Он окинул взглядом экипаж мостика и постарался одарить улыбкой каждого, кто так беспокоился за него. И не только за него – и за Спока, и за Боунза. За них за всех. Затем он бросил взгляд на обзорный экран и обратился к главному инженеру:

– Активируй тяговый луч, Скотти. Нам нужно доставить этот корабль на ближайшую звездную базу.

Скотти усмехнулся:

– Понял.

Джим кивнул и повернулся к навигатору:

– Энсин Чехов, рассчитайте курс к звездной базе 14. Кажется, это ближайшая?

– Да, сэр.

– Хорошо. Расчетное время прибытия?

– Приблизительно через двое с половиной суток, капитан.

– Замечательно.

Кирк опустился в кресло и, искоса глянув в сторону научной станции, которая притягивала его, как магнит, на мгновение перехватил взгляд Спока, который тоже почему-то обернулся. Темные глаза задержались на его лице всего на секунду, но Джим сглотнул, усмиряя пульс, и перевел взгляд на экран. Сейчас не время и не место, напомнил он себе. Потом… Потом. Возможно, ему действительно нужно поговорить со Споком, но он должен подготовиться к этому разговору. Он не должен наломать дров. Только не в этот раз. Теперь он должен все сделать правильно.

Спок отвернулся к своим приборам; его движения были привычно выверены и деловиты. Джим не представлял, что творится в этой вулканской черепушке, но пару секунд со странной, щемящей нежностью любовался темноволосым затылком, пользуясь тем, что старпом не может его видеть.

Между тем Скотти ушел в инженерный отсек; Чехов заканчивал навигационные расчеты. В течение десяти минут все необходимые приготовления были сделаны; тяговый луч захватил сравнительно небольшой корабль «усовершенствованных», и судно федералов направилось к звездной базе.

========== Глава X, которая, наконец, вносит ясность в вопросы, небезынтересные как для людей, так и для вулканцев ==========

Следующие два дня пролетели незаметно – Кирк занимался отчетами и переговорами, получил от командования полное одобрение своих действий, а также распоряжение о трехдневной увольнительной для всего экипажа сразу по прибытии на базу. Команда встретила это известие с явным энтузиазмом, а группа ученых во главе со Споком обрадовалась еще по одной причине – это давало им возможность принять непосредственное участие в исследовании так называемых «усовершенствованных», которые теперь являлись предметом профессионального любопытства и неутихающих споров всех сотрудников научного отдела корабля.

Джим был искренне рад, что Спок сможет удовлетворить свой исследовательский интерес, но гораздо больше его волновал вопрос совсем не научного характера. Он не представлял, как заговорить со Споком на интересующую его тему. Как начать этот неловкий, возможно, глупый, но ставший таким важным для него разговор, как подступиться к вулканцу – этому ходячему воплощению догм и правил? Никогда раньше Джиму не приходилось испытывать подобных затруднений. Впрочем, следовало признать, что он вообще впервые чувствовал… такое. Каждый раз, пересекаясь со старпомом в коридоре, касаясь его плечом в турболифте или ловя на себе его случайный (действительно ли случайный?) взгляд во время смены, он ощущал, как у него перехватывает дыхание и что-то в груди сворачивается тугим пульсирующим клубком, от которого по всему телу расходятся волны обжигающего жара. Он ненавидел себя за эту глупую и подростковую, как ему казалось, реакцию, но ничего не мог с собой поделать. Это было что-то новое для него… что-то большее, чем простое желание. Мысли о Споке не покидали его даже тогда, когда сам старпом исчезал из поля его зрения; мысли эти были одновременно и сладкими и мучительными. Он не хотел давать имя тому, что с ним происходит, но и отрицать это больше не было смысла. Он злился на себя и нервничал. И за эти два дня он пришел к окончательному выводу, что ему просто необходимо поговорить с вулканцем, каким бы трудным предстоящий разговор ни казался. Да, Джим никогда не был хорош в разговорах о чувствах (черт, от одного этого слова его слегка передергивало), но он ощущал настойчивую потребность прояснить ситуацию. Даже если выяснится, что Спок похоронил все эмоции и ему не нужно от Джима ничего, кроме эффективного профессионального взаимодействия. Даже если Джим поймет, что старпом собирается жениться на Ухуре, потому что она умница, красавица и почти идеально ему подходит. Даже если Спок скажет, что планирует оставить флот и уйти в какой-нибудь вулканский монастырь. Хотя нет, вот это Кирка точно бы не обрадовало… Впрочем, он был почти уверен, что уходить в монастырь Спок не собирается, во всяком случае, в ближайшее время.

