Гермиона улыбнулась.

– Вы сами себе противоречите, профессор.

– Интересно, где? – Фыркнул он безо всякого интереса.

– Вы только что мне сказали, что нужно разбираться с последствиями, но сами при этом цепляетесь за инцидент. – Она встала и подошла к решетке. – Вы не умерли, вы здесь, но мысленно вы остались там, на полу хижины, и не хотите разбираться с последствиями того, что произошло.

– Я вам для чего рассказал про психолога и лампочку? – Устало вздохнул Снейп.

Гермиона немного нахмурилась.

– Чтобы я поняла, что вы – лампочка.

– Вроде того.

– Но вы ведь не лампочка, профессор. – Она покачала головой. – Вы – живой человек.

– Шутка так-то и не про лампочку, мисс Грейнджер.

– Что заставило вас принять решение не меняться?

Снейп снова вздохнул.

– Потому что я – потухшая лампочка, мисс Грейнджер.

– Намекаете, что у вас нет сил меняться?

– Я не вижу смысла меняться.

– Здесь и правда трудно найти смысл меняться. – Она окинула взглядом его камеру. – Но если бы вы отсюда вышли…

– Я не выйду отсюда.

– Вы сами загнали себя в патовую ситуацию. Почему? Почему вы отрезаете себе все шансы на иную судьбу? – Пальцы Гермионы обхватили прутья решетки. – Возможно, сейчас вы и не видите для себя иной судьбы, но неужели вы всегда жили только ради этого? Только ради того, чтобы умереть за чужие интересы?

– Как патетично, мисс Грейнджер… – Фыркнул Снейп. – Вы сами-то разве не мечтаете умереть за чужие интересы? За домовых эльфов и прочих обездоленных?

Она покачала головой.

– Я не собираюсь за это умирать. Я никому не позволю умирать за это.

– Вы не можете решать за других такие вещи.

– Я понимаю… – Гермиона поджала губы. – Я лишь хочу сказать, что не собираюсь умирать за свое дело. Как я смогу заниматься им, если умру? Я хочу жить и делать то, что мне важно.

– А мне уже ничего не важно, мисс Грейнджер.

– Потому что вы – потухшая лампочка. – С сарказмом добавила она.

– Именно так.

– Что ж, отлично. – Гермиона отпустила прутья решетки и отошла к двери. – В таком случае, я поменяю проводку.

– Вот вы, вроде, маглорожденная, мисс Грейнджер, но абсолютно не разбираетесь в собственных технологиях. Вы же понимаете, что если лампочка перегорела, ее можно только выкинуть, и проводка тут ни при чем?

– Лампочку – да. Но вы-то не лампочка. – Улыбнулась она, открывая дверь. – До свидания, профессор.

*

Дома она много думала над словами Снейпа. Конечно, она бросила ему на прощание крайне дерзкое заявление, но сама при этом понятия не имела, как «подключить» его к «электричеству». В определенном смысле он был прав – желание определяло многое. Возможно, даже все. Вопрос был в том, как всколыхнуть в нем это желание. Как заставить человека хотеть жить, если он, возможно, вообще никогда этого не хотел и даже не знает, как этого хотеть?

– Джинни хочет приехать в гости. – Бросил Рон, потягивая тыквенный сок у холодильника прямо из пакета. Гермиона все равно его не пила.

– Когда?

– В эту субботу.

Она посмотрела на календарь, который висел рядом с холодильником, и нахмурилась.

– Две недели… – Чуть слышно проговорила она.

– Что? – Нахмурился Рон, проглотив сок.

– Две недели… – Гермиона вскочила с места и бросилась в спальню.

– Что случилось? – Рон заглянул в комнату, где Гермиона лихорадочно рылась в прикроватном столике.

Она выудила из ящика маленький карманный календарик.

– Черт… и правда две недели…

– Что – две недели? – Переспросил Рон.

Она посмотрела на него округленными от ужаса глазами.

– У меня задержка на две недели.

========== 5 ==========

– Ты уверена? – В который раз переспросил Рон.

Гермиона раздраженно закатила глаза.

