— Я составил план действий и хотел показать тебе. Посмотришь? Только анонимно.

— Конечно, — Критир принял записи на официальном бланке с изумрудным краем и погрузился в чтение.

Эрлин впился в него взглядом. Какой же он старательный! План выверен до последней руны, каждая точка и черта на месте…

— Выглядит разумно. Думаю, как ответственный за операцию, ты сможешь протолкнуть идею с питательными деревьями. Но я бы рекомендовал все же не обострять и оставить эту информацию между вами и урожайным родом до поры до времени. Могут затормозить. Да и шума будет много. Как насчет того, чтобы скорректировать план и указать на бумаге больше семян неприхотливых растений, а о питательных деревьях договориться устно? Затем отразить их реальное количество в дальнейших поставках, исходя из проведенных исследований, например.

— Ого, ты стал интересоваться политикой? — рассмеялся Эрлин.

— Урожайный род очень уязвим и зависим от канцелярии. Им нужны лучшие земли и в большом количестве, и их грузят огромными заказами, верно? Малейшая проволочка, и Ёйлир будет очень и очень недоволен. Его не интересуют бумаги, он будет смотреть на результат работы. Они вечно пытаются усидеть на двух стульях и не будут рисковать. Лучше открыто показать им свои намерения и что ты на их стороне. Думаю, хитрый хозяйственник Силин найдет способы скрыть реальное положение дел, либо покается, оправдавшись «нелепой ошибкой сборщика», или выдумает еще что-то совершенно невинное. Ему нужно показать результат любой ценой и при этом выразить почтение канцелярии.

— Вот это понимание дел!

— Хочешь жить — умей вертеться. Знать подход к общине Эрва — вынужденная необходимость темной общины, — хмыкнул Критир.

— Видимо, со стороны и впрямь виднее… Ну что ж, рассчитываю на сотрудничество. Тебе нужна какая-то помощь? — криво улыбнулся Эрлин.

— Главное, подготовься к переселению, как следует! Рассчитываю на тебя, — подмигнул он.

— Ох, благодарю. Я постараюсь, — сияющий Эрлин поднялся и, коротко поклонившись, направился к выходу. Достигнув дверей, он замялся и неуверенно обернулся.

— Что-то забыл?

— Я же опять принес новости лично… — опустил голову тот, смутившись.

— Даже наследникам полагается иметь друзей. Воспринимай это, как простой визит.

— Друзей… — Эрлин улыбнулся и прижал руку к груди.

— Иди уже, не отлынивай от работы. Да и мне нужен покой, уже физически чувствую недовольство сестричек Архи за дверью, — рассмеялся Критир.

— До встречи!

— Счастливо!

Эрлин вышел, и Критир устало опустился на подушки. Каким был, таким и остался. У Эрлина свое дело, а у Критира свое. Эрлин обустроит для них новый мир, Критиру же осталось оттянуть время. Как можно скорее поправиться, отправиться защищать последние выходы в междумирье и придумать, как вернуть ту, что принесет обещанного Эрлину ученика.

Размышляя, он незаметно для себя уснул. Ему снилось дерево Эрва с ветвями, полными огромных золотистых яблок. Странное дерево. Его не было не только в его саду, но и вообще такого сорта не существовало, Критир был абсолютно уверен. Что бы значил этот сон?

— Не открываются никак? — Дай сел рядом с усталым, залитым потом бардом.

— Откроюцца, разберусь с запором ток, — Ог утер со лба холодный пот и вздохнул.

— А ты можешь что-то другое петь, пока взламываешь? Мы уже вскроемся скоро от тоски…

— Сердце болит. С детишками что-то, а уйти не могу. И связаться не дает хитрец Эйрол, — поделился Ог.

Дай с сочувствием посмотрел на Ога. Жена с детишками в могиле, последний сын на передовой, а дочь в секте. Кому сейчас легко? Но у всех есть хоть какая-то надежда, а Ог потерял все.

— Гай живучий. Не переживай, такой парень откуда угодно выберется, — он похлопал Ога по плечу.

— Да, ты прав. Горжусь им! — Ог кивнул.

Оба натянуто улыбнулись, промолчав про дочь, и Ог снова приложился к бутылке.

Лютня отозвалась под пальцами, и Дай торопливо накинул чары Заглушки. Жить так невозможно, от каждой песни словно наизнанку выворачивает!

