Когда смертоносное оружие оказывается в её руках, я зачарованно застываю: не видел никого, кто бы так потрясно с ним обращался. Время будто замедляется, позволяя ей без проблем сносить головы всем мертвякам на поляне небольшого парка и заодно освободить из оков страха находящихся здесь людей. Волшебные секунды прекращаются, когда оружие щёлкает, оповещая стрелка об окончании патронов.
— Глядитье, там дьевочка! — возвещает мисс Мэй с уже не кажущимся мне не смешными ножами для масла.
— Чего встал как памятник? Идём! — будит меня дружище, и я понимаю, что завороженно пялюсь на Парну один. Она тем временем забирает себе из кобуры пугливого недотёпы пистолет, а из карманов — магазин, и вставляет в автоматическую винтовку, небрежно кинув её мужчине на пузо.
— Запомни, ты, кусок трусливого говна, заражённые выглядят как мертвецы, и это от них ты должен защищать людей. Чтобы никогда больше не стрелял в невинных гражданских! Понял меня?! — бранится она протестующим тоном. Пришедший в себя мужчина стыдливо кивает. — Уведи уцелевших в безопасное место и ждите спасателей. А я напишу донос, чтобы тебя осудили. Твоё имя?
Не менее потрясённый её поведением, медленно двигаю к друзьям, когда меня внезапно хватают за ногу.
— Прошу вас, вы сможете помочь мне? — слабо выговаривает местная чернокожая дама с цветастым платком на голове. Шея и плечо её, искусанные человеческими зубами, кровоточат.
— Я… простите, нет, не могу, от этого нет лекарства, — мямлю, безмерно расстраиваясь тому, что всё-таки приходится эту безнадёжную информацию из себя выдавливать.
— Логан, оставь нас, — холодно обращается появившаяся внезапно Парна, словно освоившая основы телепорта, и я выполняю просьбу. — Дорогая, как тебя зовут? Я пришла помочь.
Она никогда не обходит стороной страждущих женщин. Из наших немногословных бесед на острове она поделилась, что родилась на юго-востоке Австралии в племени Куури{?}[Стоит не спутать австралийское племя Куури с созвучной болезнью Куру.], благодаря чему заслужила скверное право издёвок со стороны коллег и знакомых. Девчонку из диких никто не воспринимал всерьёз, отчего совсем нелегко пришлось добиваться каких-то регалий и званий в участке, состоящем в основном из сильного пола. Неприязнь к ним в сердце взрастила в Парне отстранённость и холодность, но в то же время и мягкость, сострадание по отношению к себе подобным. Притязания и обращение с женщинами как с вещью в некоторых регионах заставляли Парну самоотверженно спасать и утешать любую пострадавшую. Особенно от злостных мужчин. За время полицейской карьеры она много неприятного насмотрелась. Нелегко, может быть, объяснить этой незнакомке её бесповоротную судьбу. Раздаётся выстрел. Слишком быстро: я даже не успеваю закончить мысль. Эта женщина бывает столь же страстна, сколь и бессердечна. Понятно почему я влюблён в неё.
— Эй, Картер, — небрежно зовёт Сэм, видимо, чтобы разнообразить обращения ко мне, — посиди с малышкой, а мы сбегаем проверим её дом, тут рядом. Нужно узнать, жив ли её брат.
— А где твои родители, маленькое чудо? — присаживаюсь рядом и смотрю нежно на девочку, сжимающую в руках бежевую игрушку крокодила. Она робко облокачивается о скамейку на траве подле убитых — выстрелами полицейского или зубами с ногтями заражённых — и опускает голову. Не имею представления сколько лет ей: темнокожие мне кажутся моложе своих лет.
— Я всё рассказала «громадню» и хрупкой азиатке, — отзывается о наших напарниках в довольно ироничном ключе, и я улыбаюсь. Про себя. — Их нет здесь, но они наверняка тоже обратились в этих демонов! — Я горестно вздыхаю. — А что вы, мистер? — Оглядываетмои руки. — Вы превратитесь? Тогда держитесь от меня подальше!
Совсем неожиданно она вскрикивает, и я отстраняюсь, пытаясь её успокоить. Что она имеет в виду под «я тоже превращусь»? Осматриваю руки, замечаю порезы и пару отметин от зубов: да, меня кусали, но не иначе как «волшебная первая отрицательная» не допустила развития вируса в наших организмах. Или замедлила реакцию?..
— Нет, не волнуйся, меня не «демоны» покусали, это … другое, совсем с ними не связанное.
— Что с тобой такое? Не пугай ребёнка! — вмешивается неожиданно Парна и отталкивает меня рукой. — Привет, родненькая, держишься? Не страшно? — Она мотает головой. — Вот и умница, с нами тебе ничего не угрожает. Мы иммунны к этой заразе и ни за что не бросим тебя в беде. — Девочка реагирует на Парну с интересом. Тёмные, почти угольные, горящие злобой глаза устанавливают контакт с другими — потерявшими блеск, мутными, не как в спальне. — Ты мне веришь?
