— Конечно же, я пытался, — ответил Латиас. — Но дело в том, что стальное, каменное и бронзовое оружие не способно повредить демону. Деревянные дубинки разлетаются в щепки, шелковые удавки это создание рвет. Ну и вдобавок оно убивает нанятых людей.

— Он, не оно, — поправила Мелли. Она снова была на плече Кашела, выглядела задумчивой. — Дерг — существо мужского пола.

— А им вы справили соответствующие «погребальные обряды»? — спросил юноша, старательно выговаривая слова и гадая, что в данном случае они означают. Еще он прикидывал, придется ли воспользоваться его незаменимым посохом. Серианцы переглянулись.

— Но у этих охранников не было семей… — сказал Фраза.

— Серианских семей, — поспешно вставил его брат.

— Серианских семей, — кивнул Фраза. — Но я уверен, их иждивенцы получили компенсацию.

— А? — растерялся посредник. — Ну да, я… э-э, постарался компенсировать им утрату кормильца. Но факт остается фактом: демон остается на страже сундука.

— И что же необходимо сделать с этим Дергом? — вернулся к своему вопросу Кашел. — Я не совсем понимаю.

— Мы даже не знали его имени, — пожаловался Латиас. — Как вы сейчас назвали его?

— Его зовут Дерг, — повторил Кашел, немало смущенный благоговейным страхом, который он читал во взглядах серианцев. — И он мужчина.

Судорожно сглотнул и поправился:

— Я так думаю.

— Ну, да, да, он мужчина, Кашел, — холодно подтвердила фея. — Как и ты сам.

— Наш отец умер слишком внезапно и не успел передать брату власть над демоном, — произнес посредник. — А теперь все это стало моей проблемой.

Он испустил глубокий вздох. На лице молодого серианца было написано глубокое страдание — ничего подобного Кашелу не доводилось наблюдать у его соотечественников, даже когда им грозила непосредственная опасность.

— Господин, — обратился он к юноше, — я верю: могущественный волшебник способен справиться с демоном. Либо нам придется обращаться к ближайшему священнику, какой бы веры он ни был, для проведения обряда изгнания демона. Возвращаться для этого на Серее нам некогда.

Латиас опустился на колени.

— Господин, — взмолился он, — если вы сможете освободить наших святых из-под охраны демона, я буду счастлив переписать на вас половину своего состояния. Покой моих предков зависит от вас.

Кашел по-прежнему пребывал в нерешительности.

— Но я не понимаю, чем я могу помочь вам, — признался он. — Я знал одну волшебницу, но, надо думать, она сейчас на Хафте. К тому же сама она считала себя не слишком могущественной.

— Кашел, ты не волшебник — в том смысле, как они думают, — заявила Мелли. Она сидела, скрестив руки на коленях и изучая яркий сундук в углу. — И не в твоем понимании… Но ты можешь сразиться с Дергом, если захочешь.

Юноша повернул голову, чтоб заглянуть фее в глаза.

— Мелли? — позвал он, не обращая внимания на серианцев; пусть дивятся, с кем это он беседует. — Считаешь, я должен сделать это? Я могу?

Посредник начал было что-то говорить, но Джен поднял руку в предостерегающем жесте. Оба брата напряженно следили за Кашелом.

— Не знаю, что тебе делать, Кашел, — ответила фея. — Лично я считаю тебя сильным… очень сильным. Но и Дерг тоже сильный.

Нет, он этого не понимал. Допустим, кто-то поручил отару овец его заботам, но, чтобы пасти овец, ему следовало бы оставаться в родной деревне. Он захотел чего-то иного, и вот он это иное получил.

Кашел подавил смех. Ну и пусть, даже если он чего-то не понимает…

— Господин, — произнес тем временем Латиас. Он встал, и юноша ощутил облегчение — он же не Пастырь, чтоб перед ним преклоняли колени, — хочу сказать: помимо материальной награды, которую я предлагаю, есть и еще один момент. Человек, победивший демона, может потребовать от него исполнения желания.

— Нет, нет, не совсем так, — вмешалась Мелли. — Дерг даст тебе то, что ты пожелаешь при условии…

Балансируя на носочке, она подняла другую ногу почти под прямым углом. Кашел ни у кого не видел такой гибкости.

