Организм Хранителя незамедлительно отреагировал на ненормальность. Виски отозвались болевыми ощущениями. На загрубевшей коже поднялись жёсткие волосы. Учащённый пульс и повышенная потливость давали понять, что нужно покинуть это место побыстрее. Нестор стряхнул с себя оцепенение и вынудил сделать шаг вперёд, привыкая к новому состоянию. Затем привычным курсом побрёл по полю. Ступни обволакивала трава, шевелились кусты, кое-где хлопала воздухом энергетическая ловушка. Хотя на самом деле он курсировал вдоль подножия кургана, отчего левый шаг был немного короче из-за подъёма.

Поле он пересёк быстро. Показались и первые жилые хатки, кривые, наспех сколоченные жилища послушников. Вот тут он замедлил шаг несмотря на чистый путь перед проекцией. Аномалии никто не отменял в настоящем мире вне «дыры». Конечно, Братья Ордена отлично передвигались среди аномальных полей благодаря вшитым в одеяния миниатюрных сборок из артефактов. Но Нестор хорошо запомнил, как девять лет назад в одном из порталов сгорел Отец Алексис — один из первых Хранителей, сподвижник Чёрного. Сам виноват. Самоуверенный Алекс пренебрёг безопасностью и поплатился жизнью. Поэтому Нестор осторожничал. В объёмных карманах он нашёл пригоршню мусора, который периодически швырял перед собой. Один раз ему прилетело обратно: встречный хлопо́к ветра бросил в бороду кусок щепы. Хранитель ухмыльнулся. Теперь он знал, какое расстояние прошёл в реальности.

Где-то здесь притаился выход из «дыры». Адепт Ордена запамятовал точное место, но твёрдо знал, что располагалось оно рядом с жилищем Чёрного. Нужно лишь немного побродить на пятачке, чтобы его портал вышвырнул из пузыря. Произошло это неожиданно и курьёзно. Послушник споткнулся о торчащий корень и распластался на холодной земле. Охваченную огнём руку пронзила боль, Нестор охнул и на секунду потерял зрение от ослепительного света.

Аномальный «тоннель» вышвырнул его из чрева.

Очнулся Нестор от рвотного спазма, который не дал ему оправиться после падения. Послушник вытер мокрый рот и сел на задницу. Он вспомнил, почему не пользовался порталами. Пространственно-временной континуум выворачивал наружу желудок вместе с содержимым и вызывал к тому же фантомные боли. Но цели своей брат Ордена добился. В десяти метрах перед ним стояло мрачное и страшное жилище Верховного служителя. Сложенное из обгоревших бревён строение выглядело самым добротным из убогих полуземлянок-хижин, несмотря на черноту. Внутри было сухо, сверху не текло во время дождя, и присутствовала крыша. Да и вместо трёх комнат Отец располагал четырьмя. Невиданная роскошь для полуголодной общины.

Теперь предстояло выяснить, дома ли Чернокнижкин. Старый чёрт постоянно шлялся по окрестностям в это время, пока остальные работали. Нестор осторожно выглянул из-за пожухлой травы, пытаясь усмотреть в западном окошке профиль лжеца. Две минуты он лежал не двигаясь, оценивая обстановку. Ничего. Ни внутри, ни возле бревенчатого сруба никого не шастал. В итоге ему надоело валяться. Послушник решил, что больше прятаться незачем. Выпрямив спину, он сразу направился к домику. Слишком долго он скрывался в тени.

На двери висел массивный замок. Свою функцию он давно перестал выполнять. Однажды в пылу гнева Чёрный сломал его на глазах у Нестора. Поэтому послушник с лёгкостью снял бутафорию и толкнул плечом дверь.

В следующий миг в одной из комнат раздался гулкий грохот. Кто-то проник в дом, опередив Нестора.

3.

Сложив дважды два, Нестор сразу догадался, кто прокрался в хижину Верховного. Только один послушник мог втиснуться в узкое окно.

— Ян! Выходи! — скомандовал вошедший и закрыл за собой дощатую дверь. — Я не буду тебя ругать.

Молодой щегол не сразу выполнил его полупросьбу. Он пуще огня боялся Нестора, которому приписывал все смертные грехи. Хотя парень, в отличие от остальных членов Ордена, ни разу не обидел малолетнего недотёпу. В итоге он всё-таки вышел навстречу, дрожа от последующей кары.

— Нестор? Ты живой? — в глазах у Яна пронёсся ужас. Он отшатнулся, отступил и больно ударился плечом о выступ переруба.

— Тихо. Как видишь! И умирать не собирался. — проговорил скороговоркой член братства. — Что ты здесь делаешь?

Нестор постарался вложить в вопрос максимальное дружелюбие, чтобы не испугать и без того запуганного паренька.

— Я, я, я всё скажу. — губы у Яна дрожали.

