Меня будто обдало ведром ледяной воды. Я резко выдернула руку, сцепила пальцы друг с другом и зажала их между коленями.

– Я...

Никитин понял, что перегнул палку. Выдохнул, пытаясь успокоиться, и тихо проговорил:

– Хорошо, ничего не объясняй. Я не буду настаивать, если тебе тяжело. Но, Варя расскажи обо всем братьям, слышишь? Хотя бы Марку. Вы же очень близки, он имеет право знать, если ты в опасности.

Я шмыгнула носом и сипло выдохнула. Прикрыла глаза и тихо прошептала:

– Хорошо. Я попробую.

Сквозь приоткрытое окно автомобиля задувал теплый ветер и шевелил светлые волосы на голове Вани. Парень задумчиво отбивал по кожаной обивке руля знакомую мелодию и сосредоточенно думал. Он ждал уже двадцать минут, но из подъезда все еще никто не вышел. В конце концов, Никитин решил позвонить, но по боковому стеклу постучали. Парень поднял голову, посмотрел на потревожившего его человека и убрал телефон обратно в бардачок.

– Извини, – Марк наблюдал, как Ваня вылезает из машины. – Забыл про время.

– Бывает, – кивнул Никитин, пожимая протянутую ладонь.

Одет Ермилин был в широкие спортивные шорты и футболку без рукавов, а в руках крутил баскетбольный мяч.

– Умеешь? – он подбросил мяч в воздух и кивнул на огороженную зеленой стальной сеткой площадку во дворе дома. – Сыграем?

Иван хмыкнул и согласно кивнул. Снова открыл машину, снял пиджак, забросил его на заднее сиденье и достал с пассажирского бутылку воды. Закатал рукава на белой рубашке и порадовался, что сегодня одел на работу джинсы и светлые спортивные кроссовки вместо классических ботинок.

Удивленный таким быстрым согласием Марк недоверчиво наблюдал за его действиями.

– Ну, пойдем тогда, – протянул он.

Ваня поставил машину на сигнализацию, засунул руки в карманы и двинулся следом за парнем.

– Я так понимаю, ты про Варю поговорить хотел? – Ермилин со скрипом открыл ведущую на площадку калитку.

– Правильно понимаешь. – кивнул Никитин.

Марк хмыкнул и перебросил Ване мяч. Парень ловко поймал его и привычным движением несколько раз отбил от резинового покрытия.

– До двадцати одного? – поинтересовался у внимательно наблюдающего за ним Ермилина.

– Давай, – кивнул тот.

Игра началась стремительно и красиво. Будь в этот обеденный субботний час на улице чуть больше народу, и она наверняка привлекла бы к себе много зрителей. Играли парни завораживающе. Ваня уступал Марку, но заметить это мог только профессионал, и очень быстро у Ермилина проснулось уважение к противнику. В первый раз двадцать одно очко быстрее набрал Марк, но уже со второй попытки Ваня догнал его и вывел в ничью. Увлекшись, они носились по площадке больше двух часов, пока им не помешала появившаяся группа мальчишек с мячом. Дети полчаса с радостными криками наблюдали за матчем двух парней, пока те, наконец, не решили прекратить игру и уступить место разгоряченным ребятам.

– Вы крутые! – кричали мальчишки. – Давайте с нами!

Марк с Ваней засмеялись, но от предложения отказались. День уже клонился к вечеру, а они так и не поговорили.

– Где так играть научился? – Марк плюхнулся на лавочку у подъезда и расслабленно вытянул ноги.

– В школе в команде был, – Ваня откупорил бутылку с уже тёплой водой, выпил половину и протянул Ермилину: – потом в институте ещё играл немного.

– Круто получается, – уважительно протянул Ермилин, благодарно кивнул и сделал несколько крупных глотков. Потом смял опустевшую бутылку, забросил ее в мусорку рядом с лавочкой и довольно фыркнул: – Но я все равно тебя сделал.

Никитин хмыкнул и расстегнул еще несколько пуговиц на промокшей от пота рубашке. Она неприятно липла к телу, и блондин вздохнул, подставляя лицо вовремя подувшему ветерку.

– Ну, говори теперь, что хотел – Марк продолжал крутить мяч в руках и насмешливо смотрел на блондина.

Никитин проводил задумчивым взглядом прохромавшую мимо них старушку и поинтересовался:

– Варя знает, что я здесь?

