А Серану он, стало быть, не выследит, глумливо подумала Эль. Даже любопытно, и как это он, по мнению Валерики, за века не нашел и не раскопал крипту, если обнаружить Дочерей Хладной Гавани так просто? И, размышляя логически, зачем их вообще искать, если для пророчества всего лишь нужна беспримесная кровушка Молаг Бала? И уж у кого-кого, а у лорда Волкихара этой пакости полно…

А может, вдруг задумалась Эль, речь в пророчестве идет совсем не об этом. Это ведь Кель, бюллетень из будущего, а не колдовской рецепт. И даже если верить Валерике на слово - что само по себе очень наивно, - говорится в Свитке не о том, что для великой тьмы нужна непременно кровь Дочери, а о том, что именно такую кровь в итоге использует… кто-то.

Эх, знать бы, кто. Убила бы.

- Нет, мне нельзя возвращаться, - продолжала Валерика. - Со мной в Тамриэле шансы Харкона исполнить пророчество увеличатся вдвое.

- Ну, без лука-то у него никаких шансов нет, - пожал плечами Довакин. - Ни вдвое больших, ни вдвое меньших.

- Портал сейчас открыт, - напомнила Эль. - Устойчивый портал, прямо в Волкихаре. Твой муж может спуститься сюда в любой момент. Не боишься?

Валерика пристально посмотрела на нее и после секундного молчания изящно вывернулась из словесной западни:

- Я ценю ваше участие, но сама я волнуюсь лишь о Серане. Позаботьтесь о ней.

Эль перевела взгляд на Серану, которая отиралась за спиной у матери, строя из себя дурочку. Впечатление несколько портил ее самодовольный вид - младшей вампирше явно нравился общий ход событий.

- Помните, что Харкону нельзя верить, - нагнетала напряженность Валерика. - Что бы он ни обещал, он обманет, как только получит желаемое.

- Да ничего он нам не обещал, - фыркнул Довакин.

Он даже мне ничего не обещал, расстроенно подумала Эль. Наибольшим, чего я от него добилась, была просьба не приходить.

- Он правда настолько ужасен? - невинно поинтересовалась она, пользуясь своим статусом двойного шпиона.

- Я решилась бы вернуться в Тамриэль только в случае его смерти, - скорбно отвечала Валерика, а Эль тут же задумалась, каким образом та сумела бы об этой столь желанной смерти узнать. Вряд ли к ней отправили бы срочного гонца… разве что…

Разве что пал бы барьер. Возможно, без самого Харкона утратили бы силу и осколки его души - и уже не смогли бы нести дозор, держа вампиршу взаперти.

- Однако, - оценил Лейф радикальное заявление Валерики, - здорово ты мужа ненавидишь.

- Он не тот человек, за которого я когда-то выходила замуж. Он одержим, безумен. Все боятся его, как бешеного пса.

Удивительная осведомленность для той, кто была заперта в Каирне тысячелетиями. Или всего этого она нахваталась от Сераны, пока архимаг с Лейфом бродили по левую руку от руин? Сама-то Эль была не слишком хорошо знакома с волкихарским двором - разве что видела, как они уютно посиживали в главном зале, болтали и чувствовали себя прекрасно.

- Обещайте, что сбережете мою дочь, - упирала на свое Валерика. - Она единственное, что у меня осталось.

- Леди, - с преувеличенной лаской отвечал Довакин, - такие обещания - вещь серьезная. Мне кажется, мы и так достаточно для вас сделали.

Люблю я тебя, Лейф, подумала Эль. Хоть кто-то не ведется на нытье и манипуляции. Смешно сказать, древнему вампиру осознанным возрастом этак в полтыщи лет вдруг нужна защита и охрана - и от кого? От родного отца, который на нее плевать хотел? Ха.

Услышав геройский ответ, Серана зримо надулась. Лейф это, разумеется, сразу приметил и обратился непосредственно к ней:

- Ласточка моя, я только что дракона для тебя победил. Тебе мало? Тебя надо как-то по-особенному опекать?

- Нет, конечно, нет! - замахала руками та и снова сжала кулачки. - Я очень тебе благодарна!

- Вот и славно, - приговорил он, а потом буднично закинул Свиток за спину и повернулся к Валерике: - Ладно, раз уж ты вся такая Дочь Хладной Гавани, сиди тут. А нам пора.

И все же, и все же, думала Эль, пока они шли обратно к высоким дверям. Непохоже, что Лейф оставил свои первоначальные планы насчет лорда Волкихара. Хотя казалось бы, чего стоит просто поговорить?..

