Убийц, посланных Джоном, быстро обнаружили и бой пошел в открытую. Трое против десятка продержались недолго - может, секунд пять, - но и с собой успели забрать парочку. Еще одного он сам снял призванной стрелой, а потом натянул на себя золотые рожки и пошел вперед открыто, извлекая из ножен меч.

Надо дать Голосу немного отдохнуть, думал он, чувствуя, как убийцы бесполезно пытаются поцарапать сияющий доспех. Горло саднило, следующему Крику придется подождать, а пока что он чуток разомнется…

А ведь это даже не слишком честно, думал он. Что они против него могут? Пусть обученные, пусть хорошо вооруженные - тут и там мелькают даэдрические танто, - но они не драконы и шансов у бедняг никаких. С другой же стороны… сами виноваты.

Краем глаза приметив, как из туннелей появляются новые силы Братства, он понял, что пора бы создать себе новый отряд. Убийцы расползались, пытаясь взять его в кольцо, и сместиться так, чтобы накрыть всех одним Криком, никак не получалось. Решив, что двое - тоже неплохо, он плюнул в них подчиняющим ту’умом, а потом развернулся к оставшимся двум, приложив Криком и их.

Горло протестующе крякнуло, и Джон понял, что все-таки следует поторопиться и добить нападающих, пока доспех все еще держится. Отправив четверых воевать с собратьями, он снова призвал лук и стал торопливо утыкивать стрелами противников, которые приближались неприятно быстро. Попадал он кое-как, но хромой или хотя бы поцарапанный враг все-таки лучше, чем бодрый и здоровый.

Четверо союзников дали ему от силы десять секунд. За это время он успел убить одного и попортить троих, а дальше пришлось снова браться за Песнь. К счастью, доспех с него еще не сошел.

Ногам уже было некуда ступить от трупов. Скользя в чужой крови, он чуть не упал и разозлился на оставшихся убийц, которые оттесняли его в туннель. В какой-то момент все они оказались прямо перед ним и Джон, забыв о планах и расчетах, просто позволил себе быть:

- Йоль Тор Шул!..

Пещеру наполнили вопли умирающих, и он закашлялся, чувствуя, как ноют перетруженные связки.

Выйдя из туннеля, он увидел, что круглая дверь отворилась и на пороге стоит данмер с призванным луком - облаченный в такие же доспехи, что и прочие в Братстве, но без шлема, седой и старый.

- Что ты за тварь? - спросил эльф, неверяще глядя на дым и огонь, из которого вышел Довакин.

- Это ты здесь тварь, - кашлянул Джон, подходя ближе. - Гол Ха!..

Бедное мое горло, подумал он.

Эльф тут же посветлел лицом и стал смотреть на него, как на лучшего друга.

- Я Джулиан, - хрипло представился Довакин. - Кто заказал мое убийство?

- Король Хелсет, - с готовностью доложил данмер. - У меня есть контракт.

- Хорошо, - кивнул Джон. - Внутри кто-то остался?

- Нет, - помотал головой тот.

- А за той дверью? - он указал в сторону еще одной круглой дверцы, прятавшейся в скале справа над головами.

- Возможно, - пожал плечами эльф.

- Так, - стал распоряжаться Джон. - Иди принеси контракт. Потом проверь все трупы и скажи, кого не хватает.

Данмер, в чьей руке уже развеялся лук, с охотой принялся за дело. Для начала трусцой сбегал за компрометирующей величество бумажкой, а потом начал ворошить тела и стягивать с них шлемы. Джон прочитал контракт и подивился, зачем королю Хелсету понадобилось его убивать и кто это вообще такой.

И поскольку источник информации был прямо под боком, он сразу же об этом и спросил.

- Хелсет недавно взошел на престол Морровинда, - отвечал данмер. - В народе говорят, что он отравил прежнего короля, старого Атина Ллетана.

- А он отравил?

- Конечно. И не только его. Хелсет параноик, всюду видит врагов, - болтал данмер, ворочая тела. - В народе его не любят. Эльф с резаными ушами.

- Какими ушами? - не понял Джон.

- Он пытался сделать себе человеческие уши, - фыркнул убийца. - Позор.

