В квартире было тихо. Гарри сполз с кровати и поплёлся на кухню, где на холодильнике обнаружил записку.

«Гарри, у меня встреча с мистером Роджерсом, колдомедиком по восстановлению памяти. Не теряй меня. Не сиди дома, ты же собирался побыть туристом — так что развлекайся».

Молодой человек снял очки и растёр ещё сонные глаза. Он собирался сопровождать подругу, чтобы оказать ей поддержку в столь трудную минуту, но Гермиона, как всегда, не захотела его обременять своими проблемами и умчалась их решать в одиночку.

Несносная девчонка!

Вечером он всё ей непременно выскажет. В конце концов, он был и остаётся её другом и всегда готов поддержать. Она и раньше не сильно-то просила о помощи, а после некоторых щекотливых событий, казалось, вообще боялась к нему приближаться. Вздохнув и лишний раз мысленно посетовав на её упрямство, он пошлёпал в ванную. Для полного счастья после пробуждения в столь чудесном месте не хватало бодрящего душа и горячего завтрака. Начать он решил с первого пункта.

***

Макс Роджерс был настоящим профессионалом своего дела. Гермиона сразу отметила его пунктуальность, чёткость в построении разговора и высокую квалификацию. Она, конечно, не была колдомедиком, но за полтора месяца перечитала столько литературы по работе с памятью, что могла вести диалог практически на равных. Ко всему прочему, как лучший представитель медицинской профессии, он обладал достаточной эмпатией и тактом, всячески поддерживая девушку, что внушало в неё оптимизм и надежду.

Оставалось отыскать чету Уилкинс. Гермиона знала, что они обосновались в Сиднее, но не имела точного адреса. Поэтому, сразу после встречи, она направилась к местному частному детективу, о существовании которого узнала ещё в Лондоне. Конечно, можно было попробовать действовать через маггловских полицейских, но там либо пришлось бы потерять время, либо впоследствии стирать память, чем Гермиона не хотела бы злоупотреблять. Или можно было бы обратиться в местное Министерство Магии и здесь бы ей, конечно, помогли. Ещё как вариант — попросить Кингсли о содействии, но снова бюрократия. Детектив, конечно, хоть и был самым дорогим способом, но зато быстрым и надёжным.

Вывеска на двери гласила: «Маги и магглы — найду, кого пожелаете». Гермиона глубоко вздохнула для смелости и уверенно вошла внутрь. Тоби Смитт оказался невысоким лысым волшебником с хитрым прищуром карих глаз. Он внимательно выслушал посетительницу и, озвучив сумму, попросил зайти через три дня.

***

Гарри весь день бродил по городу, выполняя план в роли туриста: полюбовался издали оперным театром, посетил собор Девы Марии и Австралийский музей. Было что-то странное и непривычное в подобном времяпровождении: бродить вот так по улицам, как нормальный человек, и не ждать Непростительного в спину… Хотя военные рефлексы никуда не делись, как и подозрительность. Молодой человек усиленно всматривался в лица прохожих и, по привычке, держал палочку наготове, чтобы в случае чего ей воспользоваться. Но на сегодня городских достопримечательностей было достаточно. Он закупил продукты и направился домой, где приготовил ужин, а после маялся бездельем в ожидании подруги.

Гермиона вернулась только вечером, уставшая, но в приподнятом настроении. Мистер Роджерс заметно воодушевил её. Она рассказала Гарри новости во время вечерней трапезы, поблагодарила его за желание помочь, но снова отказалась от его участия, при этом опуская глаза в тарелку и смущаясь. Похоже, это милое стеснение, так нравящееся ему, ставило под угрозу длительную дружбу. Да, он уже принял, что его чувства к подруге теперь далеки от дружеских, но хотел сохранить хотя бы это, чтобы не потерять её окончательно. В конце концов, Гермиона была единственным по-настоящему близким человеком в его жизни. К Джинни он давно перестал что-либо испытывать, да и с Роном всё было сложно. Особенно сейчас.

***

На следующий день ситуация повторилась. Проснувшись, Гарри снова обнаружил, что Гермиона уже ушла. На этот раз вместе с запиской она оставила на плите приготовленный завтрак. Сегодня Гарри посетил Королевский ботанический сад и оставшееся время просидел на берегу, гипнотизируя взглядом линию горизонта, до самого заката. Подруга будто намерено избегала находиться с ним наедине и это сильно задевало.

