Князь Андрей заботливо протянул своей ошарашенной гостье стакан с водой и Рей принялась пить так жадно, словно неделю блуждала по пустыне. Говорить с ним об увиденном не хотелось, хотя имело бы смысл, ведь его незримое присутствие в видении было очевидным.
- Что еще ты умеешь? – вместо этого спросила Рей.
- Не так много, - беззаботно пожал плечами русский князь, - я не владею, например, телекинезом, но мне открыто будущее… и прошлое… иногда. Все связано.
- То есть… ты все знал с самого начала? – отчего-то рассердилась она. Андрей хитро улыбнулся, но из-за того какими мягкими были его лучистые светлые глаза у Рей тут же пропало желание злиться на этого человека. Он был… другим. Не таким, как они с Кайло, два бешеных избранных, фонтанировавших своей силой во все стороны, часто с риском для себя и окружающих. В нем была мудрость Мариуса, а еще удивительная непричастность, которой мог отличаться только очень много всего повидавший на своем веку человек.
- Ты тоже знала, - откликнулся Андрей, - но не готова была принять правду. Тебя необходимо было направить. Знаешь, ты одно из самых упрямых существ, которое я встречал в своей жизни.
- Сочту за комплимент, - грустно улыбнулась Рей. Князь убрал руку и размял запястья, вероятно, здорово затекшие за время пребывания в не самом удобном положении. Освободившись, Рей решила сесть на кровати. Все ее органы чувств жадно впитывали окружающий мир, восполняя пробелы в восприятии. Реальность снова приобретала свою четкость – и ласковый солнечный свет, лившийся в окно, и пение птиц и шум моря, и пылинки летавшие в воздухе. Мягкость постели. Фантомная, почти неощутимая боль в спине, где-то на уровне загривка, именно там, куда вчера пришлось роковое столкновение с каким-то булыжником на каменистом склоне. Шорох шин автомобиля по гальке на подъездной дорожке.
- Тебе пора, - то ли услышав звук, то ли просто почувствовав, вздохнул князь Андрей, - мне не хотелось бы стать очередной жертвой ревности твоего terdre bete, - и с улыбкой добавил, - предвидение меня вряд ли защитит.
Рей хотела что-то еще спросить на того, что князю известно про других избранных, но вынуждена была согласиться с его доводами и оставить свое любопытство при себе.
- Спасибо, - вместо этого сказала она.
Перед тем как спускаться вниз, Рей ненадолго забежала в свою комнату. Ей нужно было перевести дыхание и собраться с мыслями, но чтобы не сидеть без дела, уставившись в одну точку и переваривая полученную информацию, она решила занять это время делом. Она переоделась в шелковое зеленое платье, привезенное ей для несостоявшейся церемонии и легкие сетчатые перчатки. Вдохновившись, она даже расчесала и привела в порядок волосы, за последнее время превратившиеся в птичье гнездо и отыскала свою косметичку. Удовлетворенно оглядев свое отражение в зеркале, она отметила, что во всем ее облике все равно сохранялся след именно той эпохи, на которую пришлась ее юность. Мода современности была ей непонятна. Это было чужое время. Чужой мир. И хорошо, что рядом был Бен, способный разделить эти ностальгические настроения.
Рей думала, что после болезненного погружения в собственные воспоминания, будет ощущать себя крайне разбитой, но нет. Ее переполняли силы и вдохновение. Все, что прежде казалось таким жутким и невозможным, теперь виделось вполне решаемыми проблемами. Она поговорит с Рене, расскажет ему правду и, возможно, мальчик сможет принять ее, если узнает о том, что был брошен на произвол судьбы по чужой вине. И с Полем она все-таки свяжется и все ему выскажет за то, что он молчал как настоящий партизан столько лет. И с Беном разберется… Вероятно, он уже успел остыть и после довольно утомительного общества капризной дочери будет рад ее видеть и забудет все обиды. Вот здесь Рей, к сожалению, глубоко заблуждалась.
