Он еще не закончил бормотать, когда Кирк резко вздернул подбородок. Для того, чтобы составить план действий, Джиму нужно было получить как можно больше информации; он постарался взять себя в руки и голос его прозвучал собранно, почти спокойно:

– У нас на борту больше четырехсот гуманоидов. Почему именно Спок?

– На вашем корабле находятся люди и дельтанцы. Мы уже проводили эксперименты над представителями этих рас и у нас есть усовершенствованные образцы. Технология изменения этих рас детально разработана и больше не требует экспериментов. К массовому усовершенствованию мы планируем приступить позднее, поэтому образцы этих рас нам пока не требуются.

– Массовое усовершенствование? – переспросил Джим и снова переглянулся с МакКоем. Впрочем, он уже понял, что спорить с загадочным собеседником абсолютно бессмысленно, как и комментировать его высказывания.

– То есть, если я правильно понял, – решил уточнить он, – вулканцы вам раньше не попадались.

– Это не совсем так. Шесть целых, восемь десятых стандартных суток назад мы взяли на борт новую партию образцов, среди которых был один вулканец. К сожалению, в ходе эксперимента образец был поврежден. Он более непригоден для исследований.

Кирк сжал кулаки. Однако мысль продолжала работать; он быстро сопоставил даты. «Они пытались «усовершенствовать» весь экипаж того корабля, который мы нашли пустым. Сколько там было человек? Скольких они угробили?»

Однако, сделав над собой усилие, вслух он сказал:

– А вы уверены, что не повредите новый образец? Возможно, стоит отказаться от эксперимента?

– Отказ от эксперимента невозможен. Вероятность повреждения нового образца минимальна.

Снова повисла пауза; Кирк лихорадочно прокручивал в голове варианты дальнейших действий. Внезапно тишину нарушил его невидимый собеседник:

– Я только что получил результаты первичного обследования образца. Некоторые его показатели существенно отличаются от аналогичных показателей предыдущего вулканца. Возможно, вы знаете, чем это объясняется?

– А почему вы не задали этот вопрос самому «образцу», как вы его называете?

– Он еще некоторое время будет находиться под действием специального препарата. В данный момент он не способен к вербальным контактам.

Кирк закусил изнутри щеку, стараясь унять внутреннюю дрожь. Однако мысль, сверкнувшая в его голове, показалась ему проблеском надежды. Он ухватился за нее.

– Да, я знаю, чем объясняются его показатели. Он болен. Очень опасно болен.

МакКой взглянул на него в полном недоумении, но промолчал.

– Какие симптомы характерны для этого заболевания? – продолжал собирать информацию «усовершенствованный» андорианец. – Что применяется в качестве лечения?

– Симптомы могут быть очень разные, обычно они малозаметны, – туманно ответил Джим. – Но, если он не получит лекарство в течение ближайших нескольких часов, он умрет.

– Вы можете дать нам формулу необходимого для лечения препарата?

– Вы не успеете его синтезировать. На его приготовление потребуется не менее суток. Но у нас есть этот препарат. Если вы не хотите потерять образец, в ваших интересах принять на борт одного из нас с этим препаратом.

– Вы можете телепортировать только препарат, лекарству не нужен сопровождающий.

Джим едва не выругался сквозь зубы, но, вовремя сдержавшись, резонно возразил:

– Сопровождающий – нет. Но врач – нужен. Чтобы правильно ввести препарат и проследить за состоянием пациента.

Его собеседник на какое-то время задумался, словно что-то взвешивая. Наконец, он заметил:

– В ваших словах есть рациональное зерно. Мы мало знакомы с этой расой. Будет целесообразно, если врач, который его наблюдает, сам введет ему этот препарат и оценит его состояние. Мы готовы принять на борт медика.

Кирк тихонько выдохнул. Первый раунд был за ним. Теперь нужно было во что бы то ни стало найти способ проникнуть на чужой корабль вместе с медиком – придумать какую-то вескую причину, по которой ему необходимо находиться рядом с мнимым больным. Кирк жалел, что не может выдать себя за врача – трое из этих чужаков прекрасно знали, кто на «Энтерпрайз» доктор, а кто – капитан. Джим нервно постучал пальцами по колену. Ему нужен был тайм-аут – чтобы собраться с мыслями и обсудить кое-что с МакКоем. Он снова обратился к невидимому собеседнику:

– Значит, мы договорились. Я должен обсудить ситуацию с его врачом, а затем я свяжусь с вами.

