— Вам не взять меня в плен без боя. — Грозно предупредил Норун. Тем не менее, он не стал продолжать свою атаку. Но по его стойке было видно, что в случае на него нападения, он готов был сражаться.

— Ни про какой плен не идёт речи. — Заверил Ютиас.

Норун не веря, посмотрел на удерживавшего его сестру Краниоса. Если это было не пленение, то, что ещё?

— Да отпусти ты уже её. — Недовольно прошептал гиганту Гаперан.

Нехотя, Краниос разжал свои объятия и отпустил Ноуну.

— Только, чур, не кусаться. — Брошенные вслед, отскочившей от него девушке слова, заставили ту обернуться и хитро, с каким-то озорным блеском в глазах, посмотреть на гиганта.

— А как же прелюдия?

От слов, а верней, практически открытого намёка, Краниос покраснел, а Гапериан заржал как конь. И этот смех немного помог разрядить натянутую обстановку.

— И так, дамы и господа. — Ютиас обращался к брату и сестре. Ведь, только те, из отряда нападавших, были, сейчас на ногах. И именно они командовали произошедшим нападением. — Не объясните ли нам причину, по которой вы на нас напали?

— Вы убили нашего брата.

Услышав, в чём их обвинил Норун, Ютиас удивлённо посмотрел на своих друзей. Которые, как и он сам, ничего не понимали.

— Мы никого не убивали в Туманных болотах. — Уверено заявил Ютиас, в ответ на брошенное им Норуном обвинение.

При этом никто из отряда даже и не подумал о гидре, которую они успели убить в Туманных болотах. А вот для чистокровного оборотня, как оказалось, эта деталь была неопровержимым доказательством их вины в совершённом преступлении, против его брата.

— А вот Лягиуш утверждает, что это именно у вас он обменял обнаруженную нами у него голову гидры.

— Это голова гидры мой законный трофей. — Возмутился Краниос, припомнив, чего он лишился из-за жадности хозяина торгового каравана. — Гидра первая на нас напала. И мы были вынуждены её убить. Да и вообще, кто ты сам такой, что смеешь атаковать мирных путников? — Да уж. На кого, на кого, а на мирного путника гигант уж никак не был похож. Но, похоже, это его сейчас мало волновало. Ну, вот зачем было сыпать ему соль на рану, оставшуюся после потери его трофея. — И кто твой брат, о котором ты нам здесь говоришь?

— Я Норун из рода Вервольфов. Законных правителей Туманных болот. Средний сын барона Жоргана из седьмого выводка. А мой брат — Футаис, младший сын барона Жоргана из седьмого выводка.

— Значит, чистокровные. — Было непонятно, отчего, почему-то, как-то довольно сверкнули глаза Краниоса. Хотя вряд ли он только сейчас понял, что их отряд имеет дело с чистокровными оборотнями. Это ведь было сразу понятно, как только Ноуна, во время сражения, средь бела дня, без всякого полнолуния, трансформировалась в зверя. — Да хоть и так! — Вдруг возмутился гигант. — Гидра первая на нас напала, и мы убили её защищаясь.

— Вот видите! — Норун злобно сжал в руках алебарду, похоже, готовый уже, несмотря на перемирие, броситься в атаку. — Вы даже не отрицаете, что убили гидру.

— Правильно мы убили гид… — Недоговорив, Краниос стал переводить удивлённый взгляд с Ноуны на Норуна. — Так гидра что, была этим вашим братом Футаисом?

Юпериус и Гапериан не удержавшись от явной тупости друга, закатили под лоб глаза. Однако Краниос продолжил их удивлять, своими «гениальными» умозаключениями.

— Я и не знал, что чистокровные могут трансформироваться и в гидру.

— Он что серьёзно, или издевается? — Норун уже буквально закипал от гнева.

— Увы, но, похоже на то, что серьёзно. — Теперь уже младший волшебник закатил под лоб глаза. — Но кое-что в ваших обвинениях, не понятно и мне. Причём здесь убитая нами гидра, до вашего брата?

Посмотрев на сестру, и получив от той согласный кивок, Норун стал пояснять.

— Гидра, которую вы убили, была выпущена на волю из нашего питомника. На эту гидру должна была состояться Дикая Охота. И именно эту гидру отправился двенадцать дней назад разыскивать наш брат Футаис, вместе с двумя дюжинами Лохматых Егерей. Мы нашли отряд нашего брата. А верней их трупы. Нашего же брата среди мёртвых Лохматых Егерей не оказалось. И вот в наших дальнейших поисках, мы натолкнулись на торговый караван Лягиуша, в котором находилась голова гидры. Той самой гидры, на поиски которой отправился наш брат.