– Нет, – мотнул головой Ермилин. – У нее предзащита сегодня. И я не стал говорить, что ты просишь встретиться.

– Хорошо, – кивнул Ваня.

– Что? – Марк фыркнул: – решил сестренке в любви признаться и зайти через меня? Если да, то это – плохая идея.

Никитин едва заметно улыбнулся и оттянул ворот рубашки чуть в сторону, позволяя прохладному ветру обдуть вспотевшую шею.

– С этим я как-нибудь сам разберусь, – туманно отозвался он и посерьезнел: – Ты замечал, что с ней что-то не так в последнее время?

Ермилин тоже перестал улыбаться. Опустил мяч на землю и придавил его ногой.

– Замечал, – ответил, задумчиво теребя черную серёжку. – Она с начала года сама не своя.

Никитин кивнул. Не сложно было догадаться, что Варя не выполнила обещание и ничего не рассказала брату, поэтому он пытался построить разговор так, чтобы случайно не сболтнуть лишнего. Марк выручил его и заговорил первым:

– Волнуешься за нее? – хмыкнул он. – Это хорошо. Но, мой тебе совет, не дави на Варю. Она с детства такая – попробуешь узнать что-то силой – закроется только сильнее. Ей время нужно, чтобы решится. Я уже который месяц жду, но она пока молчит, а я не хочу, чтобы она совсем в себя ушла.

Никитин понимающе кивнул.

– Ты знаешь, с чем все это связано?

– Догадываюсь. – покачал головой Марк: – Не зря она решила на гипноз пойти. Про Пашку говорит чаще чем обычно.

Ваня прищурился, а Ермилин оценивающе посмотрел на блондина, словно принимая решение, говорить дальше или нет, и все же продолжил:

– Не знаю, рассказывала ли она тебе, про всё, что случилось, но тут тайны особенной нет. По крайней мере, со стороны кажется, что все понятно, хотя Варя и не помнит не черта.

– Она не рассказывала.

Марк перекатил мяч под ногами и задумчиво почесал проколотую бровь.

– Мы каждое лето в детстве у бабушки гостили, а в соседнем доме Пашка с мамой жил. Мы с пеленок общались, дружили крепко, особенно Варя. – он грустно ухмыльнулся: – я даже ревновал её к нему и часто дрался. Помнишь тёть Аню? Вы дом по соседству с ней снимали, когда Варю ножом ранили.

Ваня кивнул.

– Это и есть его мама, – пояснил Марк. – Они и тогда в том доме жили.

– Жили? А сейчас он где?

Ермилин только головой покачал, и Никитин сразу понял, к чему клонит парень.

– У нас в лесу рядом с поселком есть Черное Озеро. Никому из детей купаться там не разрешали, говорили, что опасно. Нам по двенадцать лет было, когда Варя с Пашкой к нему сбежали. И я с ними должен был быть.

– А почему не был?

– Зуб разболелся, – вздохнул Марк. – Я знал об их планах и вместе с ними собирался, но утром с раздутой щекой проснулся, и Андрей меня в город увез. Я, когда узнал, что Варя с Пашкой пропали, сразу родителям всё рассказал. Досталось мне тогда по первое число, но до этого никто и не думал, что они на Черное Озеро собрались.

– И что случилось?

– Вся деревня уже на ушах была. Побежали на озеро, нашли Варю без сознания. Она на мелководье лежала, в водорослях запуталась. Вовремя прибежали, еще чуть-чуть и захлебнулась бы. – Марка передернуло от воспоминаний. – У нее на шее след был, как от удавки. Сначала испугались, думали, что душил кто-то, а потом поняли, что она в водорослях запуталась, когда из озера выбраться пыталась, а Пашки не было нигде. Варю увезли в больницу, а потом, когда в себя пришла, пытались узнать, куда Пашка пропал. Очевидно было, что утонул, но водолазы все озеро облазили и ничего найти не смогли.

– Как это? – нахмурился Ваня.

– Да черт его знает. – пожал плечами Марк. – Варю тогда всю измучили. Таскали то в полицию, то к психологам, а она только плакала и твердила, что ничего не помнит.

Никитин достал сигареты и задумчиво закурил, а Марк вздохнул:

– В итоге, она совсем замолчала.

Ваня подавился затяжкой и удивленно повернулся к собеседнику:

– Надолго?

– На два года.