Рыжий задрал бровь и уставился на него орлиным глазом, а потом приговорил:
- Ничего не случалось… но ты, похоже, что-то видел. Не говорят о таком на улице да при детях. Идем.
Затащив Джона в юрту, он потянул на стол мех со сквашенным молоком и два рога.
- Пей, - повелел рыжий, впихнув рог с выпивкой Джону в руки.
Джон глянул в рог и подумал, что выпить и впрямь не повредит. Отхлебнув, он сморщился от едкого, терпкого вкуса, и Тормунд тут же расхохотался:
- Как был неженкой, так и остался. Ну, рассказывай.
- Я был далеко на севере, - сказал Джон. - В самом сердце Зимы. Там, во льдах, ждут своего времени Ходоки. Голубые глаза…
Тормунд одним духом осушил рог и снова потянулся за мехом.
- Твоя сестра, - тяжело начал он, - убила Короля Ночи. И вся его армия развалилась вслед за ним. Я помню, как катились по костям их пустые головы. А теперь ты приходишь и говоришь, что все начнется сначала. Вас, ворон, что, не учат приносить хорошие новости?
- Черные крылья, черные вести, а ты чего ждал? Ночной Дозор будет восстановлен, но сейчас вы единственная сила на Севере. Получается, вы наш авангард.
- Аван… что? - не понял одичалый.
- Передовой отряд, - невесело улыбнулся Джон. - Но вы ведь не армия и уж точно не моя армия. Я прихожу сюда как друг, а не как король. Вы первыми столкнетесь с ними, первыми и пострадаете. Если Вольный Народ решит укрыться за Стеной, мы вас примем. Может, так будет даже разумнее. В конце концов у вас тут дети.
- Мы не побежим лишь из-за твоих слов, - фыркнул Тормунд. - Пойми меня правильно, я-то тебе верю. Знаю, что ты не врешь и тебе не померещилось с перепою. Но в прошлый раз Ходоки спали тысячи лет. Было бы позором и глупостью бросать всю нашу жизнь и бежать от тени чьих-то слов, даже твоих.
Джон призадумался. Тормунд прав, в прошлый раз Ходоки спали так долго, что в их существование все давно забыли верить. Но если прислушаться к предположениям Нуминекса, то получалось, что на сей раз такой отсрочки им не видать.
- Я тебя предупредил, - сказал он и, отчаянно выдохнув, от души хлебнул кислого пойла. - Боги, до костей продирает, как вы это пьете… Налей еще.
- Задал ты мне задачу, - нахмурился Тормунд, берясь за мех. - Они же все верят, что беда позади, а тут опять ты, ворона… Как мне теперь быть? И рассказать невозможно, и не рассказать нельзя.
- У меня, представь себе, та же беда, - саркастично улыбнулся Джон. - И даже хуже. Наши южные лорды разбегутся с блеянием, едва я начну говорить. Они не видали того, что видели мы с тобой.
- Ха, - выпучил глаза Тормунд и залихватски опрокинул в себя рог. - А помнишь, как мертвяки перли по озеру? Лезли к нам наверх прямо друг по дружке, а этот меченый, Пес, троих одним ударом!..
- Помню, как тебя чуть не сволокли в это самое озеро, - усмехнулся Джон.
- Помню, как тебя туда сволокли, - захохотал великан и пошел искать еще выпивку. Погрохотав какими-то дровами, он наконец-то преуспел и вернулся к столу с новым мехом и широкой ухмылкой поперек рыжей бороды. - А теперь ты, стало быть, предлагаешь повторить все заново? Да у меня дочки едва пережили прошлый раз, смазливое ты отродье.
- Я красивее их обеих вместе взятых, ты сам сказал, - качнулся на грубом чурбане Джон. – А красивым все позволено. В том числе приносить дурные вести.
И он пытливо заглянул в свой рог, в котором почему-то почти ничего не осталось. Стоило лишь привыкнуть к обжигающей горло кислятине, как она полилась туда сама собой.
Любопытно, а каково летать пьяным?..
*
Тем же вечером выяснилось, что летать пьяным совершенно не интересно. Лежишь в лапе дракона, ничего вокруг себя не видишь, тошнит и мерзнут свисающие из горсти ноги. Жизнь кажется бессмысленной и потраченной зря, а дома ждет жена, которая еще долго будет отчитывать его за глупый риск. И она вряд ли станет слушать, что Одавинг даже не пустил его к себе на спину, заявив, что разбившийся в лепешку Король Севера здесь никому не нужен.