Скорбь скорбью, а работу никто не отменял.

====== 4. Подозрительно как-то ======

Дни тянулись одинаково. Руны на браслете разобрать так и не удалось, и Ни чувствовала себя вновь обманутой.

«Ну кто ж так глупит? Из-за оков не уйдешь далеко, да и комната заперта. А с Иркрином при Айаре и не поговорить толком».

В ответ на просьбу прогуляться и показать убежище Айар принес Учение Иста — сначала нужно изучить основы, потом поклясться, и тогда можно гулять по сектантским владениям сколько душе угодно. Ни тогда подавила возмущение и приняла книгу. Разумеется, она не собиралась читать ее и тем более клясться, но…

В комнате было скучно. Ни сидела в кресле, с тоской сжимая Учение в серебристом твердом переплете. «Может быть, хоть что-то прочесть, а от клятв отговориться — какие для невесты могут быть клятвы? «Невесты», разумеется».

Щелкнул замок. «Айар?»

— Милостивая госпожа, мне нездоровится. Отпустите на пару дней, пожалуйста. Я принес еду и книги, чтобы было не так скучно. Молю! — Айар распластался и подполз к ней, целуя босые ноги.

— Ну же, не стоит. Извини, что навлекла на тебя беду. Отдыхай, сколько потребуется, — с сочувствием вздохнула Ни.

— Госпожа не виновата, это все ничтожный служитель плохо позаботился о вас… Простите, простите меня…

— Айар, отдыхай. Не стоит, — грустно улыбнулась она.

— Благодарю, милостивая госпожа.

Сектант оставил целую гору книг, еды с печатями времени и почти выполз из комнаты. Повернулся ключ. Лязгнул засов. Сквозь замочную скважину полыхнуло пламя печати. Ни вздохнула. Но когда печати вновь вспыхнули снаружи, заблокировав щель под потолком, она поежилась… Наглухо. «Столько недоверия! В оковах же, куда денусь? И так ли уж он болен, если проворно запечатывает все?»

Она отложила сектантское Учение и посмотрела на ужин. Огромный поднос ломился от еды, прикрытой замораживающими время печатями. «Айар отпросился на пару дней, а принес еды на добрую неделю! Подозрительно как-то…»

Ни распечатала небольшую порцию, покормила дыхание Иста и поела сама, подчеркнуто следуя древним правилам этикета. Было в этом что-то успокаивающее. Будто и не с тобой это происходит, не по-настоящему. Будто просто играешь в знатную девушку, а захочешь — сразу перестанешь. Конечно, это не так, и натершие ноги оковы напоминали об этом, но в эту игру так хотелось верить!

Ни все так же не торопясь помыла посуду, вернулась в кресло и вновь посмотрела на проклятое сектантское Учение. «Надо открыть. Все равно с оковами не разберусь. Из комнаты ничего не слышно. С Иркрином при Айаре толком не поговорить…»

— Сестренка!

Ни почти подскочила, неожиданно услышав знакомый голос из щели в потолке. Она медленно поднялась, до конца не веря, и церемонно поклонилась, по привязавшейся привычке соблюдая древний этикет.

— Приветствую, брат.

Гай придержал челюсть и недоверчиво спросил:

— Ни?

— Гай! — она улыбнулась шире.

— Я, конечно, уже слышал от Критийре… Но такое действительно стоило увидеть своими глазами. Какая принцесса! Продолжай-продолжай, — усмехнулся он.

— Рада видеть тебя. Это точно не опасно — ходить здесь? — осторожно спросила Ни, возвращаясь к манерам.

— Потрясающе выглядишь! Не беспокойся, я чувствую, что все будет хорошо, мы можем поговорить. Я принес тебе кое-что.

Гай скинул небольшой предмет в щель.

Ни поймала листок, исписанный почерком любимого. Сердце трепыхнулось. Смысл написанного терялся. Какая разница, что написано, если это отправил Иркрин?

— Сестрен, давай скорее. Читай, разбирайся и бежим, — улыбнулся Гай.

Ни моргнула и вчиталась. «Иркрин придумал, как снять оковы! Вот сюда, потом сюда, потом еще одну линию…» Палец скользнул легко, отпечатываясь на окове золотистым следом.

Узор вспыхнул и рассыпался. С оковой ничего не произошло, и сердце Ни ухнуло вниз. Она повторила вновь и вновь, но эффекта не было.