- …мы два идиота, которые прокляли мир, - довершила за него Эль. - Сказала бы я, что к этому привыкаешь, но это не так. Но не вини себя. Сейчас я, пожалуй, даже рада, что все так вышло.

- Ты… рада? - ошарашенно глянул на нее Довакин.

Эль снова вспомнила, как держала в руках Песни Возвращения, а в голове крутились имена: Асгейр, Оскар, Konahrik… Харкон.

Какая чудовищно долгая жизнь. Какая одинокая, беспросветная, нескончаемая ночь, пока остальной мир беззаботно жил и без оглядки воевал, не ведая, что все его существование висит на тонкой ниточке. Ниточке, сотканной из терпения дракона, растоптанного и семьей, и своим народом, и Молаг Балом.

А ведь он мог сдаться еще тысячелетия назад, мог найти способ свести счеты с жизнью, не дожидаясь конца времен. Но как быстро после его смерти Валерика выползла бы из Каирна и выпустила из крипты Серану? Зловещие Свитки снова вернулись бы в мир - и тогда последние времена наступили бы на тысячу лет раньше. Или две… или три…

“…Партурнакс и не верил, что у него окажется столько сил…”

- Четыре эры, - сказала она. - Четыре эры - это очень много, очень долго. Даже для мира. Пожил - и хватит, дай дорогу следующему.

- Ну, это как-то, - заворчал Лейф, - очень по-партурнаксьи.

Она хмыкнула от забавного словца, пощекотавшего ей мозг, и поняла, что и в самом деле рада этому исходу. Стоило ей это осознать, как внутри будто распустился некий узел, до того все время мешавший дышать.

- Пророчеству было суждено исполниться, - сказала Эль, наконец-то видя всю картину. - Ваш придурковатый Улфрик убил Торигга и обрушил четвертую Башню, но Башням в истории уже случалось рушиться. И Красный Год уже бывал, и королей убивали, и императоров. Последние времена начались, когда Адальвальд нашел крипту. Не вмешайся вампиры, Дозорные сами вскрыли бы саркофаг, а дальше…

- Она бы их съела, - мрачно докончил ее мысль Довакин. - Вернулась в Каирн, поговорила с Валерикой, а потом нашла бы меня и наплела все ту же гору лжи. И я бы ей поверил.

Эль снова утешительно похлопала его по спине.

- Судьбу не обманешь. Так или иначе, все свелось бы к одному, - сказала она. - Под конец у Сераны на выбор имелись два чистокровных родителя, сгодился бы любой.

- Как все это безобразно цинично, - только и вздохнул Лейф.

Эль лишь пожала плечами.

- Харкон говорил, что он пользуется последней возможностью освободиться, - вспомнила она. - Ты помог ему, как помог Алдуину, - вот и молодец. Тамриэль мог припеваючи дурить и воевать, живя за его счет, но всему приходит конец. Четыре тысячи лет, подаренные миру, - более чем достаточно, - припечатала она.

- Может, и так, - вздохнул Довакин. - Может, это ты видишь мир, как дова, а вовсе не я.

- Может. А вот скажи мне, друже, - прищурилась она, - что ты вообще тут делаешь и как меня нашел?

- А… я… - начал заикаться Лейф и вдруг взмолился: - Хоть ты мне помоги! Я совсем не знаю, как выбраться из этого месива! Я звал Одавинга, но он не пришел!

- Так, по порядку, - призвала его к спокойствию Эль. - Одавинг сидел в Скулдафне, они там прятались всей кучей. Может, он тебя не услышал?

- Не знаю, - нервно встряхнулся тот. - Понятия не имею, что тут творилось, говорю же, я был в Апокрифе. Старый Мора меня похитил, когда я пошел за тобой в Колледж.

- Это ты вышиб мою дверь! - тут же обвинила его архимаг.

- Нет, - с достоинством отвечал Довакин. - Я туда даже не добрался. И вот я сижу в Апокрифе, и там сыро, и скучные книги, и щупальца повсюду… - он совсем скис. - А потом явился Принц и забухтел, что в мире осталась одна последняя тайна и он хочет ее получить.

- И это я, - поняла Эль. Вспомнив о душе внутри, которую она твердо решила донести до родного мира, Рыцарь-Дракон предупредила героя со всей строгостью: - Даже не думай со мной драться. Убивать не хочу, но покалечу.