На серианцев, продолжавших глядеть на него, он не обращал внимания.

— …что твои знания окажутся не меньше, чем его, — закончила фея, сделав «ножницы» в воздухе и поменяв ноги — движение напоминало трепетание крыльев колибри. Она лукаво усмехнулась юноше. — А Дерг знает намного больше тебя.

— Любой знает больше меня, — тоже усмехнулся Кашел. — Ну, может, кроме овец.

— К тому же, — назидательно добавила Мелли, — сначала тебе еще надо победить Дерга.

— Мастер Латиас, — сказал наконец юноша, — мне не нужно ваше состояние. У меня у самого сейчас денег больше, чем я мог себе представить.

Если это и было преувеличением, то совсем незначительно Плата, полученная от Джена, прямо-таки распирала кошелек у него на шее. Впору было поменять его на больший или же серебряные монеты — на золотые. Ха-ха, Кашел ор-Кенсет со своим золотом!

— Я так понимаю, это очень важно для вас — предки и все такое, — продолжал юноша. — И, наверное, Джен и Фраза тоже хотят, чтобы я…

— Пожалуйста, Кашел! — прервал его Фраза. — Не надо смотреть ни на кого. Это должно быть вашим собственным решением. Если вы предпочтете остаться с нами, мы с братом по-прежнему будем счастливы сотрудничать с вами на тех же условиях, что и прежде.

— Я знаю все это, — ответил Кашел. — Но вы не пришли бы сюда со мной, если б не ждали моей помощи. Вы оба проявили доброту ко мне, и я был бы рад ответить вам тем же.

— Гибель рода из-за халатного отношения к ритуалу — это ужасный грех, Кашел, — промолвил Джен, он стоял неподвижно, спрятав руки в рукавах туники.

— Так или иначе, — решил юноша, — вы были искренни со мной. А мастер Латиас, по вашим словам, искренен с вами.

Он поймал взгляд посредника, размышляя про себя, что же на самом деле имела в виду фея. Порой он понимал ее не лучше, чем других людей. Например, такую девушку, как Шарина.

— Итак, я не нуждаюсь в ваших деньгах, мастер Латиас, — повторил юноша, — но там, где я родился, люди привыкли помогать друг другу. Думаю, сейчас вы нуждаетесь во мне, и я попробую помочь.

— Что ж, думаю, это правильное решение, — сказала Мелли тоном, который Кашел так и не смог понять. — В конце концов, в стаде должен быть лишь один баран…

Первым движением Гаррика было вытащить меч и броситься на тех, кто скрывался в тени за фонарем. Причем на это толкал его не только король Карус, шествовавший в своем кровавом величии по памятным полям сражений.

Однако эти люди являлись отрядом Городского Патруля. Заметив свет и шум из склепа в одном из престижных район города, они выполняли свой долг, осуществляя проверку. Стражники находились здесь по праву, но то же самое можно было сказать и о Гаррике с Теноктрис.

— Добрый вечер, офицеры! — поприветствовал их юноша. — Мы слуги госпожи Лианы бос-Берлиман. Она отправила нас сюда проверить, все ли в порядке в их семейном склепе.

— Я требую, чтоб вы арестовали их! — настаивал толстенький мужчина, стоявший за патрульными. — Они вломились в мое жилище!

Солдат было шестеро. Медные шлемы, плащи с сандракканской лошадиной головой, разделенной начетверо волнистым гербом Эрдина. Неплохое вооружение: двое держали раздвоенные пики с металлическими застежками, которые позволяли с безопасного расстояния пригвоздить шею или руки подозреваемого. Остальные были вооружены копьями. У всех на поясе болтались короткие мечи.

— Эта постройка принадлежит Берлиманам, — заявила Теноктрис, она говорила повелительным тоном — как аристократка с простыми горожанами. Это, собственно, соответствовало действительности, хотя конечно же состояние ее семьи сгинуло тысячу лет назад. — Мой хозяин сохранил ее, когда продавал остальные сандракканские владения. А кто этот человек, оспаривающий права моего хозяина?

Офицер, возглавлявший Патруль, с правой стороны шлема носил плюмаж из белых перьев. Он оглянулся на толстяка и спросил: