Когда он наконец отвернулся от окна, что-то резко и неожиданно, глухо ударило его в голову. Темная неоформленная мысль рванула сознание, вырубив режим гармоничного, спокойного созерцания. Злость и ярость холодным ноябрьским ветром ворвались в душу.

Фрилансер бросился вниз по лестнице, стараясь не думать ни о чем. Целью его было как можно скорее добраться до своей сумки, так и стоящей в прихожей на первом этаже, ведь именно в ней лежал его спасительный, можно сказать, трофейный амулет. У Бельштейна не оставалось сомнений по поводу того, откуда берутся эти неожиданные злые импульсы, кто посылает их. Он, перепрыгивая через несколько ступенек, чуть не потеряв равновесие и не упав с лестницы, достиг прихожей. Увы, скорость мысли, скорость ее распространения по нейронам было невозможно обогнать даже самым быстрым и отчаянным рывком.

Илья рванул молнию, разом выкинул добрую половину вещей из сумки на пол, освобождая кармашек, в котором покоился заветным амулет. Но когда достал его и сжал крепко в кулаке, уже понял, что опоздал. Семена были посажены и очень скоро прорастут всходами. Тревога и беспричинное волнение поселились в душе. Илья расправил цепочку и застегнул замочек на шее. Несколько секунд он прислушивался к себе. Бесполезно. Покой и приятную усталость было уже не вернуть. Вместо них, электрической пульсацией в голове отдавалась одна мысль: нужно как можно скорее покончить с порученным ему делом. Тянуть и прокрастинировать было нельзя, не охота, да и незачем. А зная себя, хакер понимал, что пока он не разберется с работой, о покое и гармонии внутри нечего было и мечтать.

Конечно же, Илья отдавал себе отчет, что с наскока, тем более удаленно взломать и проникнуть на сервера Тагавы будет, скорей всего, невозможно. Однако попробовать он был просто обязан. Любой результат, даже отрицательный это все равно результат и ценность его нельзя умалять. Это было нужно хотя бы для того, чтобы отсечь бесполезные, бесконечно ветвящиеся варианты. Да и не воспользоваться так внезапно подвернувшимся отсутствием Юки было бы расточительно и глупо.

Поэтому после того, как медальон был надет на шею и запрятан под кофту, Илья достал из сумки небольшой кожаный мешочек на молнии, с которым никогда и нигде не расставался.

«Ну вот ты наконец и пригодился», — подумал про себя хакер, перехватывая свой набор под мышку и снова поднимаясь на второй этаж. Расположившись в комнате, он проверил телефон — хотел спросить у Юки пароль от вай-фая, но предусмотрительная умница уже скинула ему нужную комбинацию букв и цифр с поцелуйчиком и пожеланием не скучать.

Аккуратно и бережно расстегнув молнию на мешочке, Илья по одному выложил на стол свои уникальные инструменты. Комплект взломщика состоял всего из нескольких предметов, и, как правило, все они использовались сразу и в совокупности. Вот и сейчас, он привычными движениями подключил маленькую, загадочную антенку к корпусу своей машины через USB, а от другого порта протянул проводок к небольшой черной пластиковой коробочке. Когда хакер вспоминал в какую денежную бездну она ему обошлась, то всегда внутренне вздрагивал от собственной расточительности и недоумевал в честь чего было потрачена та сумма денег. Коробочка была ничем иным как шифровщиком сигнала, генерирующая множество виртуальных потоков в единицу времени. Таким образом, вычислить местоположение с которого осуществлялось внедрение можно было разве что какому-нибудь суперкомпьютеру. А так как по роду профессии, Илья Маркович знал всех владельцев таких компьютеров на перечет, то просто-напросто даже не смотрел в их сторону. Для всех других, плюс минус обычных машин задача по его вычислению и перехвату становилась нереальной. У коробочки шифратора в настоящее время появилось множество аналогичных цифровых решений, проще говоря софта. Помнится, Илья даже сам как-то писал для себя подобную программку. Но, будучи профессионалом старой школы, в первую очередь и больше всего, он-таки доверял реально осязаемому железу. Поэтому, когда гены избранного народа начинали отравлять организм желчными вопросами, сокрушаясь по поводу безалаберно и бездарно потраченных кровных, предлагая уже наконец сбыть постылый девайс, носитель этих генов всегда жестоко их осаживал. Ведь юнит-шифратор стал для него не больше не меньше, а настоящим талисманом, артифактом и атрибутом веры, если хотите. А любой раввин знает: атрибутами веры никто так просто не разбрасывается, да и не разбрасывается вообще. Плюс всякий раз проходя досмотр багажа в аэропортах через тамошние бесконечные сканеры, сердце Ильи замирало от вечно ожидаемого внезапного, как укол кинжала, вопроса: «Эта ваша сумка? Откройте пожалуйста». В таком случае, ясное дело, у предприимчивого фрилансера был заготовлен ответ, что это просто мобильный роутер, так как он часто путешествует. Вот только ни разу еще этот ответ не приходилось озвучивать, ведь волшебная коробочка просто не светилась на сканерах, как и все ее содержимое. Иногда, когда удавалось краешком глаза заглянуть в монитор контроллера, в то время, как его сумка тормозилась на ленте, Илья, прекрасно зная в каком углу находится волшебное устройство, всеми силами пытался разглядеть хоть что-то среди оранжево-сине-зеленых переплетенных силуэтов вещей, но всякий раз маленький черный квадратик словно растворялся в эфире, оставаясь совершенно не видимым для электромагнитного спектра.

