– Эх, едрит твою мать, кто-то, воспользовавшись артельностью, невежественно испортил воздух!

– Да, кто-то подфунил! Сознавайтесь, кого приспичило! – настаивал Сергей.

– Обыщи! – за всех ответила самая смелая из баб Дунька.

– Словно пса в брюхе кто-то сгноил! – не унимался Сергей.

– А ты не суйся со своим носом везде-то! – отрапортовала ему Дунька.

Гости дружно рассмеялись, ха-ха-ха-го-го-го. Кто-то пьет, кто закусывает, кто изнывает от того, что давно не курил.

Бабы затянули песню «По Муромской дорожке…» Иван, подсев к свату Федору, начал расхваливать свою дочь, теперь сноху Федора:

– Сват, а сват! А ты хоть разутешь меня, вон ведь какую девку-то я подарил тебе. Цены ей нет, что красива, что умна, что работяща! И для Алексея-то, вишь, как угодила – осколки-то вон как разлетелись!

– Всем взяла! – дыша самогонным перегаром, смешанным с запахом соленого огурца, наговаривал в ухо свата Иван.

– А ты мне и спасибо-то не скажешь, а – сват!

– Да отвяжись ты от меня к едреной матери! – отмахнулся от надоедливого свата Федор, – что ты ко мне пристал, как банный лист, – начиная сердиться, отстранялся он от него. – Ну и что же, что она красива! Чай, мне из ее-то красоты ни лапти плести. Вот посмотрим, сколько она приданого мне в дом привезёт, – загадчиво отрезал Федор, имея ввиду последний пир свадьбы, когда молодую будут провожать из отцова дома в дом свекра на постоянное жительство. По традиции в это время из дома отца и матери полагается в приданое гребень, да еще кое-что из домашней утвари, и это все добро под весёлую песню «Дубинушку» везут пьяные гости в дома наречённого мужа. В дом Федора Татьяне приданое вместе с гребнем под «Дубинушку» приволокли сани, точило и с десяток веников, а сундук с нарядом и постелью был привезён еще в первый день свадьбы.

Отгуляли свадьбу. Собрались мужики, последний раз опохмелились – разошлись. После свадебной суматохи и с непривычки в чужой семье и в новой обстановке Татьяна на третий день после свадьбы заболела. Во всем теле жар, отбило от пищи. Свекровь ее Анна, придя к соседям Савельевым, сокрушенно доложила:

– Молодая у нас что-то больно расхворалась, лежит, ничем не шелохнется, вся в жару, тяжело дышит. Должно быть, порча! Кто-нибудь сглазил. Есть же вредные люди. Баба во всем, так надо испортить! Это не иначе, как от зависти! Все завидуют, что она всем взяла. Надо к Настасье сходить, поворожить. А у Татьяны вовсе никакой «глаз», а она просто-напросто с первого дня забеременела.

Новая молодая Советская власть во главе с Лениным придумала для поднятия экономики страны и для поднятия благосостояния народа НЭП. Эта Новая экономическая политика Советского государства дала не только полную свободу всему народу, населяющему необъятную матушку Россию, но и само государство сразу же стало процветать. Из разорившегося от войны и разных неурядиц, благосостояние пошло в гору. Особенно эта новая политика отразилась на деревне. Деревня всколыхнулась. Из допотопной она стала возрождаться в новую деревню. Перво-наперво, власть решила ликвидировать деревенскую безграмотность. В каждом селе при школе был организован так называемый «Ликбез», который был призван научить грамоте деревенского пожилого и вообще взрослого жителя, особенно мужика, который научился бы вести свое хозяйство по-научному и рационально.

Большим стимулом в подъёме сельского единоличного хозяйства были так называемые кредитные товарищества. Такое товарищество было открыто в селе Вторусском. Под девизом смычки города с деревней эти общества имели на вывесках эмблему: две руки, взаимно сомкнутые в товарищеском рукопожатии. Эти товарищества выдавали крестьянам в кредит денежные суммы на приобретение для хозяйства лошади, коровы и инвентаря: плугов, сеялок, молотилок, веялок.

Грамотный мужик стал почитывать газету «Беднота», журналы «Сам себе агроном», познал азы ведения рационального рентабельного хозяйства. В деревне стали наблюдаться признаки нового быта. Постепенно стали изживаться бедность, невежество, темнота.