— Ага, а вот ему… — Показывает на меня пальцем; — нет. — Скрываемая обида и злость накрывают с головой. Всеми силами Парна не даёт мне шанса оправдаться и выставляет идиотом везде, где ей заблагорассудится.
— Ну, он не такой плохой, как ты считаешь. Он тоже с радостью поможет тебе, чего бы ты ни попросила, правда, Логан? — когда она с чуткой интонацией упоминает меня, немею и не могу ничего вымолвить. Только киваю. — А вот этот крокодильчик, верно, помогал тебе, пока ты не дождалась нас. Как его зовут? — Парна предпринимает попытку потянуть лапку игрушки на себя и замирает: девочка скрывала укус на ноге, несерьёзный, но даже крохотной царапины достаточно, чтобы инфекция начала фатальное преобразование организма. — Понимаю, что спрашивать бесполезно, ты ведь не знаешь свою группу крови, девочка? — Взгляд местной становится тяжелее, и она видится мне гораздо старше, когда со сжатыми губами мотает головой. — Я бы хотела попросить тебя прислушаться к своим ощущениям. Извини, что приходится говорить такое, но ты можешь быть больна, очень больна. Если почувствуешь себя хуже, обязательно предупреди окружающих. Они. помогут…
Драматичную ситуацию спасают прибежавшие циничный громадень и стеснительная азиатка.
— Внутри дома никого не было, Даная. По твоим описаниям мы нашли паренька, но он погиб, крошка, извини.
— Тогда уходите! — всхлипывает девчуля. — Если вы не превратились, получается, это вы всё подстроили! Вы виноваты во всём, что тут происходит! — плачет она и усиленно машет рукой в прогоняющем жесте. — Не хочу вас видеть. Я главная героиня собственной жизни, как так получилось, что мне суждено умереть?! Как?! Брат и родители говорили мне, что жизнь каждого в его руках, и она длится сколько захочешь. Почему появились вы и всё изменили?
Если столь расстроенную девчонку и мог кто успокоить, в любом случае, мы среди этого списка не числимся. Надо же, как быстро ей стали понятны правила нового мира, а я вот до сих пор борюсь с ними, даже не зная собственной дальнейшей судьбы. Вдруг всё это зазря? Попросив некогда взбунтовавшегося полицейского стрелка быть поаккуратнее с укушенной, уходим прочь.
Возможно, мы косвенно и виноваты. Незнание объёма говнистости характера бывшего спасителя поставило нас в затруднительное положение, но мы такие же жертвы обстоятельств, чёрт возьми! А эти мысли о вирусе вынуждают седеть от вероятности, что в недалёком будущем сами станем кидаться на людей, рычать или неслышно просить о помощи под панцирем из гнойных взрывоопасных наростов.
В траурном молчании отправляемся к зданию, совсем недалеко расположенному по отношению к этой кровавой поляне. Для места, с которого началась эта эпидемия, больница выглядит на удивление нетронутой снаружи. Разве что отбросить врезавшуюся в торец машину, выбитые стёкла на первом этаже, убитых полицейских… нет, здесь полный бардак и преуменьшить разрушения у меня явно не получается. Друзья от данного зрелища выглядят подавлено.
— Дюмаешь, Йерема ещё жива, он не получил всьё, что ему от неё нюжно? — участливо интересуется мисс Мэй у Парны, но та долго медлит с ответом.
— Я думаю, что Кевин не уйдёт от нас живым в любом случае. Нам вниз, — отвечает она наконец, когда мы входим внутрь лечебного учреждения, на первый взгляд, вроде бы пустого, и оторопевает: автомобиль пробил стену насквозь, застряв в проходе.
Помнится, дорога к лаборатории двух трясущихся старикашек располагается в правом крыле, куда легко попасть вниз по лестнице. Но вот незадача, возникшие условия обязывают идти напрямик к дальнему левому крылу и протопать всю длину коридора. Меня посещает дурацкая мысль о компьютерных играх, где частенько искусственно затягивают с длительностью, пихая на уровень какую-нибудь простую преграду, тем самым вынуждая персонажей совершить обход. Что ж, в реальности барьер, автомобиль, как бы то ни было, нам сдвинуть не под силу, следовательно, мы отправимся длинной дорогой. Как мы полагаем, к месту всех разгадок. Произошедшие здесь некоторое время назад несчастья остались кровавыми следами на каждой поверхности. Невзирая на отсутствие кусачих тварей, в помещении словно стелется по полу ветерок, обездвиживающий, пугающий сильнее.
