Мэтт сел ровно, потянулся за колечком и надел себе на безымянный палец, но тут же снял, бросил обратно в ящик стола и задвинул его. Второе воспоминание перечеркнуло первое и устроилось кляксой на белом листе.
Восемнадцатилетняя Роуз радостно подбежала к Мэтту, как только увидела его возле дома. Она потянула его за руку за собой в сад со словами: «Мэтт, твое колечко работает! Оно, правда, работает. Я встретила свою настоящую любовь». Она протянула ему колечко обратно, немного растянула его и надела на безымянный палец, уверенная, что ему тоже теперь повезет в любви, в точности как он ей сказал два года назад.
Мэтт попытался забыть и вычеркнуть воспоминания как ненужное прошлое, ведь теперь ему, одинокому за сорок, потерявшему любовь, они казались лишними.
* * *
На следующий день Роуз просидела в душном офисе весь день одна, в то время как остальные сотрудники из ее отдела выезжали на задание и ловили преступников. Она занималась бумажной работой и уныло смотрела в компьютер. Когда все вернулись обратно в Бюро с довольными лицами и прошли мимо Роуз, то даже не заметили коллегу, а Мэтт быстро вбежал вверх по лестнице в свой кабинет. Он спешил, так как у него накопилось много работы и нужно было успеть сделать все дела до конца рабочего дня и позабыл о новой сотруднице. Роуз к этому времени совсем сникла.
Подошла к концу первая рабочая неделя Роуз. Целая неделя монотонной, однообразной и скучной работы. Она сидела среди людей и чувствовала себя потерянной и ненужной. Ее взгляд блуждал среди улыбающихся или занятых каким-то делом людей, и она чувствовала, что еще больше потерялась в этом мире. Роуз неторопливо поднялась на второй этаж и постучалась в дверь к отцу.
– Привет, мышка, как дела? – поприветствовал дочь Макс и, не отрываясь от папки с документами, подписывая листок, спросил: – Как ты сегодня? Уже втянулась в работу?
– Если ты называешь работой сидеть на базе за столом, отвечать на звонки и относить начальнику бумаги на подпись, то нормально, – довольно скучным тоном ответила Роуз.
Макс отвлекся от документов и взглянул на дочь.
– Хочешь сказать, что Мэтт тебе еще не предложил поучаствовать в какой-нибудь операции?
– Это ты хочешь сказать, пап. А я хочу сказать, что мой начальник так бережет меня и не выпускает на улицу, что другие сотрудники могут скоро начать ревновать к такому трепетному отношению со стороны начальства к обычному стажеру.
– Если тебя так это раздражает, подойди к нему и скажи об этом.
– Да, конечно! Как же я раньше не догадалась это сделать, – съязвила Роуз. – Ведь это так просто, подойти к начальнику и сказать… Я воспользуюсь твоим советом, пап, когда моим начальником станет кто-то другой. А это не произойдет в ближайшие… пятьдесят лет, и тогда я наконец-то смогу размять свои косточки.
– Я рад, что ты не потеряла чувство юмора, – посмеялся Макс.
– Но скоро я и его потеряю, а вместе с ним и физическую подготовку, – тихо добавила Роуз.
Максу явно понравился настрой дочери, но он по-прежнему не собирался вмешиваться и настаивал, чтобы она сама поговорила с начальником. На этом он продолжил работать дальше.
Еле дождавшись конца рабочего дня, Роуз в обнимку с отцом отправилась домой. А на выходных она готовила вместе с матерью ужин. К ним присоединился Мэтт и любезно преподнес дары хозяевам дома – бутылку вина и цветы.
– Интересно, а что в данном случае получу я? – спросила невзначай Роуз у гостя. – Цветы и вино уже заняты.
– А ты получишь на следующей неделе, – посмеялся он, но не стал долго испытывать терпение девушки и сказал: – Будешь участвовать в операции вместе со всеми.
Она обрадовалась, и хотелось кричать от радости, но вовремя остановила себя и сдержанно поблагодарила Мэтта. Через несколько минут Роуз не выдержала и прямо за столом всех огорошила радостным и незабываемым событием. Макс и Элизабет чуть не подпрыгнули от ее звонких ноток в голосе.
– Это, конечно, все здорово, Роуз, но мы едим, – озвучила Элизабет и тут же смягчилась при виде хорошего настроения дочери. – Мы очень рады.
– Извините, вырвалось, – скривила губы в улыбке Роуз, но на самом деле совсем не жалела о сказанном.
Мэтт, Макс и Элизабет посмеялись над Роуз. Элизабет раскладывала индейку по тарелкам, а Макс разливал вино, и оба благодарили этот день за то, что их дочь наконец-то начала улыбаться. Под конец ужина Роуз стихла и стала как обычно молчаливой. Было видно, что она устала. Взгляд ее устремился вдаль, и она как будто зависла с вилкой и ножом в руках.
– Роуз, все в порядке? – позвала ее мать. – Ты что-нибудь еще хочешь?
Роуз продолжала смотреть вдаль, не отвечая Элизабет. Макс аккуратно положил руку на ладонь дочери, обращая на себя внимание. Она очнулась и еле заметно улыбнулась родителям.
– Все нормально. Просто показалось что-то, – отшутилась Роуз, чтобы успокоить их, но краем глаза продолжала тревожно смотреть куда-то вдаль комнаты.
Мэтт внимательно наблюдал за ней и ничуть не поверил словам Роуз. Было видно, что она скрывает от них что-то и напряжена.
Время ужина незаметно подошло к концу, и Роуз предложила помыть посуду. Впрочем, как и гость дома. Они стояли на кухне и мыли вместе. Роуз ополоснула под струей воды тарелку и протянула Мэтту. Он вытер насухо и поставил на стол. Домашнюю работу они разбавляли разговором и обсуждением предстоящей операции. Роуз до мелочей заставила Мэтта рассказать о деле, в котором собиралась принять участие. Вдруг она снова замолчала и посмотрела в окно на лужайку. Одинокие качели звали выйти на улицу. Она закончила мыть посуду, извинилась перед Мэттом и вышла на улицу. Посмотрев в окно, он увидел Роуз, сидевшую на тех же самых качелях, что и в детстве. Голова ее свесилась вниз, и она медленно покачивалась из стороны в сторону. Грустный и задумчивый вид Роуз не оставлял в покое Мэтта. Он вышел следом за ней, пересек всю лужайку и добрался до девушки.
– Извини, я просто устала от разговоров, и захотелось подышать свежим воздухом, – объяснила Роуз свое необычное поведение. – Я любила раньше кататься на этих качелях. Папа повесил их, когда мне было два года, на это самое дерево. Пару лет назад меня качал на них Дэнни, а теперь его нет. Я снова живу с родителями здесь, а Дэнни больше нет, – Она пожала плечами и закусила губу. – Все так странно.
Мэтт опустился на колено перед Роуз и взял ее руку. Он достал маленькое колечко из фольги и надел на безымянный палец, затем прижался губами к руке Роуз и поцеловал.
– У тебя все будет хорошо. Я обещаю!
– Обними меня, – умоляюще попросила она. – Обними меня, пожалуйста, Мэтт.
Он прижал холодное тело девушки к себе, согревая своим теплом. Роуз обвила руками шею Мэтта и положила голову на плечо. Только одному человеку сцена показалась слишком откровенной, а намечавшиеся теплые и дружеские отношения между ними ни к чему хорошему не приведут. Элизабет отошла от окна и задернула шторы.
– Смотри, ты вся замерзла, тебе пора идти домой, – предложил Мэтт и помог Роуз встать с качелей.
Перед тем как проститься и покинуть дом Коенов, Мэтт удостоверился, что с Роуз все в порядке и он может спокойно отправиться домой.
– Увидимся в понедельник.
Он кивнул головой и направился к черному джипу, припаркованному рядом с дорогой.
Глава 3
Утро в Бюро начиналось как обычно в суете и в подготовке к операции. Джессика со Стивом стояли в раздевалке и помогали друг другу надеть бронежилеты. Стив застегнул молнию и липучки на бронежилете Джессики и запустил руки вовнутрь. Она обняла мужа за шею и кокетливо улыбнулась.
– Что вы себе позволяете, мистер Броуди?! Вы ко мне пристаете?
Стив потянулся к ней, поцеловал в губы и прошептал на ухо:
– Вы сегодня просто неотразимы, миссис Броуди, не могу отвести от вас глаз. Как насчет того, чтобы сегодня вечером уединиться со мной?