Впрочем, к тому моменту, как до Джона добралась разъяренная Дени, того уже на все корки распек Нуминекс, так что ей оставалось только пожалеть несчастного мужа, которого дракончик своим: “Пьющая мать – горе в семье!” успел довести до самых настоящих слез. Теперь королева сменила гнев на милость и лишь пыталась сообразить, как снять любимого с крыши, куда его по настоянию Нуминекса высадил Одавинг. Пока что диспозиция оставалась следующей: Дени жалеючи смотрела на Джона, возмущенный дракончик раздувался и тощал, а пьяный Старк обнимался с горгульей и, запинаясь, провозглашал, что готов обратиться даже к Молаг Балу, если тот сможет помочь им в неравной борьбе. Словом, дела обстояли совсем плохо и спас ситуацию лишь подоспевший Салокнир, который, филигранно работая коготком, перетащил Джона к Нуминексу в гнездо. Тот потянул на себя знакомый волчий воротник, закопался в плащ и наконец-то заснул.
- И ведь так и не проболтался, зачем ему эта преступно богатая свадьба, - недовольно мотнула головой Дени.
- Учитывая то, с каким аффектом он тут поминал Молаг Бала, - протянул Нуминекс, - я бы посоветовал начать беспокоиться.
*
Проспавшись и получив от дракончика повторный нагоняй, Джон опять засобирался в дорогу. На сей раз он почему-то направился прямиком к Дрогону, долго о чем-то с ним шептался, а потом, бестрепетно забравшись на драконью спину, умчался в неизвестном направлении. Когда Дени вышла на поле навестить детку и прогуляться до Белой Гавани по делам, обнаружилось, что Лорда-Мудреца умыкнул муж. Одавинг с Салокниром только разводили крыльями.
- Что он творит? - беспомощно спрашивала Дени. - Не упал вчера, хочет убиться сегодня?
- Они отправились в Черный Замок, - сообщил Одавинг. - Якобы посмотреть, насколько там все плохо.
- И это полная чушь, поскольку он там уже был, - добавил Салокнир, - и прекрасно знает, насколько все плохо.
- Но почему Дрогон? - недоумевала она. - Эти двое, мягко говоря, не слишком ладят.
- Нам тоже интересно, - сощурился Салокнир. - И мы вполне можем полететь и посмотреть, что они затеяли.
- Меня возьмите! - истошно заорал прилетевший Нуминекс и тут же, не слушая ответа, плюхнулся к Одавингу на спину, вцепившись коготками в костяной шип.
- Куда ты лезешь, наглая мелочь?! - взревел тот, дергая спиной.
- Я хочу к маме, - упирался дракончик. Согнать его так и не удалось.
И так драконий отряд вылетел из Винтерфелла и отправился в погоню за блудным Довакином, от которого было совсем уже непонятно чего ждать.
Одавинг и Салокнир умостились на Стене, и Дени, сощурившись, глянула с головокружительной высоты на замок. Далеко внизу, заняв большую часть двора, расселся душенька Дрогон. В уголке стоял Джон - весь в черном и словно бы какой-то скособоченный. Нуминекс спорхнул со спины Одавинга и, кружась, начал снижаться.
- А мне-то туда как… - завозилась Дени, и Одавинг дунул на нее:
- Файм!..
- И-и-и! - заверещала бедняжка, пушинкой плывя вниз. Джон поднял голову и в ужасе замер.
Дрогон поймал ее на крыло и дал сойти на снег с достоинством, более подобающим королеве. Дени одернула одежду и деловито похрупала по снегу к мужу.
- Здесь меня и убили, - сказал тот, махнув рукой в угол двора.
Она запнулась и остановилась, как вкопанная. Темный, унылый угол, простой, почти нищенский - обычный, как тележная колея на дороге, страшный и окончательный в своей будничности. Вот прямо здесь?..
- Ночной Дозор должен быть восстановлен, - произнес Старк. - Но и реформирован тоже. Я пока только продумываю новый устав.
- Для этого надо было лететь непосредственно сюда? - спросила она. - Да еще и на Дрогоне?
- У нас общая цель, - откликнулся тот, склоняя к ней огромную голову. - Защитить тебя.
Джон молча кивнул. Отсвет от Стены глушил цвета, и сейчас он выглядел так, словно его лишь недавно подняли со снега в этом смертном углу. Пустая разоренная крепость окружала их, как мрачное надгробье вечному ожиданию и пустым надеждам - надеждам на честь, память, на завершающую победу. Оглядев руины, Дени наконец поняла, почему Джон решил поразмыслить именно здесь: слишком многое тут напоминало ему о том, что было сделано неверно и что придется исправить в будущем.
