Биллу бы пошли такие коготки на Хэллоуин.

Тот диковато повертелся. Как ищущий дозу — на ломках не до красоты и не до эстетики. Нашел быстро — схватил за лацканы и потянул к себе. Откуда у мальчишки столько силы? Пальцы, словно бридж{?}[Бридж — струнодержатель электрогитары.] на гитаре, зацепили полосы-струны костюма.

— И где теперь твои шуточки о том, что ты мне не дашь? — прошептал Роберт.

Билл стукнул кулаками в грудь со смешком.

С ним нужно осторожнее.

Но не слишком осторожничать. Не перегнуть, не переломать, не перетушить запал.

Роберт уперся коленями между его ног и скользнул под свитер. Будто лизнул гитару{?}[Lick (имеет несколько значений — «кусочек», «лизнуть») — короткая серия нот, из которых может строиться гитарное соло.] — тот-самый-любимый-проигрыш, который кайфово играть и от которого толпа визжит.

Дышит, дышит — Билл под ним. Глушит сильнее любых выкриков.

Тронул его мягкую кожу на впалом животе. Коснулся клети ребер. Ну какие у него тонкие плечи и худые руки. А сил рвануть костюм, подтянуться до губ, вцеловаться хватило.

По воде плеснули подошвы кед. Перепутавшиеся полосы пиджака слетели на пол вместе со свитером.

Рука Билла пристроилась у него на голом плече. Приклеился, летучая мышь? Залип на татуировке с паутиной, где из-под его ладони сбегал паук.

— Красивый, — Билл погладил плечо.

Я или паучок?

А у Билла пальцы красивые — с зацепками у ногтей, сухостью от октябрьского холода, но красивые. Касались предплечья с нежностью.

Роберт улыбнулся. Ему невозможно не улыбаться. Мальчишка тоже красивый. Как музыкальный инструмент — только пока еще не настроенный.

Звучание подбирал языком. От соска по чистой бледной (не загорал в этом году, Билли?) коже к джинсам.

Может, хватит звать его мальчишкой?

Может, хватит издеваться?

Толкнулся языком под резинку белья. Обратно — к выступающей тазовой кости. Еще раз — глубже. Билл вцепился ему в волосы. Будешь мучить, вырву клок.

У Билла от испарины и влаги бассейна челка рассыпалась на мокрые пряди.

Один рубеж отвоевал. Отдал вернее. Роберт потащил вниз джинсы и белье — с неотвратимостью надвигающейся бури. Билл едва не ударил его своей ушибленной ногой, когда стряхивал одежду. С таким нетерпением сбрасываешь гондон, когда побарахтался с едва знакомым парнем под кислотой.

Но им сейчас не до этого.

Ногу Билла подтянул к себе. Колено тронуло лиловыми пальцами подсветки. Ритм «Nine Inch Nails» просил дай-мне-проникнуть-в-тебя-дай-мне-осквернить-тебя-дай-мне-дай-мне{?}[Строки из композиции «Closer» (1994 год) группы «Nine Inch Nails».] — или это в башке?

Осквернить? Нет, таких глупостей у него в голове не водится.

Роберт обвел выступ колена языком. Глаза скосил вверх — не пожалуешься, что много болтаю? Язык у меня для разных целей.

Билл прикрывался рукой. От смущения? Хуже — трогал себя сам.

— Руки прочь без меня, — пригрозил Роберт.

И двинулся к нему.

Навис над ним — распластанным — что Чужой из фильма. Он не съест, не тронет. Только надкусит немного.

Между телами погорячело. У Билла на лбу собирались капельки пота. Нетерпеливый — не ждал, пока поцелуют или поведут — сам бежал навстречу. Подплыл под него, чтобы снять брюки.

Нужно было вместо бассейна наколдовать им зал со зрителями. Как в мальчишеских снах, где стоишь голый перед всем классом. Только у него это эротическая мечта. Какой там страх сцены? Нравилось показывать. Нравилось смотреть. Возились какие-то минуты, а он словно вновь стал школьником, который просыпается от влажных снов.

Вообще-то так себя и чувствуешь, когда не под наркотой, забыл?

Вместо этого магией вытащил им смазку из-под подушки.

Та чавкнула Биллу в ладонь. Ладонь обхватила влажным, вязким его член — пальцы прошлись по татуировке. Близнец той, что на плече. Зубы стиснул по привычке, но не пацан же, чтобы от пары прикосновений кончить.