Корабль подошел к звездной базе вечером, когда заканчивалась альфа-смена. Сразу после стыковки Кирку пришлось заняться неизбежными формальностями, а спустя час большая часть экипажа с разрешения капитана покинула судно, воспользовавшись предоставленной увольнительной. Кирк задержался; он проследил за тем, как корабль «усовершенствованных» загоняют в ангар, отдал еще несколько распоряжений и освободился только ближе к девяти часам по корабельному времени.

Уже идя по одному из коридоров базы, он имел возможность наблюдать, как группа научных сотрудников транспортировала в одну из лабораторий бесчувственное тело одного из доставленных ими киборгов. Среди ученых с базы он заметил Кэрол Маркус, сотрудницу научного отдела «Энтерпрайз»; у него мелькнула мысль, что Спок, с которым он расстался десять минут назад, вероятно, тоже скоро присоединится к этой разношерстной группе, объединенной исследовательским фанатизмом. Хорошо, что он не стал задерживать старпома на корабле, чтобы поговорить, как вначале планировал. Помешать Споку принять участие в интересном исследовании – не лучший способ добиться желаемого результата.

База была сравнительно небольшой, и Кирк довольно быстро ознакомился с ее основными достопримечательностями, среди которых были несколько общих столовых, четыре вполне стандартных комнаты отдыха и два довольно скромных бара. В одном из этих баров Джим в конце концов и оказался, что, впрочем, было вполне предсказуемо. Здесь царил приятный полумрак, звучала приглушенная музыка – одно из новых направлений джаза, а улыбчивый дельтанец за стойкой бойко разливал коктейли. Кирк заказал виски со льдом и устроился в углу, что давало ему возможность обозревать помещение, не привлекая к себе внимания. Вступать в праздные разговоры со случайными собутыльниками ему сегодня не хотелось; перспектива легкого флирта, вопреки обыкновению, на данный момент тоже не казалась привлекательной. Он, пожалуй, не отказался бы от общества МакКоя, но тот собирался провести сегодняшний вечер в компании мисс Чепел, новой сотрудницы медицинской службы, и Джим не хотел мешать другу в кои-то веки попытаться наладить личную жизнь. Хотя Боунза, конечно, не хватало. Как раз в тот момент, когда самоотверженная борьба Кирка с собственным эгоизмом под воздействием спиртного начала плавно перетекать в несвойственную ему созерцательную меланхолию, в баре появились двое новых посетителей. Если судить объективно, в них не было ничего необычного; однако именно эту пару Джим меньше всего ожидал здесь увидеть. Первой в дверях появилась Ухура. Она быстро осмотрелась и, не заметив Кирка, вошла внутрь; следом за ней вошел Спок.

В первую секунду Джиму хотелось встать и незаметно уйти, но потом какое-то странное, иррациональное чувство пригвоздило его к месту. В этом было что-то от мазохизма; продолжая оставаться незамеченным, он молчаливо наблюдал за тем, как эти двое заняли один из столиков и сделали заказ. Казалось странным, что Спок, который был так заинтересован доставленными ими на базу необычными существами, вместо того, чтобы быть сейчас в одной из лабораторий, сидит в баре с Ухурой и пьет минералку. Это при том, что Джим вообще не замечал за ним склонности посещать подобные заведения. Если бы речь шла о каком-нибудь другом парне, Кирк, разумеется, ничуть бы не удивился, что тот предпочел провести вечер в компании очаровательной девушки, вместо того, чтобы торчать в лаборатории, но это был Спок! Сказать, что это было удивительно – значит, не сказать ничего.