— Как нам известно, есть способы заставить высокотехнологичное оружие работать и в фэнтезийных мирах, — заметил Магистр. — Мы даже были знакомы с одним таким специалистом.

— Но мы полагали, что это специалист уникален, — сказал я.

— Раньше он и был уникален, — согласился Магистр. — Видимо, теперь уже нет. Впрочем, это вообще неудивительно, любой фокус может быть со временем повторен, а с тех пор, как этот фокус показали впервые, прошло уже довольно много времени.

— И ты все еще уверен, что техника не сможет войти в данж?

— Не уверен, — сказал Магистр. — Но если она войдет, мы узнаем о враге что-то новое.

Я никогда не был поклонником подхода "если ты хочешь победить, познай своего врага". Если ты хочешь победить, ударь своего врага дубиной по голове, а потом спляши джигу на его могиле.

Но тут уж ничего не поделаешь, у каждого свой подход.

— Стой смирно, — попросил Магистр, цепляя на нос очки со сложной системой линз. — Сейчас я тебя просканирую.

Я закурил.

— Ничего, — констатировал Магистр. — Теперь твоя очередь, Сумкин. Раздевайся.

— Ты вообще сдурел, что ли?

— Снимай все свои цацки, — пояснил Магистр. — Убери их в инвентарь, там они не помешают.

У Федора было два пути.

Он мог сделать это быстро, через интерфейс, или медленно, вручную, и он выбрал второй путь и принялся неторопливо стаскивать с себя кольца, перстни, браслеты, брошки и амулеты с кулонами. Слишком неторопливо, я даже заподозрил в этом некое подобие итальянской забастовки.

— Амулет респауна тоже снимать?

— Можешь оставить, — разрешил Магистр, начиная осмотр. — Ого!

— Что? — встревожился Федор.

— Шею можно было и помыть.

— Я принимаю ванну каждый день, — обиженно заявил Сумкин.

— Тем не менее, на шее у тебя маяк, — сказал Магистр. — Вспоминай, кто в последнее время имел доступ к твоему телу?

— Я проводил собеседования… Лекции читал, ходил в ресторан….

— Иными словами, у злоумышленника была целая бездна возможностей, — сказал Магистр, доставая пинцет и снимая микроскопическое устройство с шеи Сумкина. — Интересная конструкция.

— Никогда раньше такой не видел? — попробовал угадать я.

— В этом мире существует очень немного вещей, которые я раньше не видел, — провозгласил Магистр. — И эта — явно не одна из них. Но работа тонкая, надо признать. Товар штучный.

— Значит, можно отследить источник?

— Разумеется, нет, — сказал Магистр. — Шпионские устройства делают совсем не для того, чтобы по ним можно было найти их хозяев. Но определенную пищу для размышлений я все равно получил.

Он деактивировал маяк, положил его в специальный кейс и убрал в инвентарь вместе с пинцетом и очками.

— И что теперь? — спросил Федор.

— Теперь нам осталась только одна дорога, — пафосно провозгласил Магистр и простер руки. — Нам нужно зачистить подземелье. Тем более, я там в предпоследнем зале кое-что кое-когда оставил на сохранение, а теперь мне нужно это забрать. Заколем двух зайцев одним кинжалом, так сказать.

— Что оставил? — усталым голосом поинтересовался Федор. — Очередной легендарный артефакт?

— Маховик, — объяснил Магистр.

— Какой еще маховик?

— Долгая история, я потом объясню, — привычно пообещал Магистр.

— А может быть, ну его на фиг? — поинтересовался Федор. — Раз уж за нами больше не следят, что мешает нам выйти наружу и портануться в какое-нибудь место, где ничего чистить не надо?

— Нам мешает игровая механика, — объяснил Магистр. — если уж мы зашли в данж, то выйти сможет только после того, как разберемся с финальным боссом. Ты бы хоть характеристики подземелья прочитал, что ли. Как будто первый день играешь, ей богу.

— Я это перерос. Я по подземельям не шастаю.

— И очень зря, — сказал Магистр. — Это бодрит.

Федор вызвал описание подземелья и вчитался в него, и чем дальше он читал, тем сильнее он мрачнел. Чтобы вникнуть в расклады, я тоже открыл эту вкладку и сразу же понял, чем вызван очередной приступ ректорского пессимизма.