– Разумеется. Мы можем что-то сделать до прибытия медика?

– Просто не тревожьте его. Не пытайтесь пока проводить какие-либо исследования. Вулканцу нужен покой.

– Хорошо. Это все?

– Пока все. Конец связи.

Джим резким движением отключил переговорное устройство и откинулся на спинку кресла. Экипаж мостика молчал; Чехов упорно пялился в свой монитор, но казалось, что он ничего не видит, Ухура бросала на Кирка напряженные взгляды, но не издавала ни звука, а МакКой, скрестив руки на груди, хмурился и смотрел на Джима в упор, ожидая пояснений. Наконец, он нарушил тишину:

– Что ты задумал, Джим?

Кирк потер переносицу. Потом вскинул голову:

– Сулу, замените меня, – и повернулся к МакКою: – пойдем, надо поговорить.

***

В кабинете главы медслужбы Джим тяжело плюхнулся на жесткий стул и сцепил руки в замок. Хозяин кабинета замер напротив, сверля капитана тяжелым взглядом.

– Ну? Может, объяснишь, наконец?

– Сейчас… дай мне пару секунд.

МакКой молча уселся на второй стул, не сводя взгляда с Кирка. Тот некоторое время молчал, обдумывая что-то и попутно собираясь с силами. Наконец, он заговорил:

– Боунз… Мне нужно попасть на этот корабль. Я пока не знаю, как это сделать, но это необходимо.

– А дальше? Ты что, собираешься забрать у них Спока силой? Насколько я могу судить, это вряд ли реально. Мы даже не знаем, сколько их там.

– Силой? Нет. У меня есть кое-какие соображения.

– План?

– Это не совсем план, – уклончиво отозвался Джим. – Скорее, некоторые предположения относительно этих… усовершенствованных. Возможно, это поможет найти решение. Но для этого мне надо попасть туда. Надо как-то убедить их, что мое присутствие необходимо.

– Если честно, не представляю, как это сделать. Но я в любом случае туда попаду – как врач. Ты мог бы дать мне необходимые инструкции…

Кирк покачал головой.

– Нет, Боунз, мне нужно быть там лично. Подумай, может есть какая-то причина… по которой больному вулканцу может потребоваться кто-то… посторонний. Не врач.

МакКой потер лоб.

– Посторонний, говоришь… Ну, не знаю, может, какой-то вулканский шаман… Но ты не вулканец… Стоп.

Леонард прекратил ходить туда-сюда по кабинету и замер, уставившись на Кирка. Тот подался вперед:

– Что? Ну, говори же!

– Это совершенно бредовая идея. Но… ничего другого я не вижу.

– Боунз, говори!

– Насколько я знаю… у вулканцев есть понятие «ментального партнерства». Я как-то распил бутылку ромуланского с М’Бенгой – помнишь, серьезный такой парнишка, один из моих лучших сотрудников, кстати. Так вот, он стажировался на Вулкане. Пока мы приканчивали бутылку, он много чего любопытного мне рассказал. Это самое «ментальное партнерство» – аналог брака, только со своими заморочками. А главное, во многих критических ситуациях для вулканца очень важно даже просто присутствие его ментального партнера. Этот их контакт разумов, или как он там называется, может помочь остроухому выжить, насколько я понял.

По мере того, как Джим начинал понимать, куда клонит друг, глаза его расширялись, а кровь почему-то приливала к щекам. Он вцепился пальцами в сиденье стула. А МакКой продолжал, стараясь смотреть мимо Кирка:

– Вот я и подумал… Ты мог бы прикинуться его… партнером, что ли. Это, конечно, хреновая идея, но больше ничего мне в голову не приходит. Правда, если честно, я не знаю, бывают ли у них однополые пары…

Леонард замолчал, а Кирк еще несколько секунд смотрел в пол, стараясь окончательно согнать краску с лица. Наконец, он сказал: