И теперь Хагир стал по-настоящему опасен. Ведь теперь он начинал сражаться, как настоящий воин. А не как дикое животное, берущее нахрапом и грубой силой.

— Похоже, до серокожего дошло. — Тихо заметил Гапериан. — Так что сейчас начнётся самое интересное.

Юпериус и сам понял, что Краниусу удалось, если и не вызвать у его грозного противникастрах или сомнение, то задуматься и вести себя более разумно, это уж точно. Так что ещё было под вопросом — стоило ли радоваться тому факту, что до командира приграничного отряда Темнийского королевства дошло, что выбранный им для избиения противник, не так то и прост. Ведь теперь эта трёхметровая гора мышц, способная своими ударами запросто разламывать деревья толщиной в тело взрослого человека, покажет всё, на что она была способна.

А судя из доходивших слухов, стража дворца короля оборотня была способна на многое.

— Кто-нибудь из вас желает сделать ставки на победителя в этом поединке? — Подвинувшись к ближайшим зеленокожим оркам, Мишкен попытался втянуть их в устраиваемый им тотализатор. — Лично я готов поставить десяток золотых на победу человека.

Не ответить на такое открытое оскорбление и унижение, зеленокожие орки не смогли. Пройдоха и аферист, а так же теперь и шпион, брак ловко заманил в свои сети гордых орков. Считавших все остальные расы, конечно, кроме родов чистокровных оборотней, слабейшими за себя.

А тут, какой-то презренный брак, вдруг тычет им в морды тем, что какой-то жалкий человек победит в поединке серокожего орка. А ведь серокожие орки, по праву считались самыми сильными и лучшими бойцами среди племён орков.

Ставки посыпались с такой скоростью, что было просто невероятным, как Мишкен успевал их все принимать и запоминать. Причём делал он это без каких-либо записей. Что уже само по себе наводило на мысль о том, что брак полностью рассчитывал на победу Краниоса. И поэтому, даже и не помышлял возвращать кому-либо, сыпавшиеся сейчас ему в лапы монеты. Ведь все зеленокожие ставили на победу своего командира. Так что с того проигрышем, все они сразу же теряли свои поставленные денежки.

Оставалось теперь дело за малым.

За победой Краниоса.

За той победой, которую командующий войсками атлантов на Земле должен был непременно одержать. Ведь если этого не случиться, то тогда пройдохе и аферисту Мишкену, придётся разделить то, что ждало Краниоса в случаи его проигрыша.

А ведь это было не просто поражение в поединке.

Это была — смерть!

А в том, что Мишкена в случаи проигрыша Краниоса тоже ждала смерть, можно было даже и не сомневаться. Ведь устроив тотализатор, хитрый брак не имел в своём кошеле даже тех десяти золотых, которыми он и сделал свою изначальную ставку. И сейчас с учётом того сколько зеленокожие орки поставили монет, в случаи проигрыша, Мишкену нечем было бы расплатиться.

Кроме как своей жизнью. Которую, обманутые зеленекожие гиганты, непременно у него заберут в счёт непогашенного долга.

Так что всё теперь зависело от Краниоса. И только от Краниоса.

Но тот начал заставлять, так уверенного до этого в того силах Мишкена, нервничать.

Один из ударов Хагира всё-таки успел вскользь задеть плечо, совершавшего очередной отход Краниоса. И хоть серокожий кулак и прошёлся всего вскользь, командующего войсками атлантов на Земле подбросило в воздух, заставив перевернуться чуть ли не с ног на голову.

— Ничего себе! — Восхищённо качнул головой Гапериан. — Я даже боюсь представить, что было бы с Краниосом, если бы этот удар прошёлся не вскользь, а полностью приложился бы по нему…

Судя из того, как поднимавшийся с земли Краниос, недовольно мельком взглянул на командующего корпусом «Дракон», было ясно, что он тоже того услышал. Как услышал и весь их отряд. А так же и Хагир.

Но на счастье, командир орков был занят своим купанием в лучах славы. Ведь ему наконец-то, удалось, впервые, с начала поединка, опрокинуть своего противника на землю. И он рассчитывал на то, что это было только начало. Начало его приближения к никак не дававшейся ему победе.

Так что, торжествуя от наметившегося перелома в поединке в его пользу, Хагир, не обратил внимания на имя, каким назвали его противника. А ведь возможно, имя Краниос — заставило бы его призадуматься. Призадуматься и сопоставить факты. Ему ведь с самого начала, как только он увидел этого гиганта-человека, что-то не давало покоя.

Да и как могло быть иначе, ведь во время службы во дворце короля оборотня, бывший младший офицер стражи, практически каждый день проходил по коридору, в котором висели портреты. Портреты всех знаменитых героев и воинов континента.

И среди этих портретов, был и портрет командующего войсками атлантов на Земле, Краниоса. Впрочем, там так же был и портрет Гапериана.

Но сейчас в одетых в обычную невзрачную одежду знаменитых героях, с трудом можно было узнать тех, кто красовался на портретах во дворце короля оборотня. Но вот имя…могло и подтолкнуть на подсказку. А за ней на сопоставление фактов.

Ведь было весьма странным, и даже невероятным, что какой-то заезжий бродяга-человек, оказывал такое невероятное сопротивление могучему серокожему орку.

Но Хагир не собирался делать никаких умозаключений и докапываться до истины. Ведь, единственная истинна, которая засела в его голове, заключалась в том, что его противник использовал против него в поединке какие-то артефакты.

Но, похоже, действие этих артефактов наконец-то, закончилось. И теперь жалкий человек окунётся в море боли и страданий.

Одним гигантским прыжков, покрывшим расстояние в десяток метров, Хагир, меньше чем за удар сердца переместился к своему, поднимавшемуся с земли противнику. Приземляясь серокожий сцепив пальцы рук, нанёс сверху ужасающий по своей силе удар. Попади кто-нибудь под который, то непременно превратился бы в кровавую лепёшку.

Мишкен в ужасе вытаращил и без того свои огромные глазищи. Он прекрасно видел, что Краниос не успевал убраться из-под этого удара сцепленных вместе лапищ орка. Так что, похоже, это был конец.

Конец Краниоса и конец его самого.

Даже у наблюдавших за поединком друзей гиганта, предательски кольнули сердца. Ведь каждый из них так же понимал, что их другу не уйти от этого ужасного удара, опускавшемуся ему прямо на голову.

Бух!

Звук удара был глухой и жёсткий. Отнюдь не такой чавкающий и хлюпающий, как должен быть, когда кого-то расплющивает в лепёшку. Гапериан ведь прекрасно знал, какой при этом должен был быть звук. Ведь он не раз слышал такие звуки во время штурма или защиты крепостей. Слышал, когда сбрасываемые со стен каменные глыбы, раздавливали под собой какого-нибудь бедолагу.

Сейчас же такого звука не было. А был звук удара чего-то твердого и крепкого о что-то, такое же крепкое и твёрдое. Но из-за окутавшего сражавшихся пылевого облака, ничего не было видно в течение нескольких секунд после нанесённого во время приземления Хагиром удара.

Но вот пыль осела, и стал виден, застывший над своим противником Хагир. Только, застывший, не над бездыханным телом, а верней над тем, что от того осталось. Ведь Краниос был жив и здоров. Да при этом ещё и стоял на ногах. Правда, стоял, на просевшей под ним на несколько сантиметров земле. Стоял с поднятыми над головой скрещенными руками. На которые, и принял чудовищный удар своего противника. Именно на его скрещенных над головой руках, сейчас и застыли лапища серокожего орка. Огромные лапищи, не сумевшие сдвинуть жесткий блок человека даже на несколько сантиметров.

По практически незаметному золотистому свечению на ладони Краниоса, видимому только его друзьями, остальными обладателями рун тотема Первого Белого Дракона, было понятно, что силы остановить такой чудовищный удар ему придала, его активировавшаяся Руна Силы.

Так что, только теперь, сам того не зная, Хагир, наконец-то, оказался прав в своих до этого ошибочных предположениях. В предположениях о том, что его противник пользовался какими-то артефактами.