– А как ты думаешь? – Она бросила гневный взгляд на небольшую горку магловских тестов на беременность, которые купила в круглосуточной аптеке в соседнем доме. На всех было по две полоски. – Может, они все просроченные? Бывает же ложноположительный результат…

– Можешь попробовать волшебный тест. – Пожал плечами Рон. – Он тебе даже срок покажет.

– Лучше я схожу на узи. – Пробормотала Гермиона, кусая ногти и взволнованно расхаживая по кухне. – Или сдам кровь на анализ.

Рон закатил глаза.

– Магический тест на беременность не ошибается, Герм. И тебе не придется идти ко врачу.

– А ты чего такой спокойный? – Она остановилась и уставилась на него. – Может, ты еще и рад?

– Ну конечно я рад. – Пожал плечами Рон. – Получилось ведь.

– Что получилось? – Сощурилась Гермиона, внимательно разглядывая лицо своего парня, который тут же отвел глаза. – Что получилось, Рон?

Он цокнул языком и закатил глаза, скрестив руки на груди.

– Хватит, Рон. Скажи мне, что получилось. – Гермиона слышала, как в ее голосе начинают пробиваться истерические нотки.

Он обреченно развел руками.

– Слушай, я знал, что ты вообще не хочешь детей, ясно?

Гермиона непонимающе моргнула.

– Что?

– Я знал, что ты их не хочешь. Вообще. Совсем. – Рон немного помолчал. – Такие вещи сразу видно.

– И? – Звенящим голосом протянула она.

– И я подумал, что если ты забеременеешь, то поймешь, как это круто. – Вновь развел руками он.

Гермиона хмыкнула и зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться.

– Пойму, как это круто? – Едва слышно повторила она. – Ты серьезно?

– Мама сказала, что ты смиришься. – Рон пожал плечами. – Что так тебе будет проще.

Гермиона медленно покачала головой.

– Я даже не знаю, что хуже, Рон. То, что ты поступил так со мной, или то, что твое мнение всегда совпадает с мнением твоей матери.

– Ну извини! Не моя вина, что ты от своей больше ни единого мнения не услышишь.

Гермиона даже не успела понять, как палочка выросла у нее в руке, но вот ее кончик уже упирается Рону в кадык.

– Не смей поднимать эту тему. – Процедила она. Ее рука немного подрагивала, но палочку она держала очень крепко.

Ей пришлось смириться с тем, что она фактически осталась сиротой. Она даже не знала адреса своих родителей в Австралии. Так было проще. Гермиона старалась загрузить себя по полной в День матери и День отца – просто чтобы не думать о том, что они у нее есть. За три года ей стало полегче, но это все равно была свежая рана, которая начинала кровоточить от малейшего прикосновения, а Рон практически ткнул в нее древком метлы.

– Извини. – Пробормотал он, с трудом сглотнув. – Я не подумал.

– О чем ты еще не подумал? – Процедила Гермиона. – Может быть, о том, что я не хочу рожать?

– Только об этом я и думал. – Буркнул он, отводя глаза.

– Просто потрясающе… – Гневно сощурилась Гермиона, качая головой и чувствуя, как палочка в ее руке вибрирует от злости своей хозяйки. – И в результате ты додумался до того, чтобы все решить за меня?

– Ты бы смирилась… – Еле слышно пробормотал Рон.

– Это мое тело. – Она покачала головой, не сводя с него глаз. – Ты не имел права.

– Ты бы смирилась.

– Это мое тело! – Рявкнула Гермиона, ткнув палочкой ему в шею. – Ты не имел права решать за меня!

Рон вжался спиной в холодильник, с трудом сглотнув. Самое ужасное, что вины в его глазах она не увидела. Только обиду. Немного злости. Разочарование. Но ни капли сожаления.

Гермиона опустила палочку.

– Уходи. – Тихо сказала она.

– Герм…

– Уйди. – Процедила она сквозь зубы и прикрыв глаза. – Я не хочу тебя видеть.

– Герм…

– Уйди, пока я не бросила в тебя Непростительное. – Она распахнула веки и уставилась на него покрасневшими глазами, из которых по щекам уже текли первые слезы.

Сглотнув, Рон кивнул и ретировался в спальню. Из вещей он взял только метлу и форму для квиддича. Кто бы сомневался.

– Я буду в Норе, если что. – Тихо бросил он, обуваясь в коридоре.