— Ты затащил нас в подземелье с автоматической подгонкой уровня монстров и прочего содержимого под уровень и количество участвующих в рейде игроков? — уточнил я у Магистра. — А это ничего, что нас четверо, и самый слабый из нас — архимаг?

— А чего это… — начал было Федор, но тут же наткнулся на любопытствующий взгляд бога-императора. — Ладно-ладно.

— И с кем в итоге нам придется иметь дело? — спросил я. — С Мстителями? С богами? С Чаком, чтоб он был здоров, Норрисом?

Магистр развел руками.

— Оно тут каждый раз по новой генерируется, — сказал он.

Ненавижу автолевелинг.

— Меня терзают смутные сомнения, — заявил Федор. — Я подозреваю происки, заговор, а также злой умысел. Вся эта ерунда началась после твоего прихода, маячок у меня на шее нашел ты, по крайней мере, ты утверждаешь, что это так… А что, если на самом деле это ты все и организовал только ради того, чтобы затащить нас в этом данж, в котором когда-то давно что-то оставил и теперь не можешь в одиночку вытащить?

А Федор все-таки изменился, подумал я. Осмелел. Раньше я и представить себе не мог, что он осмелиться катить бочку и кидать предъявы Магистру.

— И ты считаешь, что я смог бы так поступить? — возмутился Первый Игрок. — Разве на меня это похоже?

— Откровенно говоря, Оберон, это очень на тебя похоже, — сказал Кевин.

Магистр медленно развернулся и одарил бога-императора тяжелым взглядом.

— Я не ожидал от тебя такого, — сказал он. — Ты ударил меня в спину, Константин, но все же уязвил в самое сердце.

— Ну, извини, — пожал плечами Кевин.

— Ты поверишь мне, если я скажу, что это не так?

— Ты сначала скажи.

— Это не я, — сказал Магистр, глядя богу-императору прямо в глаза.

— Это не он, — подтвердил Кевин.

— Вот так просто? — изумился Федор.

— Да, — сказал Кевин. — Я его тысячу лет знаю.

И это не просто красивые слова. Это даже не преувеличение ни разу, скорее всего, Кевин даже преуменьшил давность знакомства.

Я задумался о реальном статусе Кевина в Системе. Непись-то он, конечно, непись, но для Системы это было бы слишком просто. Скорее, он задумывался как какой-нибудь континентальный, и то и мировой, рейд-босс, только вот рейдом на него уже давно никто не собирает.

Старые самоубийцы уже давно самоубились, а новых, видимо, не завелось.

— Ладно, пусть это не он, — согласился Федор. — Но я все равно возмущен. Меня использовали. Меня пытались убить. И все это только для того, чтобы добраться до кого-то из вас. И ты еще спрашиваешь, Василий, чего мы так редко видимся и почему я не хочу иметь с вами ничего общего.

Я промолчал. Что тут скажешь.

Почти каждый раз, когда мы встречаемся с Сумкиным, у него случаются неприятности. Тут уже любой дурак уловил бы закономерность, а он все-таки не совсем дурак.

— Но маячок-то был на тебе, — напомнил ему Магистр.

— Ну и что? — взвился Федор. — Целились-то все равно не в меня. Для того, чтобы убить меня, вовсе не надо такой огород городить. Я, в отличие от вас, веду оседлый образ жизни. Меня можно найти на лекциях, в моей академии, в ближайшем городке… Да блин, если эти ребята могут боевой спутник на орбите любой планеты повесить, что им мешало сделать это над моей школой и разнести ее в пыль без всех этих заморочек?

— А это был боевой спутник? — поинтересовался я.

— А где, по-твоему, был установлен лазер, которым они нас полчаса на болоте поджаривали? Просто на облачке?

— Может, и спутник, — сказал Магистр. — А может быть, космический корабль.

— В фэнтезийном мире?

— Ты сам знаешь, — сказал Магистр. — Законы фэнтезийного мира на орбите не действуют.

Да, когда-то мы и сами этим упущение м воспользовались. Но для того, чтобы стрелять с орбиты по планете, нужно еще кое-какие изменения в конструкцию спутника внести.