- Ни-ни, - замахал руками братец. - Я тоже не хочу. Нет. Херма-Мора сказал, что ты здесь, в святилище. Меня выбросило недалеко от Лабиринтиана и вместе со мной - кучу Искателей и этих гадких рыб с зубами. Они загнали меня сюда, а потом разбрелись во все стороны.

Неудивительно, подумала она. Теперь, когда Мундус лишился солнца и защиты Аэдра, дети Обливиона вольны делать в Тамриэле что угодно. Эль наконец-то стало ясно, что и Колледж не оставили без внимания. Наверное, кто-то из магов сломал дверь, ища начальство, а архимаг, как всегда, не на посту…

- Но здесь тварей нет, - огляделась она.

- Здесь все иначе, - покачал головой Лейф. - Здесь даже драугров нет. Они часто болтаются у древних храмов и курганов, но тут…

- Тут святилище, - Эль махнула рукой себе за спину, где под снегом спал древний купол.

Лейф глянул на низкий свод, на провалы окошек, опушенные зимней белой шубкой, и вздохнул:

- Наверное, это последнее безопасное место в Скайриме. Когда я вошел сюда, я понял - здесь Херма-Мора меня не достанет.

Эль вспомнила, как спокойно почувствовала себя, едва прошла сквозь портал. Теперь она начала догадываться, что дело было не в новом взгляде на Лабиринтиан, а в том, что весь прочий Тамриэль начал погружаться во тьму.

Рыцарь-Дракон оглядела стены Бромджунара, среди которых Вультурьйол однажды пел ей песню. Но теперь мир кончался и им уже недолго оставалось стоять. А между тем Довакину за пределы этих стен ходу нет…

Еще один запертый дракон, да над ней просто издеваются!

- Зови Дюрневира, - сказала она. - Ты же умеешь.

Лейф изумленно вскинул голову и просиял.

- А про него я и забыл! Но, - сник он, - что дальше-то?

- Зови, - повторила Эль, наконец-то понимая, что время в Совнгарде прошло не зря. - Я знаю, что делать. Знаю, как тебя вытащить.

========== Глава 33. Amativ ==========

Дюрневир явился на зов и радостно заворчал, очутившись на родной земле, но ликование его длилось недолго. Стоило дракону поднять голову к небесам, по которым он так скучал, как из прокаленной глотки вырвался возмущенный вопль:

- Уже?!..

- Я так понимаю, ты знаешь, - вздохнула Эль.

Дюрневир косо глянул на нее и прошипел:

- Drem Yol Lok, Милые Глазки. Почему не смотрела за дурнем?

- Вообще-то я прямо тут, - вылез Лейф и тут же схлопотал яростный поток искр в свою сторону. - Ай…

- Нам нужно в Скулдафн, - попросила дракона Эль.

- Ах, - подобрал крылья тот. - Недоглядели за миром, а я вас теперь вози.

- Если не отвезешь, - шагнула она к нему, - то и следующий мир окажется не очень. А сам ты вернешься в Каирн и теперь уже навсегда.

- Хм, хм, - оживленно затоптался Дюрневир, пока Довакин слушал их разговор с явным недоумением. - Вот оно как… путь сберегли… вот как… Хорошо. Залезайте, - повелел он, пригибая шипастую шею.

- Мы… - наконец-то начало доходить до Лейфа.

- Мы летим в Совнгард, - подтвердила Эль.

- Amativ! - завопил герой, резво карабкаясь в шипы.

- Умолкни, - умерил его восторг Дюрневир. - Я тебя не простил.

Интересно, думала Эль, устраиваясь за спиной Довакина, а не принадлежит ли Дюрневир к атморской породе? И рога у него загнуты как-то не по-местному, и эти его рассказы о том, как драконы дрались за клочки территорий… А потом он и вовсе отправился в Каирн за запретными знаниями. Поначалу, услыхав такое, она удивилась, зачем крылатому существу призывать прикованное к земле войско, но потом вспомнила Драконобой, навсегда изменивший расклад сил. Раз уж смертные принуждают тебя воевать на их условиях, не стоит идти как теленок на поводу. Уронили дракона на пол, заставили ощутить смертность - получите себе на голову некромантскую армию и не жалуйтесь.

Дюрневир взлетел и Бромджунар почти сразу остался позади - так быстро, что Эль даже не успела толком посмотреть на него напоследок. Пронеслись горы, протянулись поля и наконец внизу мелькнул пылающий в вечной ночи Вайтран. Довакин так разволновался, что сунулся вниз, словно всерьез хотел поспешить на помощь. Эль схватила его за шиворот.