Через четыре с небольшим часа, когда мы наконец припарковались на гравийной площадке возле пристани на берегу водоёма, я вылез из машины и ощутил, что земля под ногами ходит ходуном. Я глубоко подышал и уставился на гравий, который предательски подёрнулся мелкой рябью и стал расплываться. Андрей подошёл ко мне:

– Укачало?

– Слегка. Сейчас отойду.

– Вы пройдитесь немного, подышите. А то на озере тоже волны есть. Быстро не разогнаться, значит, будет ещё минут двадцать лёгкой качки.

Я тяжело вздохнул и поднял голову. Туман и дождь давали возможность разглядеть только часть озера и окрестностей. Я прошёл в сторону каменистого берега и оказавшись у воды, снял кепку и умылся. Волосы старался не мочить, поскольку на улице было прохладно даже в кожаной куртке поверх кофты. Кроме того, со стороны озера то и дело набегали, хотя и не сильные, но очень неприятные порывы ветра. А вот вода оказалась теплее, чем я ожидал.

Немного придя в себя, я осмотрелся. Слева от меня начинался негустой еловый лес, уходящий вдоль озера в дымку горизонта. Справа был большой причал на толстых металлических столбах, вытянувшийся в озеро. Он возвышался над водой метра на полтора, при этом ширина его была около пяти, а длина, пожалуй, что все пятнадцать метров. Возле маленького деревянного причала, пристроенного к основному, покачивались две привязанные лодки с навесными моторами. Дальше за пристанью в паре сотен метров виднелась небольшая деревушка. Я повернулся к Андрею:

– Моторы, смотрю, не снимают, – заметил я. Он рассмеялся, потом откашлялся и сказал:

– А кому брать-то? Одна деревня здесь. И то всего несколько жилых домов.

Я пожал плечами:

– Туристы пьяные, например.

– Дорога закрытая. Вы спали, когда мы пост проехали.

Я присвистнул:

– Тут что-то военное, значит?

– Военные тут неподалёку, да.

– А пристань такая большая зачем? Может, сюда какие-то корабли заходят?

Андрей покачал головой:

– Не заходят. Самое большое – этот баркас.

Я посмотрел в ту сторону, куда указал водитель и с трудом, но различил силуэт судна. Ветер изменил направление и теперь до нас донёсся звук бубнящего мотора. Андрей подошёл к багажнику и достал мой рюкзак. Я хотел пойти ему навстречу и забрать свою поклажу, но тот помотал головой и накинув рюкзак на плечо, направился на причал. Я пошёл вслед за ним.

Мы уселись на одну из трёх деревянных скамеек, окрашенных в красный. Они расположились на равном удалении друг от друга вдоль всего причала. За спинкой каждой из них примостилось по фонарному столбу с одной лампой. Электрические провода к причалу были подведены по деревянным столбам от деревушки на берегу озера. На краю причала с противоположной от нас стороны находился одинокий красный почтовый ящик, установленный на невысокий деревянный столб.

Лодки покачивались на небольших волнах, поскрипывая и постукивая бортами друг о друга. Возле берега волна была совсем невысокой, поскольку мы находились в заводи. А вот там, где сейчас шёл баркас, волна казалась куда ощутимей. Несмотря на то, что судно было приличного размера, метров десять в длину, его заметно раскачивало.

– Хорошая волна для небольшого озера, – обратился я к Андрею, подтягивающему шнуровку на своих высоких ботинках.

– Так оно не такое уж и маленькое. До вашего острова километра три точно будет, а он, считай, в центре озера.

Я обречённо вздохнул:

– Так это ещё и остров? Он хоть большой?

Не разгибаясь, продолжая ковыряться с ботинками, Андрей ответил:

– Я там не был, но в ясную погоду, которой тут в это время года практически не бывает, его и отсюда хорошо видно. Примерно метров сто на метров триста с небольшим, судя по тому, что я видел и слышал краем уха. Точнее сказать не могу.

– Не уж-то на карте не посмотрел? – с искренним недоумением поинтересовался я. Андрей разогнулся и стал рассматривать свои перешнурованные ботинки.

– А зачем оно мне? Да и не будет его на картах.