Джон призадумался. Сам он до этого о Хелсете и не слышал, но, вероятно, фигура Нереварина, возникшая на горизонте Вварденфелла, показалась тому подозрительной, и свежеиспеченный король поспешил избавиться от угрозы - так, на всякий случай. Надо же, а он-то думал, что это была идея Альмалексии. Кто тут еще параноик, усмехнулся Джон.

- Почти все здесь, - сообщил убийца. - Трое в Вварденфелле на заданиях, не связанных с тобой. Двое, наверное, спят там, - он махнул в сторону двери наверху.

- Сходи разберись с ними, - велел Джон, с которого уже сошел доспех.

Кто выносит приговор, сам заносит меч… Все это хорошо в мирное время, когда ты раз в десятилетие казнишь гонца, даже не потрудившись толком его выслушать. За сегодня Джон срубил достаточно голов, а если дух лорда Эддарда чем-то недоволен, то это уж беда духа лорда Эддарда.

Джон внезапно понял, что встреться он сейчас со своим дядей, которого так долго считал отцом, ему было бы все равно. Не осталось ни упреков, ни горечи, ни жажды признания. Он тот, кто говорит с драконами. Он тот, кого признают драконы.

И этого вполне достаточно.

*

Данмера звали Дандрас Вулес и был он главой здешнего отделения Темного Братства. Джон выяснил это перед тем, как убил его, поставив тем самым запятую в этой неприятной истории. Как-никак король Хелсет пока никуда не делся и в следующий раз может обратиться, скажем, к Мораг Тонг.

До того, как помереть, Дандрас успел рассказать Джону довольно много интересного, в том числе и то, что от жары хорошо спасает шелковая одежда, что Альмалексию давно никто не видел на людях, кто-то развел в подземельях под городом целый заповедник гоблинов, а мать Хелсета, королева Барензия - прекрасная женщина.

Та самая Барензия, подивился Джон, вспомнив книги, которые попадались ему тут и там, а потом махнул рукой. Ну, был у нее роман с Тайбером Септимом, ну, историческая личность. Сколько их уже было, этих личностей.

Собрав с тел даэдрические танто и стеклянные кинжалы, Джон припрятал их для скампа и задумался, стоит ли устраиваться здесь на ночлег. Прежде ему не приходила в голову такая мысль, но после мимолетных слов Вулеса он вдруг осознал, что в любой момент здесь может возникнуть кто-то из Братства, просто вернувшись к пометке. Вот было бы некстати.

Решив, что в гостинице будет безопаснее, он обратился к Вмешательству Альмсиви и перенесся к здешнему храму Трибунала, где, по уверениям Вулеса, уже давно затворилась благая Альмалексия. Джон покосился на храм и решил, что пока что туда не пойдет. Как-то не лежала душа.

К нынешнему времени уже наступил вечер, пусть душный и жаркий, но все лучше, чем та сковорода, на которой он жарился днем. Отчистившись от вони подземелий, Джон пошарил глазами по сторонам и увидел оборванного босмера, отиравшегося под деревьями, высаженными вдоль храмовой аллеи. Эльф наверняка подскажет, где тут какая-нибудь гостиница…

Он пошагал вперед, и босмер, увидев, как он приближается, сам с радостью устремился к нему навстречу.

Будет клянчить, понял Джон и внутренне ощетинился.

- Приветствую, бретон! - заулыбался эльф. - Позволь представиться, я Гаэнор. Не мог бы ты оказать мне кое-какую услугу?

- А платить чем будешь? - вкрадчиво поинтересовался тот. - Натурой?

- О, ты заметил мое бедственное положение, - просиял босмер, ничуть не смутившись. - Дела не очень-то хороши в данный момент. Мне, как бы это сказать, немного не повезло, а это совсем не то, к чему я привык. Но как бы то ни было, - болтал он, словно не замечая сощуренных глаз собеседника, - я ищу небольшой стартовый капитал, чтобы закрутить дело здесь, в Морнхолде. Не мог бы ты одолжить мне, скажем, пятьдесят дрейков?

- Надо быть финансовым гением, чтобы раскрутить дело с полсотней в кармане, - скептично заметил Джон.

- Как я рад, что встретил знатока, - расцвел Гаэнор. - Так по рукам?

- Что ж, - усмехнулся Довакин, - может быть, я дам тебе дрейк, если ты подскажешь, где тут продают самую лучшую и дорогую шелковую одежду.

Эльф опешил, но быстро пришел в себя.