— Зачем мне кто-то, когда я могу иметь весь мир? — вопросом на вопрос сказал он, стараясь уйти от ответа.
Такое признание сослужило Леви две службы: с одной стороны, он не понимал зачем иметь многих любовниц или любовников, когда можно иметь одного единственного человека, и эти рассуждения наводили его на избавление подозрений о том, что парень мог влюбиться в него, а с другой — такое признание скинуло все заслоны, которые имело их общение. Порой Леви даже начал делиться тем, что его раздражало в его партнёре.
Как-то раз мужчина рассказал о том, что Эрвин оставлял немытые кружки на столе, убегая на работу, что выводило Аккермана из себя. Он признавал только чистоту, что неоднократно проскальзывало в их разговорах.
— Если бы мы были вместе, я бы никогда так не делал, — давал обещание Эрен, прижимая руку к сердцу, и Леви ему верил, так как за всё продолжительное общение парень не приходил ни разу в мятой или же испачканной одежде, всегда выглядел с иголочки, свежо и приятно.
Йегер выглядел так, будто создан был под стандарты мужчины, — и от таких мыслей Аккерман желал вырезать себе глазницы, чтобы больше не видеть таких параллелей, только вот дело было совсем не в глазах, а в чём-то более глубоком и подкожным.
— Ты бы был идеальным партнером, — усмехался Леви.
— Я бы каждый день мыл за собой кружки.
— Конечно.
Эрен наклонился вперёд и в шутку брал его руки в свои. Только каждый знал, что это не шутка, каждый ощущал то томительное волнение, зарождающее внутри живота, когда их кожа соприкасалась друг с другом.
— Я бы каждый раз выкидывал старую кружку и покупал новую.
— Конечно.
Эрен переплетал пальцы чужой руки со своими, и мужчина это позволял.
— Я бы вовсе отказался от кружек, если бы это сделало тебя менее раздражительным и более счастливым.
В ответ на подобные заявления Леви лишь закатывал глаза.
Когда оказывалось, что их жизни были чем-то похожи друг на друга, то это сближало их ещё сильнее.
— Словно вступили в самый дерьмовый клуб по интересам, да? — усмехался Эрен, заметив такую схожесть.
— Данте сближает, — отвечал Леви, ещё даже не думая, что когда-либо возненавидит этого писателя также сильно, как и полюбит.
Всего раз Эрен упомянул, что мечтал в детстве стать врачом.
— Моя жизнь сложилась не совсем так, как я планировал, — признавался он.
Леви его понимал.
— Я мечтал стать полицейским, чтобы защищать угнетённых, — признавался Леви.
Эрен его понимал.
— Ты ещё молод, — говорил Леви после небольшой паузы. — Ещё не поздно исправить будущее.
Парень грустно улыбнулся и произнес:
— Да, я не стар, мне всего двадцать семь, но это не значит, что я могу всё бросить. Я сделал свой выбор уже давно.
Сначала Аккерман удивился возрасту, отметив, что Эрен выглядел моложе двадцати трёх. С новой информацией получалось, что мужчина старше всего на четыре года, что почему-то его радовало. Леви не спрашивал у Йегера, что тот не мог бросить и в целом не интересовался его работой, делая такие небольшие заметки, как дорогая одежда, фирменные часы и безупречный вид.
— Твой выбор не так уж и плох, не так ли? — спросил Аккерман.
Эрен откинулся на спинку сидения и прикипел взглядом к столу, застывая в таком положении на некоторое время.
— Можно сказать и так, — наконец выдал он. — У меня появился ты.
Несколько простых и банальных слов, брошенных в нужный момент и в нужное место.
Их общение росло и развивалось на удивление стремительно. Заигрывания со стороны Эрена начали восприниматься с улыбкой и лёгкой ответной реакцией, но парень никогда не переходил границу, будто зная, что могло вывести Леви из себя, а что наоборот — поощрялось.
Как-то раз Аккерман показывал Эрену, как правильно заваривать чай. Тот встал позади него и с любопытством смотрел на процесс через плечо мужчины, запоминая последовательность действий. Леви иногда путался и застывал с чашкой в руке, так как слишком остро ощущал жар и то небольшое расстояние между ними. Эрен иногда обдувал затылок мужчины горячим воздухом, провоцируя лёгкие мурашки. В какой-то момент, когда каждый уже не мог выдерживать напряжения, они застыли, боясь сделать этот ответственный шаг, который приведёт, как они понимали, к необратимым последствиям. У Аккермана был Смит и стабильная жизнь и, возможно, поэтому первым сделал шаг Эрен, сократив расстояние, чтобы коснуться торсом спины мужчины.