– Сейчас спутники есть, ничего не утаить.

– Это вы сильно заблуждаетесь.

Я хотел продолжить расспрос, но баркас подошёл уже совсем близко, и Андрей отправился помочь со швартовкой. Когда баркас, басовито урча, приблизился вплотную к привязанным на боковой стенке причала шинам, на палубе появился человек в шляпе. Он поднял швартовочный канат и ловким движением кинул один конец Андрею. Тот не менее ловко поймал его и стал тянуть на себя. Видимо, они проделывали эту операцию не раз и не два. Капитан вернулся в рубку за штурвал, а Андрей забрал мой рюкзак со скамейки и поставил его на палубу.

Я зашёл на борт судна, благо что высота палубы практически идеально соответствовала высоте причала. Андрей кинул к моим ногам канат и усевшись на край причала, стал ногами отталкивать баркас. Внутри судна что-то лязгнуло, и оно медленно поползло кормой вперёд.

– Как осмотритесь, составьте список того, что вам нужно, передадите старшему по дому, а я всё организую! – крикнул Андрей и помахал мне рукой. Я показал ему большой палец и направился в кабину к капитану, который не спеша разворачивал судно. Внутри стоял лёгкий запах не успевшего выветриться вишнёвого табака, из колонок доносился приятный перебор гитары. Рубка оказалась вместительней, чем мне показалось снаружи. Справа находилось капитанское кресло, рядом стояло ещё одно такое же, а сзади расположился угловой диван и столик.

– Александр, – представился я и посмотрел на капитана. Ему было заметно за пятьдесят. Высокого роста, худощавый, с прямым длинным носом, тёмными глазами и небольшими ушами. В этой неуместной шляпе и торчащими из-под неё седыми локонами он скорее походил на интеллигента из времён позднего Советского Союза. Вот только бы плащ сменить с брезентового на болоньевый. Капитан глянул на меня только мельком и уставившись в ветровое стекло, негромко представился:

– Максим Петрович. Но все зовут меня лодочник.

От берега мы отошли ещё недалеко, но волна уже стала ощутимой. Я уселся в кресло рядом с капитаном и прикрыл глаза. Мягкое кресло слегка покачивалось и вздрагивало от небольших, но настойчивых волн, ударяющихся в корпус. К моему удивлению, качка не утомляла, а убаюкивала. «Слишком долго я уже в пути» – успел подумать я и провалился в сон.

Я стою позади среднего роста человека в светло-серой рубашке и таких же штанах. Человек стоит на краю обрыва. Перед ним каньон, на другой стороне которого возвышаются красные горы. С запада на горы надвигаются буро-фиолетовые тучи. Они рокочут и разверзаются молниями, бьющими в гору. От почвы под ногами исходит тепло, но воздух уже холодный и свежий. Я узнаю этот обрыв. Он находится недалеко от городка Мендоса по дороге от дома Хулиана в сторону Чили. Я хочу подойти к человеку на краю обрыва, но меня будто что-то держит. Моё тело вздрагивает.

– Александр, с кресла сейчас свалитесь.

Я открыл глаза и ощутил, что мой зад практически сполз с края кожаного кресла. Вернув свою пятую точку поближе к спинке, я протёр глаза и посмотрел в лобовое стекло. Надо сказать, посмотреть было на что. Из чуть ослабшего тумана, смешанного с дождём, проступил силуэт острова с высокими берегами и огромной тарелкой антенны, направленной вертикально вверх. Он смотрелся настолько нереально, что я подумал, что всё ещё не проснулся. Про странный сон, коих у меня в последние месяцы было предостаточно, я решил подумать позже.

– Это что за антенна тут такая? – недоумённо спросил я.

– Здоровая, да? Радиотелескоп. Станция космической разведки тут была при СССР. В конце семидесятых строили. Вместе с пунктом управления в основании, метров тридцать высота. Там на берегу, за военной частью, ещё есть антенны, – с каким-то удовлетворением в голосе ответил Максим Петрович и достал из жестяной коробочки самокрутку.

– Военная часть… Я так и подумал. Эта штука в своё время жрала немало электричества. Не уж-то на генераторе работала?

Капитан хмыкнул: