На удивление свободных столиков не было. Вежливо спросив разрешение, устроился рядом с несколько странной парой рабов — высокий молодой вызывающий симпатию парень и мелкая ничего из себя не представляющая девушка. Сеточка немедленно высветила доступные идентификационные данные. Стан Пет с текущим интеллектуальным показателем триста сорок восемь и его бывший куратор Наг Зин с ИП сто девяносто шесть. Из ее несмолкаемой болтовни стало понятно, что она старожил на станции и в очередной раз пытается склонить Стан Пета к интимной связи. Почему парень не посылает назойливую девку, Костику было не понятно, но вот портить себе аппетит он не позволил.

— Слушай ты, — в упор посмотрел на наглую рабыню, — шла бы отсюда куда подальше. Мешаешь! — и немедленно получил волну слабой боли через ошейник — две секунды со вторым уровнем воздействия по сообщению нейросети.

Пришлось прекратить есть вполне себе неплохую умеренно жирную свиную отбивную и, выронив нож с вилкой, изобразить гримасу жуткой муки. Одновременно пришла информация от искина, надзирающего за рабами: «Запрещено грубое общение на станции».

Девка зло посмотрела на Костика и, чуть не расплескав свой полупустой бокал с вином, с гордым видом покинула парней.

— Спасибо! — с искренней благодарностью на лице сказал Стан Пет. — У меня из-за этой самки собаки уровень боли поднят уже до седьмого уровня.

— Сочтемся, — улыбнулся Константин, возвращаясь к уничтожению отбивной. Потом попросил: — Ответь мне на один вопрос. Почему здесь рабам не просто разрешено заниматься сексом, но даже рекомендуется?

— Еще не в курсе? Новичок? Из последнего транспорта? — удивился тот, получая в ответ кивки. Затем представился: — В былые времена на планете Грязь, как здесь именуют Землю, Станислав Петровский.

— Очень приятно земеля, — освободив руку от ножа, протянул ее визави. — В недавнем времени Константин Гуревич. Здесь зарегистрировали Коном Гуром.

Получив уверенное крепкое пожатие, немного поторопил: — И все же?

— Местные бабы, не исключая свободных, пытаются на этом заработать большие бабки, — начал объяснять Станислав.

Всему относительно подробно изложенному Костик уже не удивился, все-таки прилично возмутившись порядками в Арварской империи. Для начала оказалось, что в Содружестве женщины со средним достатком и тем более богатые сами не рожают. У аграфов, сполотов, минматарцев и в Центральных мирах это вообще давным-давно запрещено законодательно. Опасаются нанести вред здоровью. Беременные при сроке от двух месяцев до пяти просто ложатся в медкапсулу, где плод изымается, с немедленным переносом в специальную детскую, где так сказать и «доходит до кондиции». При повышенном расходе картриджей ребенок «рождается» уже через пару недель без какого-либо вреда для здоровья. Вызвать лактацию, впрочем, как и прекратить ее, мамы могли в любой момент с помощью нейросети. На этой же станции, где подавляющее число рабов имеет высокий базовый ИП, что определялось в первую очередь генетикой родителей, было обязательным изъятие зародыша у беременных рабынь с последующим «рождением» и содержанием в специальных учреждениях империи. Никак не в космосе. Там эти дети воспитываются патриотами Арварии. После достижения возраста установки нейросети, получали лучшие на тот момент комплекты нейросистем, соответствующие их психофизиологическим данным и, соответственно, огромный долг государству. С одной стороны свободные подданные Арварской империи, с другой — ответчики по займу перед госбанком, вынужденные по этой причине идти служить в военный флот на десятки лет или в другие необходимые государству службы. А несостоявшиеся рабыни-матери, впрочем, как и свободные, не желающие сами воспитывать детей, получают приличную сумму, зависящую от базового ИП ребенка.

— Подло! — высказал свое мнение Костик.

Стан Пет только развел руками: — А как бы иначе это государство по-прежнему оставалось одним из ведущих в Содружестве? Только за счет таких вот подданных и поддерживается все равно низкий средний ИП.

— Почему тогда просто не изымают сперму у рабов с высоким базовым интеллектуальным показателем? — протянул Константин, наблюдая за дроидом. Тот споро убрал со стола грязную посуду, навел чистоту и сервировал для кофе со всем необходимым.

— Доказано, что оплодотворение «инвитро»[3] приводит к очень высокому проценту брака. А процесс дорогостоящий, — пояснил Стан.

Костик задумчиво посмотрел на Петровского. Его манера говорить, высказывать многое, как прописные истины, очень напоминало одного знакомого на Земле. Ну не совсем знакомого — общались они на одном интернет форуме программистов только текстом, зная друг друга исключительно по «никам». Именно из-за весьма необычного ника тогда еще урод и обратил внимание на очень грамотного программиста. По отдельным замечаниям можно было понять наличие недюжинного опыта в хакерстве. Увы, но этот грамотный программист чуть больше двух лет назад исчез из интернета. С сожалением пришлось сделать вывод, что тот спалился на чем-то.

Удивляться низкой вероятности такой встречи здесь Константин сегодня уже был неспособен. Поэтому осведомился прямо: — Лоб, намазанный зеленкой?

А вот Станислав буквально завис. Лихорадочно хлопнул ладонью по столу и протянул ее к пачке. Получив разрешающий кивок, закурил и только затем спросил: — А ты?

— Урод, каких мало.

Кофейник они забрали с собой — оказывается, такое здесь не запрещалось. Долго сидели в каюте, перейдя с кофе на самое крепкое вино из найденных в баре. Выяснилось, что Петровский подчиняется той самой иссиня-черной стерве, о которой предупреждал Лен Ках.

— Изучаю каким-то образом уведенную у минматарцев базу по квантовой физике аж восьмого ранга, — поделился Станислав. — Сначала был общий курс физики, очень удививший. А теперь пытаюсь понять принципы работы гипердвижков. Пока без особых успехов.

— А чем удивил общий курс, — поинтересовался Костик.

— Многим. В качестве примера — абсолютно элементарный обход третьего закона Ньютона.

— Действие равно противодействию?

— Да, если простыми словами. Ты помнишь самую знаменитую формулу Эйнштейна?

— Е равно эм це квадрат пополам? А она-то здесь каким боком?

— Основное то, что тело с приданной энергией имеет большую массу. Ведь именно так можно интерпретировать эту формулу. Согласен?

Парень молча кивнул.

— Теперь представь себе космический кораблик с мотаемым туда-сюда и обратно специальным манипулятором батареи конденсаторов огромной емкости. Причем при движении в одну сторону конденсаторы заряжены, в другую пустые.

— Оригинально. Хотя есть определенные сомнения.

— Как ни странно, но работает. Правда, тяга маловата. Ни для маршевых движков, ни, тем более, для разгонных, не годится. Но для маневровых — в самый раз. Главное — не требуется рабочее тело, только энергия.

Константин вновь задумчиво посмотрел на Петровского и выдал: — Купи гуся.

— Чего? — оторопел Станислав.

— Купи гуся и трахай ему мозги, — по информации нейросети Костик знал, что какие-либо скрытые средства наблюдения и подслушивания в каюте отсутствуют. Видимо рабовладельцы обоснованно считали, что ничего опасного для них здесь обнаружить невозможно. Ранее это могло быть и так, но никак не теперь, когда у него есть нейросеть джоре.

— Ты ведь не о физике хотел поговорить? А о том, как сделать отсюда ноги?

— Нереально, — уныло протянул Станислав.

— Спорно! — уверенно заявил Константин. — Для начала, — он притянул Петровского ближе, прижал пальцы к замку рабского ошейника, как потребовала Сеточка, и дал ей команду обезвредить гадское устройство на шее теперь уже друга. Не просто друга — соратника. В отличие от гребаного медтехника этому парню он доверял. Через каких-то тридцать секунд объяснил: — Заряд взрывчатки отключен, а максимальный уровень болевого воздействия снижен до единицы, — и пошутил: — Ты уж, бобер, будь теперь добёр изображать адские муки при появлении команды искина на унижение тебя болью.