Легкая дрожь прошлась по телу Леви, стоило их телам соприкоснуться. То томительное волнение возросло в разы, когда Эрен наклонил голову и уткнулся носом в его макушку. Никто из них не шевелился, каждый боялся нарушить необъяснимое притяжение и ту идиллию, царящую вокруг.
Леви медленно положил руки на стол, чтобы опереться и не потерять точку опоры. Рядом с его ладонями оказались чужие и так получилось, что мужчины оказался в плотную между парнем и столом.
— У этого могут быть плохие последствия, — как можно спокойнее заявил Леви.
— Или хорошие, — настоял Эрен, проведя носом по загривку, и мужчины услышал сбивчивое, почти яростное дыхание.
Леви, словно только этого и ждал, нарочито медленно развернулся и положил парню руку на затылок. Он пристально глядел в глаза напротив, пока снимал резинку, чтобы выпустить все волосы Йегера на свободу.
— Шаг назад, — приказал он, сжимая пальцами пряди. Эрен беспрекословно подчинился, неотрывно следя расширенными зрачками, которые затопили всю бирюзу, за мужчиной. Он приоткрыл рот, дыша через раз, будто мгновение, и он задохнётся от переизбытка напряжения, витающего вокруг. От такого вида парня у Леви кружилась голова, и он резко развернул его, чтобы усадить того на стол и припасть к губам в слишком горячем, слишком желанном поцелуи. Эрен моментально поддался настойчивой ласке и проник языком вовнутрь, сжимая бёдра мужчины и притягивая его к себе.
Леви прикусил губу парню и отстранился.
— Сядь, — скомандовал он после того, как присел в широкое кресло, стоящее позади. Эрен скривил губу и собирался раскрыть рот, но Аккерман наклонился и притянул того за талию, утягивая за собой. Не удержавшись, Йегер упал к нему на колени и не успел возразить, а только резко выдохнул, когда из-за резкого движения штаны натянулись. Леви подхватил его под бёдра и притянул к себе, чтобы их возбужденная плоть соприкоснулась.
— Я не был снизу, — признался Эрен рвано. Даже сидя на коленях, он выглядел всё так же солидно, как в первый день в чайной. Джемпер слегка помялся, и Леви скользнул вдоль штанин вверх до самого края брюк, чтобы подцепить ткань и потянуть вверх. Моментально спина парня покрылась мурашками от прохладного воздуха.
Леви ощутил, как Эрен в ответ просунул руки под его рубашку; ледяные пальцы дотронулись спины, а горячее дыхание — изгиба на шеи. Парень порывисто двинулся, качнувшись волной, и вжался в чужие бёдра.
— Нам стоит остановиться, — сдавленно выдохнул Аккерман из-за болезненной тесноты в штанах.
В ответ ему послышался хрипловатый смех.
— Я подожду ещё столько, сколько нужно, — пообещал Эрен, вставая. За секунду он преобразился в того самого элегантного и непристойного, и единственное, что, на радость Леви, выдавало парня — растрёпанные волосы.
В тот вечер Аккерман чистил зубы по несколько раз, лишь бы избавиться от привкуса измены во рту.
В следующие дни Эрен не появлялся в чайной, отчего нервы Леви натянулись до предела. В один из таких вечеров, Эрвин решил встретить Леви с работы, чтобы отвести в ресторан на праздничный ужин Ханджи. Из-за стычек группировок и напряжения, витавшего в воздухе, многие перестали ходить по дорогим заведениям. Установленный порядок нарушила молодая группировка с помпезным наименованием «Титаны». Поначалу это название вызывало в Леви только усмешку и закатывание глаз, но позже он начал присматриваться к событиям, улавливая все слухи. С помощью слаженной работы, хорошего оружия и человека, который стоял у руля, — они погребли своих соперников. Кое-кому из свергнутых противников удалось выжить и присоединиться, кто-то бежал прочь, а кто-то замышлял мелкие восстания, которые заканчивались смертью отнюдь не членов новой группировки. В результате кровопролитие почти закончилось и на Новый Орлеан набросили покров тревожного затишья, который с треском порвался под заявлением правой руки главаря — светловолосого паренька, похожего больше на девушку. «Титаны» обещали привести город к процветанию, восстановить экономику и привести улицы в относительно спокойные места за, конечно же, двойную плату.