— Почему ты не позволяешь помочь тебе? Или хотя бы поддержать? — первый вопрос, вырвавшийся у него во время совместного ужина, заставил девушку поднять на него глаза.

— Гарри, я не хочу портить твой отдых. Да и пока я сама справляюсь.

— Гермиона, это нечестно. Ты была рядом в самые трудные моменты моей жизни и я тоже ХОЧУ быть полезным, а не просто болтаться по городу. Или тебе настолько неприятно моё общество после всего произошедшего? — зелёный взгляд, казалось, прожжёт на ней дыру.

— Да что за чушь?! — её щеки запылали то ли от смущения, то ли от возмущения, и она с вызовом уставилась на него. — Ты — мой лучший друг и даже не смей так думать!

Друг! Конечно, друг!

Гарри сам не знал, почему так завёлся. Вроде бы всё было выяснено и страница перевёрнута. Но это привычное слово «друг» задевало самые болевые точки, будто кто-то стучал маленьким молоточком по оголённым нервам, заставляя тело испытывать резкую боль. Он просто встал и направился в свою комнату, не желая продолжать разговор.

— Гарри, ты куда? — судя по голосу, она явно беспокоилась.

— Спать! — дверь щёлкнула, оставив Гермиону в гордом одиночестве и лишь полная луна, заглядывавшая в окно, демонстрировала готовность составить ей компанию.

***

Ему было стыдно. Это точно в стиле Гарри Поттера: сделать, не подумав о последствиях и всё испортить. Он ведь поехал с Гермионой для поддержки, зная, как ей тяжело. А в итоге что? Умудрился поссориться, взвалив на её хрупкие плечи ещё один груз.

Два дня напряжённого молчания, где каждый занимался своими делами. Гермиона в ожидании новостей от мистера Смитта много читала и просто бродила по городу, погружённая в свои нелёгкие мысли. Она действительно не хотела грузить друга своими проблемами, желая дать ему возможность сменить обстановку и отойти от войны. Но и не заметить изменений в их взаимоотношениях не могла. Зелье миссис Уизли давно выветрилось, а вот память о произошедшем, смакующая каждое приятное ощущение, никуда не делась. И, вместе с этим, появилась некая неловкость и стеснение.

Гарри был солдатом, не имеющим представления, как жить в нормальном мире, к которому шёл все эти годы. Он бродил по городу либо в одиночку, либо в составе немногочисленных экскурсионных групп и, несмотря на все красоты Сиднея, чувствовал себя бесполезным и ненужным. Никому. Даже Гермионе, особенно Гермионе… Однако, смена обстановки возымела свою пользу: он отлично спал и даже кошмары прекратили терзать его искалеченный мозг.

***

В этот раз, вернувшись с прогулки, он обнаружил подругу дома раньше обычного. Она, пританцовывая, суетилась на кухне и была явно в приподнятом настроении.

— Привет, — буркнул он, оценивая взглядом короткие домашние шорты или, скорее, тот вид, который они открывали.

— Привет, — отозвалась она, застыв на месте. — Есть будешь?

— Да. Спасибо.

Она быстро сунула ему под нос тарелку с овощами и неожиданно обняла, вмиг оставив в прошлом все недомолвки. Ошарашенный Гарри, испытав невероятное облегчение, стиснул её в ответ в своих руках с такой силой, что она взвизгнула.

— Задушишь, — и рассмеялась.

— Прости меня, Герм… за всё… я понимаю, что, наверное, являюсь лишним в твоих отношениях с родителями… просто мне казалось, что ты намеренно не подпускаешь меня близко, будто мы чужие…

— Гарри, — она осторожно прикоснулась к его руке. — Обещаю, что попрошу помощи, если она мне понадобится. Ты не думай, что не нужен мне. Нужен. Очень. И я рада, что ты здесь.

— Я тоже, — сглотнул он, стараясь не завестись от её невинного прикосновения.

Быть с ней в ссоре оказалось невероятно тяжёлым бременем и сейчас он испытывал небывалое облегчение.