Но так как попасть было невозможно, я уже заранее наслаждался победой за право продолжать играть в жертву. Друг кинул кость и промахнулся. Ура! Я ликуя, что все в моей жизни действительно плохо, и я могу продолжать заниматься любимым делом, продолжил злиться. Забыв о друге, который уже спустился, я по киношному смотря в даль, нагнетал, что же меня ждет впереди, в чем же я был неправ позади, что же делаю не так сейчас…из тишины раздался еле слышный крик: «Попал».

Меня как будто молнией скинуло с дерева. Я спустился на второй этаж и, смотря на урну, засмеялся.

Я люблю тренироваться. Спорт – это жизнь.

Я сидел на полу и не мог прикоснуться к костяшкам. Оба кулака были добиты накануне, когда я ночью во сне спасал очередного ребенка. Впереди у меня чемпионат, не знаю, чем я буду в этот раз удивлять соперников: больной ногой или сломанными кулаками. Рассуждал я недолго, решил действовать привычным методом – клин клином. Я подошел к набивочной зоне, состоящей из б/у покрышек, и приступил к лечению. Сначала аккуратно, затем сильнее и еще, и еще. Дошел до максимальной силы. Боль была такая, что я просто не чувствовал ее. Наверно у меня был болевой шок. Пару месяцев я проходил собственный курс лечения, и знаете – они прошли. Мало того, я перестал их чувствовать. Они превратились в кулаки железного человека, и теперь я смело бил в бетон, когда психовал и спасал детей.

Когда я бегал, готовился к миру, о себе дал знать мой позвоночник. Еще в юности, когда мой голос походил на скрежет стульев о пол в школе, я зачем-то решил поставить рекорд на приседаниях со штангой. Под аплодисменты моего отца, тренера и друга я взвалил на себя 160 килограммов. При моем тогдашнем весе где-то в 60, я сделал аж 12 раз, но на последнем повторе что-то выпало у меня из спины, наверно, это был межпозвоночный диск Bilie Eilish. Но дал он о себе знать только спустя 10 лет. Я бежал. А бегал я много, и тут почувствовал резкий удар в поясницу. Ноги подкосило, я сел на колени начал молиться. Со стороны моего тыла еще шла война, там стреляли и вопили. Наши нагрузки, как и в любом виде спорта были высокими, на тренировке я вновь ощутил эти резкие боли в пояснице, в кистях, в коленях, в стопах, но в душе все еще играл «bad guy». Я заменил все то, что не могу делать – нытьем и другими упражнениями. Так я подготовился и выиграл.

Каждому спортсмену, который что-то там выиграл, было ой как тяжело. У кого ни спроси, кругом трудности и их преодоления, боли и травмы, интриги и стресс. Я лично вообще за спорт, в котором можно есть пирожное и пить вино, слегка двигая тазом под легкую латину. Ах да, такой спорт уже есть, и он называется футбол. Когда я пришел к массажисту, жалуясь на спину, он применил методику «паровозика, который смог» и надавил на плечо так, что с тех пор у меня плечо болит больше спины.

Вообще, как вы думаете, должен ли спорт мирового уровня приносить доход? Или спортом человек должен заниматься исключительно на безвозмездных началах? С одной стороны, если человек поднимает флаг страны на мировом пьедестале, является заслуженным мастером спорта, с великолепной внешностью, яркими поединками, сногсшибательной харизмой, поставленной речью, молодой, амбициозный, с серо-голубыми глазами и обладает уникальным вкусом и стилем…Ну ребят, такому парню надо бы оставить на чай. Но, видимо так считала только его жена, которой у него не было. В общем, сей парень пошел на хер. Раз говорит так, пойду-ка я в другое кафе.

Ну, а дальше вы знаете: открыл свой клуб; сделал его лучшим клубом в городе; открыл еще два; собрал лучшую команду в области; поехал открывать следующие на родину «надкусанного яблока»; создал международную сеть; получил грант; обеспечил всю свою семью на 400 лет; влюбился, женился и родили они 3-х детей, и ездили они на RollsRoyce, и летали на личном самолете долго и счастливо.