Билл выдохнул смешок в голую грудь.

— Б-больно было?

— Не больнее других.

Палец задержался на коже между нарисованных лап паука. Лапы длинные, реалистичные — будто настоящий впечатался дюймом чернил. Доказательство, что в двадцать один год у него было больше дури в голове, чем теперь.

— Ты сказал, что не боишься пауков, — напомнил Роберт.

Пауков или меня?

Вместо ответа рука хлюпнула смазкой на головку. Высохла — мимо татуировки — к основанию.

— Еще?

— Сам. Хочу посмотреть, как ты себя готовишь.

Уложил его на бок. Билл согнул обе ноги и завел руку за спину.

Быстро учится.

Но пальцы — на фалангу в смазке — смелости поубавили. Роберт взял его руку в свою, другой тепло поддерживал за бок — все-будет-хорошо-Билл. Прошелся вокруг, направляя. Толкнул внутрь указательными обоих. Билл зажался — не то от страха, не то от боли. Хотя саднить пока не должно.

— Расслабься, — попросил он.

Добавил второй. Заскользило легче, будто подбираешь восходящее легато{?}[Легато (итал. legato — связанно, плавно) — прием игры на музыкальном инструменте. Связное исполнение звуков, при котором имеет место плавный переход одного звука в другой, пауза между звуками отсутствует.] на любимом «Фендере». И мастерства требует не меньшего.

Роберт дотянулся до смазки. С Билли нужно осторожно-осторожно-осторожнее — забыть всю горячность. Рановато на нем «…And Justice For All»{?}[«…And Justice For All» — альбом американской группы Metallica, выпущенный в 1988 году. Композиции из него неоднократно встречаются в топах песен с самыми быстрыми гитарными риффами.] наигрывать. Тут нужно следить за тем, как держишь пальцы на грифе и переходишь по ладам, чтобы не сбить мелодию.

Не зря говорят, что паук боится тебя больше, чем ты его. Вот и он переживал. Не обидеть, не ранить. Не оставить синяков — не в первый раз.

Смазку плеснул Биллу на руку. Растер своей о его горячую ладонь, чтобы утопить татуировку в силиконе. Его никогда не трахали коленом, а Билла — пауком.

Точно на удачу, Роберт наклонился и поцеловал Билла в бедро. Сам лег рядом, чтобы забрать его себе в объятия. Между ними теперь заскользело — ничуть не двусмысленно. Он втянул носом запах пота из волос.

Направил член рукой — внутри тесно даже головке. Билл сцедил воздух сквозь зубы.

— Неприятно? — Роберт подался назад.

— Странно.

— Может, не надо?

— П-пожалуйста. Не нач…

Не-начшшшинай-Р-роберт.

И дернулся — кожей по коже. Именем — по ушам.

Таким голосом впору на ухо шептать.

Он двинулся навстречу аккуратнее. Билл пускал, расслаблялся. Скользкое нутро засасывало, обхватывая, сдавливая со всех сторон. Почти что клаустрофобное чувство.

— Билл, ты как?

— Х-хорошо-м-м-г.

Так подростки гнусавят под сигарету, когда курят впервые. Ну как? Ну «м-г-г-г», лишь бы не прослыть малолеткой перед ребятами.

«М-м-м» повторилось — довольнее, когда коснулся его члена.

Член такой же аккуратный, как и сам Билли. И все равно паренек оказался наглецом — добился своего.

— Так?

— Да. Еще.

Шшшшще.

Размазывал не то пот, не то силикон. Задвигался быстрее. Бедрами добавил шлепков, будто водишь канифолью по смычку.

Билл откинул голову и устроил у него на плече. От слипшихся волос поднималось тепло. Дышал с раскрытым ртом, словно ловя запахи, вынимая языком отупляющий жар из воздуха.

И Роберт себя отпустил.

Так уводишь мелодию в дисторшн{?}[Дисторшн (англ. distortion — искажение) — звуковой эффект, достигаемый искажением сигнала путем его «жесткого» ограничения по амплитуде.]. Впервые пробуешь эксту.

Заходишь на долгий-долгий финальный рифф, который совсем-скоро-и оборвется оргазмом-припевом.

Когда в последний раз ему было хорошо без дряни? Когда в последний раз чувствовал что-то, кроме перебора низких-высоких звуков?

Низкие — дрожащие руки в холодном поту.

Он уперся губами в волосы Билла.

Высокие — дрожащее сердце, рука на телефоне.