Вот и сейчас, стоило только подлой жадной жабе начать выквакивать что-то про нецелесообразность, прошлый век и лишний, в случае чего, вещдок, фрилансер тут же выписал ей ментальный щелчок по носу. Бережно он поставил свою коробочку справа от машины и ногтем щелкнул крошечный тумблер в положение «on». Полоска, разделенная на квадратные сектора, замигала зеленым. Кстати это и был единственный интерфейс драгоценного девайса, служивший датчиком, показывающим насколько ее хозяин близок к контратаке служб цифровой безопасности, иными словами, насколько он близок к вычислению и определению его местоположения. Никаких других индикаторов на черном корпусе не было, как не было и никакого софта с настройками, скинами, яркостью и цветом подсветки, в общем, всего этого казуального безобразия.

Третьим приспособлением в комплекте была ничем ни примечательная флэшка. Непримечательной, конечно же, она было только снаружи. В магазине такую было не купить. Флэшка служила, во-первых, как хранилище данных, добытых непосильным трудов цифрового пиратства, а во-вторых, могла по особым каналам соединяться с облаком или с удаленным компьютером. Однако, эту фичу Илья Маркович само-собой не использовал и хранил все данные своих набегов непосредственно и только на этом устройстве. Разумеется, только в путешествиях. Дома все это кодированное добро выгружалось на особый винчестер и замыкалось за пуленепробиваемую дверь сейфа. Вот только дома хакер бывал крайне редко, в связи с чем редко удавалось сделать бэкап. На флэшку писались: логи внедрений, пинги, пропажи пакетов, если таковые были, итерации попыток взлома, попытки перехвата, трейсинги, ретрейсинги — всего и не перечислишь. Во многом это был своего рода цифровой дневник, в который автоматом заносилось все, касательно теневой несанкционированной деятельности своего хозяина. Иногда Илья углублялся и анализировал эти данные, особенно после неудачных попыток. Помогало скорректировать стратегию, тактику, хорошо показывало слабые и сильные стороны, удачные и неудачные приемы.

Вот собственно и весь нехитрый набор. Всего три позиции. Ну и, конечно, плюс один USB-шнур. Подключив девайсы и убедившись, что все работает, Илья выдохнул, открыл ГУГЛ и вбил в поиск «Кенши Тагава». Игра началась.

Лифт просигналил мелодично и благородно. Не тренькнул, не пискнул и даже не прозвучал. Именно просигналил. Звук правильной, приятной тональности, громкости и оттенка переливом пробежал по холлу, отразился от стекла и дорогого мрамора, а спустя секунду, золоченые двери лифта с еле слышным шелестом разошлись в сторону, открывая взору Юки знакомые, но уже порядком позабытые интерьеры. Перед ней, расстилаясь зеленой ковровой дорожкой с золотыми линиями по бокам, в даль уходил коридор. Стены коридора, облаченные в сверкающий, коньячного цвета лак дорогого дерева, создавали строгую, деловую атмосферу, мобилизуя и концентрируя мысли, приводя их в порядок. Коридор был широк, просторен. Настолько, что у стен могли позволить себе разместится пухлые, пахнущие настоящей кожей кресла, слегка потертые, но от этого выглядевшие только лучше. Стояли они, как правило, парами, иногда тройками, окружая винтажные трехногие круглые столики. Долгая жизнь этих столиков могла начаться несколько веков назад где-нибудь в Египте, Турции или Мороко, но причуды мебельной кармы подарили им шанс на закате своей долгой жизни украшать интерьер коридоров многоуважаемого Тагавы-сана, и теперь, спокойные и довольные стояли они в окружение ровесников-кресел, отражая обновленным лаковым покрытием слегка приглушенный свет.