— Не бойся.

— Я просто хочу есть. Я уже второй день ничего не ел. Меня наказал Отец наш. И Джованни.

Нестор удивился. За столько лет никого голодом из общины не наказывали. А тут такая кара.

— За что так с тобой?

— Два дня назад я копал огород поздно вечером. И отошёл в кустики по-маленькому. И вдруг увидел, как из сумерек вышел человек. Он нёс что-то сильно тяжёлое, прям пригибался под мешком. Я вначале подумал, привиделось, но он повернулся ко мне. Я упал на землю от страха испугавшись. Это был сам Отец наш, Владыка. Но он меня не заметил, — шмыгнул носом парниша.

— А что было в мешке?

— Не знаю. Но мне стало любопытно. Я стащил у Джованни бинокль и стал наблюдать за домом Отца нашего. И через окошко увидел, как Владыка перекладывал в мешок консервы. У него было много их. Ещё подумал, хорошо бы стащить одну. А то перловка и макароны надоели. А потом меня увидел Джованни и наказал меня. Он рассказал Отцу, что я подсматривал за ним. Дальше просто. Меня побили, как собаку и заставили голодать. До сих пор не понимаю, как так получилось. Я же не со зла так сделал.

— Поэтому на второй день ты решил стащить одну баночку и покушать, — почесал больной рукой бороду говоривший.

— Ага. Но не повезло. Здесь ничего не осталось. Отец наш ВСЁ забрал себе.

При этих словах Нестору поплохело. Проклятый Чернокнижник снова его обманул. Учуял, что пахнет жареным, вот и потихоньку вынес добро из хаты. И теперь поди докажи, что седой гад всех обманывал.

— Дядя Нестор, вы меня убьёте? Я знаю, вас послал Владыка. Он говорил мне, если я расскажу кому-нибудь увиденного, то Нестор вырвет мне глаза и заставит съесть.

Голос у юноши дрогнул и по щекам потекли слёзы. Он плакал беззвучно, глядя, как к нему приближается самый жуткий человек в мире. Циничный убийца с чёрной, как дёготь, душой. А Нестор лишь пытался его обнять и вдохнуть в него уверенность. Как отец, утешающий блудного непутёвого сына. Ирония заключалась в том, что этот человек был единственной защитой для молодого олуха. К сожалению, Ян в силу возраста не мог этого понять.

— Ян! Я не причиню тебе вреда. Никогда. — как мог, пытался утешить безропотного послушника раненый. Тот привычно кивал, вытирая кулаком слёзы.

Нестор похлопал по плечу парню и заглянул в глаза.

— Ты хорошо искал здесь, дружище? Давай поищем консервы вместе.

— Х-хорошо, — шмыгнул носом обрадовавшийся послушник.

За десять минут они заглянули в каждый угол в поисках хотя бы одной банки. Тщетно. Ушлый пройдоха вынес из избы консервы подчистую. Громче всех возмущался голодный желудок юноши, урчащий в тишине как трактор. План по разоблачению Чёрного провалился в зародыше.

Перед тем как уходить в свою берлогу, Нестор решил поговорить с пареньком ещё раз.

— Слушай меня внимательно, Ян! Не говори Джованни, что видел меня. И никому другому. Будет бить тебя, отрицай. Дрогнешь на этот раз, и тебя Чёрный действительно убьёт. Ты настоящий брат Ордена, и достоин лучшего. Мы в большой беде, парень. И Зона-мать тоже. Придёшь ко мне сегодня вечером, я покормлю тебя и расскажу, как дальше жить.

— Ты поэтому притворялся таким раненым?

— Да. Опять же, никому ни слова. Расскажешь, я выдам твой секрет.

— Справедливо.

Ветеран вздохнул и протянул послушнику руку:

— Договорились. Сегодня вечером.

— Я приду.

Рукопожатие получилось сильным. Юноша оказался вовсе не слюнтяем.

— А теперь приберись, чтобы наш Отец не заметил присутствия чужих.

4.

Домой Нестор вернулся разбитым и уставшим. Нестерпимо болела рука. Похоже, яд отвара хорошо проник через кожу в кровь, раз вызывал такие неприятные ощущения. А может это из-за воздействия портала, при одном упоминании которого становилось дурно. Но основная причина уныния заключалась в собственной неспособности повлиять на ход событий. Выходило, что смерть Молчуна стала напрасной. Чернокнижник перехитрил всех. Теперь оставалось локти кусать от бессилия, валяясь на топчане. А ведь это лишь начало. Неспроста он затеял перемещение капитала на безбедную старость. Вначале порвал связи с припятскими молодчиками, затем эти вечерние шатания. Ничего хорошего это не предвещало. Если Чёрный задумал совершить новую акцию, то первым плеснёт бензин на костёр. Моральную черту он переступил очень давно.