— И вы подумали, что те, кто убил гидру, уничтожили и отряд вашего брата. — Теперь Ютиасу была ясна причина произошедшего на них нападения.

— Так значит, на нас напали из-за твоей головы гидры! — Вместе с остальными, Гапериан возмущенно посмотрел на Краниоса.

— Да чего вы на меня все так смотрите. — Возмутился в свою очередь гигант. — Это того жабьемордого Лягиуша вините. Это ведь он ввёл в заблуждение наших новых знакомых. Мы-то ведь с вами кроме гидры никого не убивали.

— Тогда кто это сделал? — Нахмурился Норун. Ведь не верить, как сказал гигант, «новым знакомым», учитывая то, что те запросто могли убить и его с сестрой, и всех подчинявшихся им Лохматых Егерей, было просто не возможно.

— Кто-то, очень сильный и умелый. — Заключил Юпериус. — Ведь чтобы одолеть чистокровного оборотня и две дюжины Лохматых Егерей, нужно быть…

— Такими, как мы. — Почему-то нахмурился Гапериан. — И, раз, мы с вами этого не делали. То…

— В Туманных болотах бродит кто-то очень опасный. — Теперь уже Юпериус закончил за друга.

— Нужно обо всём сообщить отцу.

Услышав сделанное Ноуной предложение, Норун отыскал взглядом своего кожистокрыла. Тот обнаружился в сорока метрах от дороги. Верней обнаружился того труп.

Летуну во время его кувыркания по земле после падения, а верней после полученного от Юпериуса удара шестом, не посчастливилось переломать себе не только кости и смять крылья, а и сломать шею.

— Ну и удар у тебя! — Удивительно. Но вместо того, чтобы разозлиться на наставника Боя, Норун похвалил его. — Похоже, что мне сильно повезло, что во время моей атаки на тебя, ты ни разу меня не ударил.

— Да кто вы вообще такие!? — Не удержалась от восхищённого удивления Ноуна. Как и любой хищник, они с братом признавали и уважали силу того, кто был их сильней. А эти люди, явно были их сильней.

Сильней чистокровных оборотней!

— Извини за кожистокрыла. — Примирительно, как можно более скромно, чтобы сын барона Жоргана из седьмого выводка ни в коем случае не подумал, что он улыбается от своего превосходства над ним, изобразил некое подобие улыбки Юпериус.

— Кожистокрыл сам виноват, что оказался слабым. — Отмахнулся Норун. — А вот придавленного им пакса жалко.

Только теперь все увидели торчавший из-под тела кожистокрыла трупик птицы-ящерицы связиста.

— Надеюсь сестра, твой пакс цел? — Норун с надеждой посмотрел на сестру. Но та молчала. Молчала, так как пыталась отыскать взглядом своего кожистокрыла.

— Я не понимаю? — Так и не обнаружив своего летуна, Ноуна немного встревожено взглянула на брата. — Когда я спрыгнула со своего кожистокрыла, он был в полном порядке. И значит должен теперь находиться где-то поблизости. Но его нигде нет.

— Мы здесь не причём. — Сразу же заверил Гапериан. При этом он указал на как-то испугано жавшихся друг к другу в стороне кожистокрылов Лохматых Егерей. — Может твой кожистокрыл среди вон тех летунов?

Уже успевшая, окинуть беглым взглядом во время попытки разыскать своего летуна, находившихся на земле кожистокрылов, Ноуна отрицательно качнула головой. При этом её десять рыжих косичек, заманчиво для взора, не сводившего с девушки, восхищённого взгляда Краниоса, всколыхнулись над её плечами.

— Богиня! — Не удержавшись, прошептал гигант. Но, то, что он шептал, не означало, что этот шёпот не расслышала, находившаяся от него на расстоянии пятнадцати метров, чистокровный оборотень. На секунду скосившая взгляд на Краниоса.

— Наши с братом кожистокрылы отличаются от этих тупых летунов. — Ноуна имела в виду, явно кожистокрылов, принадлежащих Лохматым Егерям. — Наши кожистокрылы умней, и подчиняются нашей воле. А сейчас, мой кожистокрыл не отвечает даже на призыв, сделанный моей волей.