Как гром среди ясного неба, Аккерман понял, что переживал о том, что мог о нём подумать Эрен.

— Что думаешь насчёт русской литературы? — Йегер постукивал пальцами по столу и улыбался.

— Мрачная эстетика, философские рассуждения, сочетание рационализма с критикой цивилизации. Уверенность, сила, яркость изображения, — Леви взял паузу на мгновение. — Тема смерти, мучительная гибель, напоминание о бессмысленность жизни.

— «Найти смысл в существовании — значит найти что-либо, преодолевающее смерть», — Эрен глотнул чая и посмотрел в глаза мужчины поверх чашки. — Лев Толстой.

— Ты вёл к какому-то конкретному произведению? — сразу понял Леви, бросая быстрый взгляд ко входу.

— Можно сказать и так, — соскользнул с темы Эрен, выглядя немного смущённым. — Как тебе «Анна Каренина»?

По спине Леви пробежались мурашки от макушки до поясницы от осмысления вопроса и его потаённом смысле. Желание отвечать боролось с желанием отмолчаться, желание поддаться искушению боролось с желанием оставаться верным своим принципам.

Эрен ждал ответа, глядя, как завороженный. Его глаза, не скрытые очками, выглядели ярко, почти нечеловечески красиво, когда лучи солнца попадали и освещали лицо. Его нельзя было назвать человеком красивым, где красота — очевидная общепринятая норма, нет, он был другим. Про таких людей думалось, что они могли очаровать любого, лишь улыбнувшись, но вот распознать и понять его могли единицы, отчего увиденное хотелось записать в личную собственность.

— Эта история об одержимости любовью, о похоти и личности, сорвавшейся с цепи, — Аккерман смотрел на Эрена не отрываясь. — Анна делает не вполне здоровый выбор. Она и Левин находятся в состоянии неудовлетворенностью жизнью; хотят больше, желают сильнее.

— Похотливость в виде колоссальной роковой страсти, — Йегер по-птичьи склонил голову. — А ты удовлетворён своей жизнью? — впервые парень напрямую взглянул на кольцо, находящееся на безымянном пальце Леви.

Мужчина не поддался провокации, не закрыл кольцо, не убрал руку, — он сидел так же неподвижно, сверля взглядом Эрена, только вот парень не поднимал задумчивого лица, казалось, он полностью был погружён в свои мысли.

— Можешь не отвечать, — спустя некоторое время голос парня прорезал тишину. — Измена — дело тонкое и грязное, не так ли? Ты ведь считаешь именно так? — быстрым движением он подцепил безымянный палец мужчины и покрутил его, чтобы рассмотреть гравировку на кольце. Леви сидел неподвижно. — Острые ощущения, тайны, интриги — это не про тебя. Только вот что, если это будет не интрижка? Что если это то, что тебе необходимо? Разве ты можешь сделать вывод о том, что первый раз… — Эрен слегка сжал пальцами кольцо и поднял взгляд, предполагая, что встретится с суровым лицом мужчины, но вместо этого, — Аккерман выглядел спокойно и расслабленно. — В первый раз была совершена ошибка, а второй раз — уже духовная близость, граничащая робкими касаниями и разговорами за твоим любимым сортом чая?

— Я удовлетворён жизнью, — отрезал Леви и выдернул руку из захвата, но далеко её не убрал, оставив рядом с чужой конечностью. — И не собираюсь нарушать договорённости.

Эрен не торопился отстраниться. Он лишь приподнял уголки губ, давая понять, что ложь — не то, что от него можно скрыть.

Леви пытался вести себя обычно, но не мог расслабиться полностью, спиной ощущая двух незнакомцев, и у него рефлекторно сжимались ладони до белых костяшек.

— Они тебя нервируют, — заметил Эрен, внимательно следя за выражением лица мужчины.

Аккерман был рад смене темы.

— Отчасти, — признался он. — Но совсем не из-за страха.

Йегер усмехнулся и отстранился от Леви, чтобы взглянуть на дверь.

— Я бы никогда не подумал, что ты их боишься, — Эрен отпил чай. — Скорее, это выглядит так, будто один грозный хищник прощупывает почву, проверяя, что понадобилось двум маленьким сошкам на его территории.

— Хищник? — поинтересовался Леви, кривясь. — Что за убогие сравнения.