Опустим этот марафон исполнения желаний и вернемся к тому, как мне выбили зуб. Дерусь я значит такой, а потом раз и уснул. Просыпаюсь, стою, думаю: «Так, я где? Я кто? И че от меня надо этому парню? Пойду-ка наваляю ему». Пока шел, выплюнул фарфор и кровь, думаю, откуда это в моем рту? Разберемся после. Парню то я навалял, а вот откуда осколки так и не понял. Только потом, спустя пару лет я увидел в замедленной съемке, как он зачем-то коленом ударил мне в голову. Может быть он не знал, что колени нужны ему для бега, и для шорт, но как он будет ими пользоваться, если бьет в скалу.

На следующий день мне предстоял финал, но настроение было так себе. Я пришел поиграть в приставку, а меня побили арабы. Пришел в номер, включил губку Боба (Sponge Bob), обиделся и лег спать. На утро все еще обиженный, я попытался встать, но все вчерашние ошибки я почувствовал утром. Блин, а мне еще драться. Это самое надоедливое, потому что отодраться лучше в один день и пойти пить, а тут приходится откладывать питье.

В общем поехали. Слушаю музыку, смотрю в окно, но никак не нахожу ничего подобного с тем, что показывают в кино: Тонкий прищур глаз, взгляд устремленный в даль, замедленная медитация и текст музыки на заднем фоне типа: «Я герой, Я все могууу, жизнь свою не отдам никому, победа там, куда ведет меня путь, я все могу, я сломаю вам грудь». Нет, хоть тресни нет вдохновения и все. Сижу, курю. И вдруг вспоминаю слова мастера Шифу: Внутренний покой, получай удовольствие, внутренний покой, кайфуй. Точно! Я же там, где мечтал оказаться всю жизнь, я же дошел до финала, я же на чемпионате мира, я же…О, даааа, мазафака. Порадовавшись за самого себя, какой я крутой, я пошел готовиться к бою, о котором я вам уже рассказывал. Внутренний покой, внутренний покой. Ааа! Сейчас то куда пропал ты!

Всё в жизни – тренинг.

Эта история заставила меня сесть за ноутбук и продолжить свой рассказ. История о том, из чего складывается мир, что представляет собой жизнь и каковы ее законы. Я шел по ночной Москве, глаза видели совсем плохо, слишком много времени провожу в социальных сетях. Но на дороге я увидел женщину. Она стояла посреди Ленинградского шоссе и кричала встречным машинам, чтобы они шли в задницу, гордо запрокинув бутылку. Я пошел было помочь, но поток машин был слишком высок. Наблюдая картину с противоположной стороны, я двигался в сторону перехода. Она шла в ту же сторону, взяла дорожный конус и бросила прямо в кабину катка. В принципе все конусы полетели в этот каток, видимо, даму не устраивала ситуация с заменой асфальта. Я пересек улицу с желанием помочь ей, но когда я подошел, она оказалось совсем не той, какой я себе ее представлял. Это была совершенно обычная, с виду нормальная, трезвая женщина, которая слушала музыку в наушниках и, увидев меня, пересела на другую скамейку. Видимо, ей не нужна была моя помощь.

Чтож, я увидел свой отель и направился туда. Ну отель был не совсем моим, да я даже не имел к нему отношения. Я лишь оставил там свои вещи, когда отправился сопровождать мужчину на инвалидной коляске до автобусной остановки. Мы вместе проходили семинар по программе, с которой нас отправляли в США, грядущей ночью. Мы подружились. Не знаю, меня просто тянуло к таким людям. Я даже не придавал значение их особенностям или ограничениям. Это были открытые, искренние, матершинники, которые умели посмеяться над собой и поставить на место любых других. К слову, он жонглировал собой посреди Хилтона и упал. К нему на помощь сбежались все. Я поднял его, а он сказал: ладно, я не буду подавать на вас в суд, и мы направились в сторону его остановки.

Так получилось, что я поехал с ним дальше, взял у него «powerbank», и мы ехали на автобусек станции метро, которая находилась прямо в торговом центре. Дойдя до нее, мой друг сказал: «Жаль, что мы едем в разные штаты». Для меня это были важные сова. Я не ждал ничего подобного, я не старался понравиться, не подстраивался под его положение, а он и не вызывал никакой жалости или повышенного уважения. Это был совершенно обычный, интересный человек, идеи которого были мне близки. Мы нашли общий язык легко и просто общались на равных.