Она не успела спуститься на террасу, когда супруг собственной персоной появился в дверях. Он удостоил ее короткого, весьма многозначительного взгляда, и принялся деловито собирать разбросанные по полу вещи. Он обожал порядок и минимализм в хозяйстве, непостижимо, каких душевных трудов ему стоило мириться с тем хаосом, который сеяли вокруг себя Рей и Женевьева.
- Бен, - окликнула его Рей, неуверенно топчась на месте, но он даже головы в ее сторону не повернул. Обстановка становилась напряженной. Что-то было не так.
- Эй! – не выдержала Рей, - что у тебя на этот раз за личная драма?
Ее резкие слова все-таки возымели хоть какой-то успех. Бен выпрямился, убрал упавшие на лицо волосы и склонил голову на бок, недоверчиво сузив глаза.
- Нет никакой драмы, Рей, - холодно сказал он, - просто я хочу уехать.
- Что!?
- Мы приехали на свадьбу. Свадьба не состоится, - привел он до отвращения логичные доводы, - у меня достаточно дел в Риме и я больше не могу позволить себе торчать здесь.
Ладно, хорошо. Рей шумно выдохнула, а ее супруг тем временем продолжил собирать вещи. Все это могло бы выглядеть вполне обычной бытовой сценой, если бы не его рваные, дерганные движения. Он абсолютно не умел держать что-либо в себе. В какой-то момент он, вероятно, потерял контроль и раздраженно швырнул чемодан обратно на пол, позволив только что собранным туда предметам рассыпаться обратно.
- К черту, - скорее себе, чем ей, сказал он, - наконец-то поеду налегке, без всей этой горы мусора.
Рей бы обиделась, ведь, в отличие от него она выросла в бедности и умела ценить материальные блага. Да в детстве для нее каждая бусинка, подобранная на полу, каждое стеклышко уже были реликвиями. Не то, что чемодан, набитый платьями, красивыми приятными наощупь чулками и разными другими милыми безделушками. Но сейчас еще только ее обиды не хватало для усиления нарастающего конфликта.
- Возьми бьюик, - зачем-то предложила она. Бен нахмурился.
- Нет, спасибо, - буркнул он без особого энтузиазма, - мне и так голову напекло. Хакса попрошу отвезти меня в аэропорт.
Вау. С каких это пор они так подружились с рыжим, что способны вынести не только присутствие друг друга, но и часовую совместную поездку?
- Я могла бы…
- Нет.
- Так это тебе голову напекло!? – не выдержала Рей и даже ногой топнула от злости. Она почувствовала себя полной дурой от того, что ждала его возвращения настолько сильно, что даже удосужилась принарядиться, а он опять отыгрывал спектакль одного актера с воистину шекспировскими страстями. – Не хочешь объясниться наконец?
Бен близко подошел к ней, и Рей ждала, что он что-нибудь выкинет, например, станет душить за очередную оплошность или замахнется для удара, которого не последует. От жаркого примирительного секса она бы точно не отказалась. Но он только внимательно заглянул в глаза супруге и грустно улыбнулся.
- Я просто хочу уехать, - повторил он, - ничего страшного, Рей. Ты можешь остаться здесь с Жени и хорошо провести время… Да, кстати, - он порылся в карманах и извлек оттуда черную бархатную коробочку, - мы кое-что сделали для тебя.
Рей открыла крышку коробочки и увидела очень простое серебряное кольцо в объятиях блестящего, темно-синего атласа. Это было… странно. Бен любил дорогие и вычурные подарки, все эти безделушки, которые Рей даже надевать лишний раз было страшно, чтобы не потерять где-нибудь или не быть убитой в темном переулке за серьги с топазами или старинное колье.
- Что это? – обронила она.
- Мы с Жени нашли одного сумасшедшего мужика, который занимается кузнечным делом, - Бен так воодушевился, что даже позабыл про свое отвратительное настроение, - и переплавили у него старое кольцо.
- Кольцо… то самое?
Она прекрасно знала ответ в этот вопрос, но сейчас была обеспокоенна тем, каким образом фамильная реликвия снова нашла своего хозяина, если прежде каким-то чудом очутилась в руках Рене. Да и как сам хозяин решился расстаться с обожаемым перстнем и надругаться над его исторической памятью подобным образом.
Рене… нужно поговорить о Рене…