Эрен пожал плечами. Он выглядел задумчиво, постукивая указательным пальцем по чашке. Сегодня вид парня не был таким элегантным; вместо белой рубашки на нём был кашемировый свитер, что выглядело, скорее, по-домашнему уютно, чем официально.

Леви слегка замутило от таких мыслей.

— Тебе подходит такое сравнение, — Йегер перевёл взгляд обратно на мужчину. Что-то натянулось между ними и заискрилось, стоило парню опять наклониться вперёд.

Леви моргнул, прогоняя наваждение и, глянув в панорамные окна, заметил, как в соседних зданиях закрывались двери. Видимо, они уже платили группировке повышенную дань за этот месяц, но решили перестраховаться. Вот только мужчина заплатил обыкновенную сумму, и не то, чтобы он переживал по этому поводу, но, если из-за его упрямства и нежелания пострадает Эрен, — себе он это не простит.

Парень поставил чашку на стол и неожиданно поднялся, привлекая всё внимание Леви к себе.

— Я их прогоню, — спокойно бросил он, делая шаг по направлению к выходу.

Аккерман чуть было не зарычал на парня, но вовремя себя заткнул и лишь схватил того за рукав, чтобы остановить. Эрен послушно застыл на месте, ожидая, что мужчина скажет.

— Хочешь, чтобы тебя избили? — яростно зашипел Леви. — Предупреждаю, я не люблю кровь. Если тебе набьют морду, то не заходи в мою чайную.

— Я помню про твою любовь к чистоте, — он мягко высвободил руку и улыбнулся. Затем чуть наклонился и прошептал: — Мне приятно, что ты переживаешь за меня, Леви.

Мужчина кривил губы и держал руки скрещенными на груди на протяжении всего времени, пока Эрен открывал дверь и переступал порог. Он говорил себе, что ни за что не бросится помогать этому придурку, если того начнут избивать. Не наплюёт на свои принципы и не поддастся искушению навалять кому-нибудь по морде. Вжал ступни в пол он всё же не из-за беспокойства и не ради удобства, чтобы можно было сразу рвануть за дверь, нет. Ему просто так нравилось.

Леви опустил руки на стол, когда через некоторое время с удивлением заметил, как Эрен спокойно разговаривал с двумя бандитами около входа. Весь диалог не занял у него и нескольких минут, как громилы развернулись и ушли. Перед тем, как вернуться к Аккерману, Йегер резко повернулся в другом направлении и кому-то кивнул головой, будто показывая, чтобы тот ушёл. Кому именно — мужчина не видел, так как не хватало обзора.

Визиты Эрена становились всё чаще и чаще, продолжительность возрастала, лёгкие касания превращались в настоящие прикосновения, когда то один, то другой искал новые способы телесного взаимодействия, к примеру, передавая сахарницу друг другу, когда никто из них не пил сладкий чай. Также темы бесед становились более личными, но только к русской литературе они пока не возвращались, делая вид, что того разговора не существовало. Так Эрен признался, что потерял родителей в юном возрасте, что привело его к скитанию по улицам и прошению денег у прохожих. Леви в свою очередь рассказал о своей умершей матери, которая старалась заботиться о нём так, как только могла проститутка из бедного французского района. Аккерман с удивлением заметил, что они оба потеряли близких в раннем возрасте и вырастили себя сами. Леви, конечно, не без помощи дяди Кенни, который умер буквально несколько лет назад и который научил его управлять оружием и страхом других. Его дядя являлся на тот момент правой рукой человека, державшего весь Орлеан в своих жадных лапах, и, конечно, он учил своего племянника тому, что умел — убийствам без сожаления и особых мотивов.

— Как ты справился с потерей? — поинтересовался Леви, заметив отрешённый взгляд Эрена.

Парень повёл плечом, будто скидывал невидимую ношу. На мужчину он не смотрел.

— Я и не справился, — откровенно и безэмоционально вымолвил он. — не думаю, что есть хоть что-то, что может мне помочь с этим.

Леви приподнял бровь.

— Близкие? Друзья? Возлюбленные?

Мужчина позднее будет корить себя за вопрос, слетевший с губ.

Эрен же удивлённо моргнул, а затем приторно-ласковая ухмылка коснулась его губ. За считанные секунды он преобразился, скрываясь за личиной пленительного и соблазнительного парня.