И все-таки. Мало ли.
Она знала, что ее ждет следующая скорбная цель в списке - Форелхост, о котором Харкон говорил с такой болью в голосе, - но Эль никак не могла найти в себе твердости следовать этим путем дальше. Упокоенные жрецы, покинувшие ее в святилище, словно прихватили с собой по клочку ее собственной души, по искорке жизни, и теперь она чувствовала непреходящую слабость. Ее одолевала болезненная неуверенность в себе и во всем на свете, мир вокруг хлопал и трепетал, словно парус на ветру - плохо и слабо закрепленный, ненадежный, готовый улететь, - и земля то и дело начинала уходить из-под шатких ног. Эль вспомнила пророчество, изреченное мстительным Хевнораком, и зажмурилась, не желая пугать себя еще сильнее.
Темные волосы, темный мир. Много ты понимаешь, отставной жрец, насупилась она, стараясь вытряхнуть тяжкие слова из головы.
Надо проветриться, нужно на воздух, решила она. Конечно, Вультурьйол только что устроил ей длительную ночевку на этом самом воздухе - свежайшем! - но это все не то. Ей нужно было ощутить камни под ногами, услышать хруп снега, порадоваться напряжению мышц, а значит, путь ее лежал в горы.
Куда глаза глядят.
*
Глаза, как водилось в Скайриме, глядели сплошь в сторону курганов. Поболтавшись пару дней по горам и обретя относительное равновесие, она вышла к постоялому двору не так далеко от Виндхельма. Местечко носило название “Ночной отдых” и там Эль знатно растревожили душу рассказами о каком-то проходимце, который недавно щеголял по двору в шапке с ушами.
Чтоб вам всем провалиться, зло подумала она, когда выяснилось, что о дальнейшем пути проходимца местные поведать не могут. Зато они с готовностью рассказали о девушке-редгардке и ее ворчливом сопровождающем, которые утопали к Скованному Железом кургану - он же просто Железный, - и теперь наверняка сгинут ни за грош, как и все прочие до них.
Проклиная безымянного проходимца, утянувшего ее законную, судьбой дарованную шапку, Эль отправилась к кургану - не столько во имя добрых дел, сколько ради удовольствия навалять драуграм и отвести душу. У входа она нашла редгардку Сальму и сопровождавшего ее аргонианца по имени Бим-Джа: сгинуть они еще не успели и вполне живенько переругивались, идти им внутрь или погодить.
- А чего тама внутре? - поинтересовалась Эль, шмыгнув носом и радуясь, что она сегодня не в мантии архимага, а значит, можно кривляться.
- Золото, серебро, - бодро затараторила девица. - Может, камешки… Есть лишь один способ узнать!
- Я тоже хочу, - стала навязываться Эль. - Я дажить сама пойду.
- Нет, только вместе с нами, - уперлась Сальма и вдруг простодушно улыбнулась: - Наверняка там хватит на всех.
А вот как сказать, подумала Эль. Курганы были не слишком богаты добычей. То ли их давно разграбили, то ли изначально не торопились заполнять добром.
- Устал я спорить, - забубнил Бим-Джа. - Если госпожа Сальма желает безумств, что поделаешь.
Они вошли внутрь и Эль удивилась, увидав сплошной лед и рассадник пауков. Это и на курган-то не похоже, думала она, отбиваясь от настырных врагов палкой, подхваченной еще по дороге. Пещера как пещера… а, вот оно, обрадовалась она, когда очередной поворот вывел их в узнаваемый зал. В дальней части зала возвышалась тяжеловесная арка.
- Вот оно, - вторил ее мыслям Бим-Джа. - Гробница Гатрика!
- Когось? - наивно спросила Эль, про себя размышляя о странной радости аргонианца и его не менее странной осведомленности. А ведь казалось бы, так не хотел сюда идти…
Ящер, наблюдая, как Сальма шустро лазает по углам в поисках отпирающего рычага, снисходительно пояснил:
- Военачальник драконьего культа.
- А чего это? - Эль продолжала строить из себя дурочку.
- Не зря говорят, что идиоты дюже могутные, - аргонианин довольно обозрел Эль и ее измочаленную о пауков палку. - Ума нет, зато силы хоть отбавляй.
- Это я да, - гордо подтвердила она и лихо подтянула штаны. - Одновой разок дажить корову прибила. Случайно. Коромыслой.
