левиафана в Торн-Пойнт, Стоун. Тебе тоже следовало бы это сделать.
Его глаза вылезают из орбит в шоке. Возможно, Короли не знали, кто я на самом деле, или что тела, которые я оставил, пересекли нас. Если это так, то так оно и останется.
В новостях и болванках королевской полиции думали, что виноват серийный убийца, когда на самом деле это я убираю тех, кто неправильно поступил с Коронованными Воронами и подписал свои смертные пожелания своей собственной кровью.
Сайлас Стоун не выйдет из этого живым, чтобы рассказать еще одной душе. Он расплачивается за свои грехи.
—Ты взял то, что я люблю.—Я заставляю его посмотреть вниз. Я не утруждаю себя расстегиванием его брюк, используя свой зазубренный кинжал, чтобы проделать дыру в них спереди. Он борется, отчего из раны на бедре сочится еще больше крови.
—Да, ты знаешь, что грядет. Ты забираешь у нас, мы забираем у тебя то, что ты любишь. Чем больше ты будешь бороться, тем больнее будет, но тебе не убежать.
Он переходит от злости к рыданиям в считанные секунды, как жалкий червяк, которым он и является. Я бросаю на него полный отвращения взгляд, прежде чем схватить его член и сделать первый надрез, разорвав его плоть самым опасным лезвием, которое я принес с собой.
Каменные вопли, сдавленные звуки, загнанные в ловушку и неспособные предупредить кого-либо, чтобы кто-то пришел ему на помощь. Моя хватка на его члене наказывает, когда я делаю еще один надрез. Кровь заливает мой кулак.
—Для такого мужчины, как ты, я обычно не тороплюсь и разрываю тебя на куски, кусок за куском, - говорю я.
—Но дело в том, что мне нужно идти спасать мою девочку, а ты держишь меня от нее.
Глубокая душевная потребность добраться до Острова сильнее любого инстинкта, который у меня когда-либо был.
Я заканчиваю отсекать древко Стоуна от его тела безжалостным ударом, держа его в кулаке, пока он оседает на Рене. Пройдя много миль, закончив с Камнем, я переворачиваю кинжал, выхватываю рукоять из воздуха, а затем вонзаю острое лезвие в его шею.
Рен роняет его, и он падает вперед, истекая кровью на пол. Несколько девушек кричат.
Я возвращаю свои ножи, еще не потрудившись вытереть кровь Стоуна, и встречаюсь с жестким взглядом Рена. Он кивает.
Пришло время узнать девушек.
Глава 37
Айла
Вскрыть замок наручников ножом намного сложнее, чем кажется в теории. Я издаю разочарованный звук, когда мое осторожное маневрирование не достигает цели.
- У тебя есть заколка для волос? - предлагает Роуэн. - Вероятно, сработало бы лучше, чем нож.
- Да, это было бы так. Этот нож слишком широк для дырки, принцесса.
Мой взгляд останавливается на знакомом, грубом голосе, который я люблю, и у меня вырывается вздох. Леви и Рен стоят в дверях еще более растрепанные и жестокие, чем когда мы их оставили.
- О, привет.- Нож выпадает из моей руки. Мое горло сжимается, волна эмоций поднимается, чтобы захлестнуть меня. Все, что я сдерживал, переполняет мою систему. - Ты здесь.
- Я же говорил тебе, что буду.- Он окидывает меня пристальным взглядом, пересекая комнату. - Ты в порядке?
Рен подходит к Роуэн и что-то тихо шепчет ей. Леви останавливается передо мной, не сводя глаз с моей разбитой губы. Мое сердце разрывается надвое, и всхлип подступает к горлу. Я выжила сама, и я горжусь собой, но теперь мой поддерживающий защитник здесь.
- Я не должен был позволять тебе делать это. - Он падает на колени перед стулом, к которому я привязана, и я наклоняюсь, обхватывая ладонями его лицо. - Мне жаль, что я не пришел, как только ты не вышел из этого лабиринта.
- Это не входило в план, - хрипло шепчу я. - Ты ранен.
Он игнорирует кровь, стекающую по его лицу из пореза на лбу. Это подчеркивает его резкие черты. Его внимание приковано к моей нежной челюсти. Он кладет окровавленный нож на стол рядом со мной и осторожно наклоняет мое лицо.
Судорожный вздох вырывается из меня, и он нежно целует меня, помня о моей разбитой губе. Несмотря на мягкость поцелуя, он заставляет меня дрожать, его прикосновение стирает Сайласа точно так же, как это происходит, когда он касается моего шрама.
Я прижимаюсь лбом к его лбу, когда его пальцы скользят вниз по моей шее, следуя за моей рукой к наручнику на запястье. Нахмурившись, он гладит мое запястье, затем касается разных частей подлокотника кресла. Он встает, хватается за угол подлокотника, затем старинное дерево, пока оно не раскалывается. Требуется всего два сильных рывка, прежде чем он отсоединяет его от кресла, снимая другую манжету с отломанного куска.
- Почему я об этом не подумала?- Мой тон легок, когда я потираю запястье.
- Потому что ты смотришь на стул и видишь красивый предмет мебели. Я смотрю на это и вижу, где есть слабое места.- Он обыскивает стол, выбирает ручку и отбрасывает ее, прежде чем находит скрепку.
Мое внимание привлекает кровавый комок в его другой руке.
- Что это? - спросил я. Леви замолкает, глядя вниз, дергает.
- Я уничтожил твоего демона. Он никогда больше не причинит тебе вреда.
Я раскрываю рот, когда он показывает мне отрезанный пенис. Я никогда раньше не видела изуродованных конечностей. Это гротескно завораживающе. Его слова доходят до меня через мгновение, и мое внимание возвращается к нему.
- Сайлас — это?..
- Мертв, да. Я бы позволил тебе сделать это, если бы ты этого хотел, но он действительно разозлил меня. Я горжусь тобой за то, что ты не колебался. В следующий раз прицелись чуть ниже, и он истек бы кровью в течение нескольких минут. - Он бросает окровавленный кусок плоти на стол, рассеянно вытирая руку о штаны, прежде чем присесть передо мной. - Дай мне свое запястье, и я открою замок.
Пока он быстро справляется с наручниками с помощью скрепки, Рен освобождает Роуэн от радиатора и прижимает ее к своему телу.
