Они уже шли по улице, когда Фредерик наконец решился задать вопрос.

– Что это за пункт 3.2.1?

– Он был добавлен несколько лет назад. Пункт 3.2.1 гласит, что сотрудникам запрещается вступать в интимную близость друг с другом.

– Эмиль, не ожидал, что ты способен на такое, ты полон сюрпризов.

– Как и ты. Не ожидал, что ты решишься отказать им и все начать сначала.

– У меня еще есть месяц. Приведу в порядок наши дела, отдохну, соберу ребят. Надеюсь, к этому времени, ты придумаешь, чем нам заняться дальше.

– У меня есть несколько идей. Присмотри какое-то время за Деном, ладно, ему сейчас нужен не только доктор, но и друг, которым я, увы, быть не смогу.

– Я позабочусь о нем, даю слово.

Они пожали друг другу руки, и Фредерик исчез в толпе прохожих.

Он был уверен, что спит, когда, открыв глаза, оказался в том странном месте, где два солнца встречаются в небе над головой. Корона нейтронной звезды поражала жутковатой красотой, вспышки ужасающей силы потрясали ее ореол и наверняка выжгли бы все живое на планете, не будь между звездами столь сильной гравитации. Природа несправедлива. Убийцы пленяют своей красотой, в то время как жертвы блекнут в их тени. Нейтронная звезда поглощала сестру, но картина восхищала, словно жидкое золото перетекало из небесного светила в темную, как воды Коцита, бездну.

Он стоял на краю долины, где простился с безликим спутником, один. Вокруг царила тишина, не было слышно пения птиц, лишь журчанье воды неподалеку, да шелест листвы нарушали спокойствие этого молчаливого места. В горле пересохло, он почувствовал жажду. Пройдя сотню шагов, он вышел к берегу ручья, воды которого искрились в лучах заката. В реке, а ручей оказался настоящей горной рекой, плескался лосось. Поток брал начало у склонов скалистого горного массива на краю долины, с которого водопадами стекала вода. Издалека казалось, что скала плачет. Что-то смутило его, показалось неправильным. Вода стекала куда медленней, чем должна была, иногда, словно зависая в воздухе.

– Гравитация.

Он заметил, что уже не один, его безликий спутник выступил из-за тени деревьев:

– Думаю, ты заметил еще в прошлый раз, когда преследовал меня, насколько легко тебе бежалось.

Ден утвердительно кивнул.

– Этот мир меньше твоего, а ядро планеты не из железа и прочих тяжелых элементов.

– Это не объясняет, почему вода парит в воздухе.

– Посмотри на нейтронную звезду. Как ты думаешь, какая от нее исходит гравитация? Здешнее солнце больше твоего, землянин, и планета ближе к нему и еще ближе к нейтронной звезде. Она поглощает часть излучения, испускаемого солнцем, но при этом защищает жизнь на планете.

– Зачем я здесь, не для уроков же астрофизики?

– Ты здесь потому, что срок твой близок и скоро ты присоединишься ко мне. Но прежде нам нужно многое поведать друг другу.

– В прошлый раз ты сказал мне, что я еще не готов.

– Ты никогда не будешь готов. Таков человек, он всегда живет так, словно будет жить вечно. Но сейчас ты подступил к самому краю, время наше на исходе…

Он услышал крик, за криком пришла боль. Он больше не наслаждался чистым горным воздухом, а лежал на кровати посреди палаты, рядом суетились, спешили люди. Голос, который показался ему знакомым, прокричал что-то про обезболивающее, но боль не отступала.

– Посмотри на меня.

Стены палаты начали расступаться, он снова был в долине у водопадов. Безликий невозмутимо продолжил:

– Сосредоточься, думай о воспоминаниях.

– Чего ради мне это делать?

– Пока ты здесь, боль отступает. Ты хочешь узнать, что это за место и зачем ты здесь?

– Да.

– В таком случае тебе лучше начать.

Они смотрели друг другу в глаза. Очертания лица незнакомца были размыты, но глаза… Ден словно тонул в их мягком сиянии. В голове вертелась тысяча вопросов, но… будь что будет, он решил довериться ему. И погрузился в воспоминания, думая о том, как впервые взял в руки гитару.