- Кто ж тебя пустил одну по горам болтаться? - с неким даже сочувствием глянул на нее Бим-Джа.
- А мене из деревни погнали, - плаксиво нажаловалась Эль. - Сказали, храплю громко. И ем много…
А вот последнее, кстати, правда.
- Так тут, сталбыть, Гатрик? - уточнила она.
- Запомнила, умница, - приторно улыбнулся ящер, показывая ряды острых треугольных зубов. - Ты его как увидишь, сразу - тюк! - как ту корову. Справишься?
- А то ж!..
Тут Сальма наконец-то раскопала рычаг и решетка, запиравшая вход, уехала наверх.
Они спустились в недра кургана, где из саркофагов уже привычно стали выламываться драугры, и Эль с криком: “Ай, боюся мертвяков!” поубивала их палкой, вконец ее сломав. Бим-Джа, глядя на это со стороны, плотоядно улыбался - Рыцарь-Дракон ни мгновения не сомневалась, что в этой чешуйчатой голове сейчас копошится уйма коварных планов. Да и пусть. Сколько вас таких было, с планами.
Наклонившись к одному из поверженных врагов, она потянула себе древний меч взамен палки и удивилась, увидев, насколько сильно драугр отличался от прочих. Еще гробя об него свое простецкое оружие, она успела заметить, какой он странный и сутулый и к тому же куда коренастее и мощнее, чем привычные сохлые стражи курганов. А теперь она разглядела и его одежду - серые тряпки, костяной то ли воротник, то ли наплечник, чьи-то кисти рук, свисавшие на грудь, - и удивилась еще больше.
- Толстый, - сказала она, потыкав в него мечом. - Странный.
- Да тебе, поди, все на свете странно, - раздраженно буркнул ящер, устав излучать приветливость. - Идем, дура.
- А я чего, я иду, - заныла Эль и потащилась за ним, между делом размышляя.
Гатрик. Военачальник драконьего культа, так сказал Бим-Джа. А Харкон, помнится, говорил, что военачальниками становились Драконорожденные… или он имел в виду, что только Драконорожденные становились военачальниками? Быть Довакином - это обязательное условие или приятное дополнение? И кого же она найдет там, в недрах кургана?..
Гробница была не так уж велика и скоро они вышли в Зал Историй, где в конце виднелся на постаменте шлем с рогами.
- Осторожно, - предупредил Бим-Джа. - Это ловушка, без сомнения…
Эль, подтверждая высокое звание идиота, сунулась к постаменту, увидала пазы для копий и цапнула шлем, тут же колобком откатываясь назад. Копья с лязгом выехали наружу и спрятались, а Рыцарь-Дракон, нахлобучив шлем, радостно сообщила:
- Гляньте, у мене роги!
- Мозги бы тебе еще в эту жестянку, - почти с жалостью молвил ящер. - Хотя какая теперь разница.
- Может, не брать ее с собой? - задумалась жалостливая Сальма. - Пропадет ведь…
- Как это не брать? - заспорил Бим-Джа. - Она полезная!
- Я полезная, - подтвердила Эль, пыхтя вставая с пола. - А еще веселая. Умею петь носом.
- Пока не надо, - сморщилась редгардка. - Ну, вперед! Нас ждут сокровища!
- И Гатрик, - прокряхтел ящер, довольно складывая когтистые лапы.
- Да о чем ты? - разволновалась девица. - Зачем он нам?
А вот сейчас и узнаем, зачем, подумала Эль, смело толкая тяжелые створки и вступая в обширный зал.
Впереди, вниз по лестнице, лежала яма вроде бойцовой, а к возвышению на дальней стороне вели вдоль стен пути, с которых было вполне удобно смотреть на происходящее внизу. У Эль возникло чувство, что тут могли проводить какие-то поединки чести - те, что подразумевают у обоих бойцов желание драться и отстоять истину, а не просто огрызаться, как затравленный зверь. Если сюда и впрямь приходили на суд, то добровольно - как-никак из ямы имелся вполне удобный выход вверх по лестнице. Даже само название кургана некоторым образом намекало на долг и обязательства - Железный, Скованный Железом…
От этих мыслей ее отвлек шорох на возвышении, где спиной к яме и лицом к Стене Слов стоял каменный трон. На спинке трона были укреплены простой щит и тяжелый двуручный топор, а на самом троне восседал - Эль прищурилась, вглядываясь в показавшийся силуэт, - должно быть, тот самый Гатрик.