Правительство издало декрет о денежной реформе. Обесцененные деньги, исчисляющиеся в тысячах и миллионах рублей, заменены новыми ценными рублями. Введен в обращение твёрдый рубль. Наивысшей денежной купюрой был так называемый червонец, содержащий в себе десять рублей. Иметь в кармане червонец – значит, быть богачом. На денежных знаках преобладал рисунок, изображающий крестьянина-труженика в позе сеятеля с лукошком. На серебряных рублях и полтинниках изображён рабочий, кующий плуг для крестьянина, а эмблема «серп и молот» изображались не только на деньгах, а всюду. Продналог был заменён денежным налогом.

В городе и деревне стала оживать и развертываться частная торговля. После голода и разрухи откуда только все появилось! Словно из-под земли! Появилось полное изобилие дешёвых товаров, как продовольственных, так и непродовольственных. Предприимчивые, деловые мужики стали открывать примитивные бакалейные лавка. Вообще каждый ударился в «свое дело», смотря по своим наклонностям и по своим способностям: кто торговать, кто в кустарничал. Стало восстанавливаться в селе заброшенное во время войны токарное производство детских каталок. А предприимчивые люди Васюнин, Павлов, Царась и трое Лабиных организовали «Трест» по закупке и сбыту этих каталок. Некоторые мастеровые люди устроили у себя на дому мастерские. Рузин-Цыбыш стал изготовлять для кустарей необходимые для производства пёрки и другой инвентарь, Александр Купряхин, имея токарный станок по металлу, изготовлял для станков кустарей разнообразные приспособления и детали. Василий Тимофеевич Муратов заделался мастером по починке часов – он этому научился на военной службе, будучи денщиком у офицера, который был часовых дел мастером.

Плотники плотничали, столяры столярничали, изготовляя мебель: столы, шкафы для народа. Швеи и портные шили на людей одежду, сапожники и валялы изготовляли обувь, кузнецы обслуживали жителей кузнечным делом, мельники мололи рожь, масленники из льна и конопли выжимали масло, а главным добыточным производством в селе стало токарное производство – изготовление из липы детских колясок.

Вокруг мотовиловского токарного производства проявляли подсобную производственную деятельность некоторые и другие села. Село Пустынь снабжала Мотовилово сырьем, доставляла липуголье. Волчихинские пильщики распиливали толстые липовые плахи на тоненькие доски, из которых изготовляются сиденья для каталок. Село Салалеи в Мотовилово доставляло яблоки, вишню. Из дальних неведомых сел для уличной торговли в Мотовилово привозили деготь, масло, патоку, свежую рыбу, лук, городецкие пряники, горшки, гребни и разную утварь для баб. Село Майдан наспециализировалось на изготовлении самогона и снабжало этой продукцией жителей Мотовилова аккуратно и бесперебойно, а без этой увеселительной продукции и жизнь не в жизнь.

Основным же занятием для жителя села, как обычно, является землепашество – без земли сельская жизнь немыслима. Как бы ни были разнообразны побочные занятия сельских жителей, а основа – матушка-земля. Редкий самостоятельный мужик не имел в хозяйстве лошадь и нужный инвентарь. Каждый лошадник пахал не только свою землю, но и нанимался (брал уборку) пахать, сеять и убирать землю у безлошадников и вдов.

Несмотря на то, что в торговле появились разнообразные товары, как продовольственные, так и непродовольственные, каждое хозяйство производило для себя хлеб и овощи, сеяли лен и конопли для домашнего тканья холстов и сукон, из которых изготовлялась одежда и обувь, а также редкий мужик не мог для себя плести лапти.

Почти в каждой избе села (если нет отдельной токарни) в углу стоял токарный станок, по всей избе расставлены необходимые принадлежности, всюду разбросаны стружка и щепка, а по веснам в избу еще бабами вволакивался ткацкий станок со всеми нужными для тканья атрибутами: гребень с мыкальником и веретенами, мотовило с вьюрком, сновальники с воробами, скальница с вьюшками, да еще во дворе ступа с пестом и мяльница с трепалом – вот сколько принадлежностей необходимо было иметь в хозяйстве, чтоб обеспечить всем тем, что требовалось для жизни человека. Здесь уж не до культуры быта – всюду теснота, неудобство, но все же с момента провозглашения НЭПа жизнь в деревне стала постепенно процветать.