И вот ему снова тринадцать. Он только-только научился играть на гитаре и пока все еще неопытен и допускает ошибки в моменты волнения. Но сейчас он стоит перед половиной школы, все ожидают его и его друзей. Он никому не рассказывал о том, что собирается исполнить. Hotel California песня сложная для тринадцатилетнего парнишки, но он решился ее сыграть. Встречается взглядом с Артуром и кивает Эмилю, он сегодня на ударных. Они играют аккомпанемент, и смешки с задних рядов потихоньку смолкают. Нил заканчивает соло, и он начинает петь. Поет негромко, сосредоточенно выговаривая каждое слово, не фальшивит. Друзья присоединяются к нему. Слегка фальшивит от волнения Артур, но, кажется, этого никто не замечает. Он продолжает петь, и в нем просыпается воодушевление, которое постепенно сменяется эйфорией. В тринадцать лет пьян от своей музыки, он уже не просто играет на гитаре, он играет для зрителей, большинство из которых еще не слышали бессмертное творение Eagles, уже слегка утратившее былую популярность к их рождению.

Плавно его воспоминания перетекают на то, как они проводили время, играя после школы. Тогда дружба была понятием абсолютным и потребностью большей, чем еда. Он скучал по этому времени. К его удивлению, в памяти стали всплывать, казалось бы, давно забытые детали: будь то родинка на щеке девушки, что любила слушать, как они играют в каморке, или драка с одноклассником до первой крови, к счастью, не его, преследовавшее его затем жгучее раскаяние. Он проживал день за днем, вот ему четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, светлые воспоминания сменялись плохими, те почему-то проявлялись ярче и четче и были более живыми. Когда они заполонили его мысли целиком, он осознал, что смотрит в насмешливые глаза Безликого.

– У тебя нет воспоминаний из более раннего возраста?

Ден поймал на себе пару насмешливых глаз.

– Думаю, настал мой черед задавать вопросы.

– Справедливо, можешь задать два, – ответил его собеседник после короткой паузы.

– Расскажи мне, где я, и что это за мир? Проснувшись, я подумал, что это сон, но мышцы ног после той погони ныли несколько суток.

– Это не сон.

– Как называется этот мир? Это не Земля?

– Мир этот называется Чандра.

– Как я здесь оказался?

– Это третий вопрос. Сосредоточься на следующем воспоминании.

Ден не стал спорить и продолжил путешествие по аллее воспоминаний. Объятия мамы, блинчики на выходных по утрам, первая книга, которую получил в подарок на девять лет, детский детектив, который открыл ему удивительный мир литературы, и то, как папа впервые принес ему книгу о Гарри Поттере. Он лежал на кровати в их небольшой, но уютной спальне и ждал, когда папа придет домой и принесет сюрприз. Он хотел получить одну-единственную книгу и совсем не обрадовался, увидев обложку, на которой был изображен щуплого вида мальчик в очках с черными волосами. Ему хватило девяти страниц, чтобы недовольство сменилось живым интересом, совсем скоро уступившим место восторгу.

Он потерял счет времени в упоении от нахлынувших воспоминаний, но Безликий снова вывел его из спасительного забвения.

– На сегодня достаточно, тебе нужно отдохнуть, прибереги силы.

– На что?

– Оставь вопросы до следующей нашей встречи, ступай.

Ден посмотрел на солнца, жутковатые в своей красоте, на краешек луны, только выглянувшей из-за горизонта, и, моргнув, погрузился в глубокий сон без сновидений.

Разбудила его старая подруга, к которой он успел привыкнуть, но не успел соскучиться.

– Здравствуй, боль.

Следом он почувствовал приятный сердцу запах, открыл глаза.

– Элина, родная, я люблю тебя.

Ден сел в постели, она присела рядом с ним и мягко прижалась к нему всем телом.

– Прости, но боюсь, что я пока не в форме.

– Ничего страшного, милый, вокруг полно мужчин. Без внимания не останусь.

Несмотря на слабость, Ден не мог не рассмеяться, чувство юмора Элины было за гранью. В голове всплыли подробности вчерашней ночи, руки отчаянно захотели пробежаться по струнам, но голова была тяжелая, руки путались в окутавших его проводах и трубках.