Они вышли из руин и Серана задушенно пискнула, увидев, кто поджидает их на черных обломках у лестницы. Эль так и расцвела.

- Не торопись воевать, - густо пробасил Дюрневир, обращаясь к герою. - Я хочу поговорить с тобой, Кванарин.

Поговорить, вот это хорошо, это правильно, обрадовалась Эль.

- Не зря я сомневался, что ты мертв, - отвечал Лейф, даже не думая хвататься за оружие.

- Проклят, а не мертв, - фыркнул дракон и дальние родственники углубились в обсуждение событий, пока Эль пряталась за широкой спиной Довакина и делала вид, что ее вообще тут нет.

Лейф быстро выяснил, что Дюрневир, бедняга, застрял в Каирне из-за обмана хозяев, которые потребовали от него службы, пока не умрет Валерика. Дракон пыхал искрами, возмущаясь этой неконвенционной подлостью, а потом обратился к собрату с уважительной просьбой призвать его в Тамриэль. Герой закивал и только встречно попросил не жечь деревни, а то он и в самом деле его прибьет.

- Я могу покинуть это гнусное место лишь ненадолго, - отверг пустые опасения Дюрневир. - Попытайся я остаться в Тамриэле, моя сила развеется и я исчезну. Я только прошу о кратком миге в небесах Нирна.

- Тут как отказать, - кивнул Лейф.

- И если тебе потребуется помощь в бою, - ощерился дракон, - я буду сражаться за тебя, как брат и союзник.

По всему было видно, что сражаться Дюрневир любит и вовсе не прочь поскорее снова ввязаться в тинвак, который, как известно, греет. Эль хихикнула и внимание дракона тут же обратилось на нее.

- Милые глазки, - каверзно сказал он.

- Вот скажи мне, - тут же загорелся новым вопросом Довакин и, пошарив за спиной, не без натуги вытащил ее вперед. - Что она такое? Говорит, что архимаг.

Ой, заволновалась Эль.

- Невежливо так с дамой, - завозилась она, косясь на Дюрневира. - Он меня Алдуином обозвал! А потом как гаркнет!..

Дракон разоржался так, что чуть не упал с обломков.

- Даже сюда долетели отзвуки той битвы, - зафырчал он наконец. - Dovahkriid, тебе ли не знать, Алдуин перед тобой или нет?

- В том-то и беда, - сморщился Лейф, придирчиво оглядывая Эль, которая делала самый что ни на есть простецкий вид.

- Для нас человеческие побрякушки имеют мало значения, - изрек Дюрневир. - Бродяга, воин или король - все прах. Архимаг так архимаг, тебе-то не все ли равно, Кванарин?

- Ну, просто интересно, - куксился тот, понимая, что ответом его обошли.

Не тебя первого, злорадно подумала Эль. Драконы вообще любят злоупотреблять туманными фразами.

- Барьера больше нет, - она рискнула задать Дюрневиру свой вопрос. - Ты тут часом Валерику не съешь?

- Я еще не решил, - самодовольно заявил дракон и всплеснул рваными крыльями, поднимаясь с обломков.

- Но она же моя мама! - всполошилась Серана.

- И что? - был ей ответ из серого поднебесья.

Довакин бессердечно расхохотался, пока Эль с тоской глядела вслед удаляющейся тени и думала о барьере вокруг замка. Если Дюрневир и впрямь съест гадкую вампиршу, узнать уже ничего не выйдет, а ведь Рыцарь-Дракон хотела наведаться сюда снова, как только будет время. Наведаться - и вырвать из головы ведьмы все нужные знания вместе с душой.

Но как ей остановить Дюрневира? А никак - по крайней мере, пока эти двое толкутся рядом. Не кричать же теперь ему вслед…

- Нечего на меня таращиться, - говорил тем временем Лейф, не сгибаясь под яростным взглядом Сераны. - Мы ее с собой звали? Звали. Отказалась, теперь пусть сама разбирается.

- Но… - попыталась вампирша.

- А что ты предлагаешь? - уставился он в ответ. - Сторожить ее? Убивать дракона по сотне раз на дню? Не знаю, как ты, а я, между прочим, изрядно проголодался. Человеку тут поживиться нечем. Так что вперед, обратно в Тамриэль. Там хоть есть что пожрать.

Серана не нашлась с ответом. Оставив за собой последнее слово, довольный Довакин пошел выкапывать из обломков обожаемый конский череп и топорик, после чего они отправились в обратный путь.