- А теперь… вставай, - скомандовала Микра, - моряки… всегда встают, когда их судно… отчаливает от берега!
Чудь неуклюже заворочался, плот покачнулся, зачерпнув немного воды, и намочил чудову лапу.
- Буха! Буха! - испуганно закричал он, - Мокну!
- Ничего-ничего! - бодро пропищала Микра, - Вперёд, отважный моряк!
Она подхватила Чудь за шкурку и поставила на лапы. Чудь растопырил руки, пытаясь держать равновесие, но плот сильно качало.
- Тебя не сломят… никакие шторма! - во весь голос пищала Микра, размахивая свободной рукой, и Чуди казалось, что плот качается именно от этого писка. - Прощайте лесистые склоны!
Ему хотелось лечь, но Микра крепко его держала, и он продолжал плыть несмотря ни на что.
Потом Фея как-то неудачно повернулась, и плот, грузно кренясь в сторону камышей, сбросил домовёнка в воду.
- Бу...! Тону! - отчаянно завопил Чудь и стал немедленно тонуть.
Его мех быстро намокал, и Чудь, закрыв глаза и сложив на груди ручки, приготовился к худшему. Но Микра вовремя выдернула его из воды, и домовёнок повис в воздухе.
- Тебе не быть моряком, - спокойно сказала Микра, - не всякий… кто хочет стать моряком… им становится. Но мыться… иногда полезно.
Рука Микры, словно стрела башенного крана, доставила Чудь на берег и вручила Брухе. Та бережно отжала домовёнка, завернула в заранее припасённое полотенце и, улыбаясь, понесла домой.
«Доматросился», - неодобрительно подумал Голос, глядя на жалкое подобие пышного великолепия Чуди, сушившееся на солнце.
- Ну как, - спросила Бруха, - ты всё ещё хочешь стать моряком?
- Мокро… больно, - помотал головой Чудь.
И ведьмица поняла, что его мечта о море не сбылась.
32.
А в это самое время по речке Плешистой, названной так совсем не потому, что она была мелкой и местами проступала плешинами камней, плыл совсем другой плот. Надо сказать, что вода Плешистой была всегда тёплая и на глубине пузырилась, отчего считалась священной. И в старые времена местные жители любили посидеть на берегу Плешистой, особенно вечером, на закате и послушать беседы камней и переливчатый шёпот воды. В такие вечера думалось, что весь мир остался за спиной, а впереди только эта говорливая речка и ночная пустота. Но с тех пор минуло много лет. И теперь плот шнырял между камней, иногда задевая какой-нибудь своим краем, отчего слегка дёргался, словно рыба на крючке, но неизменно продолжал свой путь. А двигался он в сторону Озера, куда и впадала Плешистая. Пробив Озеро насквозь, она выпадала из него и несла свои воды дальше, за Границу Дубовой Рощи. Откуда вытекала речка тоже было не совсем понятно, поскольку появлялась она так же прямёхонько из-за Границы.
В то время, как светлые воды Плешистой несли неизвестно куда неизвестно что, к дубу в раскачку, чоп-чоп-чоп, подкатила Принцесса. Задрав хвост, она устало шмякнулась на моховую подушку, отчего короткая жёлтая майка, на спине которой было крупно написано «ЧОПТА»,спружинив, скользнула вверх и обнажила крутые фазаньи бока, а из-под растопыренных крыльев вывалились две тяжёлые сумки, туго набитые газетами и письмами.
- Муж с детьми остался, а я на работу подалась, - сообщила она Брухе, - пятнадцать голов деток кормить надо, - она похлопала круглыми глазами. - Вот, устроилась газеты разносить, да письмы.
- У вас уже и птенчики вылупились? - радостно спросила Бруха, - Как быстро!
- Нет, - сказала Принцесса, - ещё насиживает, ну, то есть, муж. А я так подумала: чего я буду на него глядеть день-деньской? Дай-ка, пойду в люди, всё ж с людями-то и поговорить можно, да ещё интересы всякие.
Она нагнулась над сумкой с письмами и начала перебирать их клювом, разглядывая фамилии получателей.
И Бруха вдруг подумала, что вот сейчас свершится самое что ни на есть настоящее чудо: ей вручат письмо от Шнура! И она будет его читать и перечитывать, а потом положит под тюфячок, где она хранит первое его письмо. А потом будет доставать его и снова читать и вспоминать прошлое.
И она стала терпеливо ждать, пока фазаниха найдёт письмо в объёмистой сумке. Но оно всё не находилось. Бруха от нетерпения уже хотела поискать сама, но Принцесса, просмотрев последнее письмо, удовлетворённо заявила:
- Тебе сегодня писем нет!
