- Почему ее кольцо у тебя? - присмотрелся третий и вздернул Джона на ноги, слишком сильно сжав предплечье. Кости крякнули и Джон едва сдержал вопль. А ведь они вполне способны растерзать его прямо здесь, если он не найдет нужных слов…

- Мне…нужен… Хлер, - выговорил он. - Срочно… приказ Леди…

Ординатор выпустил его и Джон, стиснув зубы, прихватил поврежденное предплечье другой рукой. От боли то и дело прошибало холодным потом. Ординаторы, все еще не убежденные, что ему можно доверять, отступили, но не все - двое смяли его плечами, взяли за локти и потащили к своему начальнику.

По дороге Джон пытался лечить руку браслетом. Получалось не очень.

- Скажи свои Ручищам, чтобы проваливали, - зарычал он, едва попав в кабинет Хлера.

- Они не мои, они нашей Леди, - строго попенял ему эльф.

- Пусть убираются, а ты дай мне лечебное зелье, - Джон плюхнулся на стул, баюкая руку. - Немедленно!

Выхлебав зелье, он облегченно выдохнул, откинулся на спинку стула и закрыл глаза, чувствуя, как треснувшие кости волшебно срастаются и его отпускает.

- Что случилось? - потребовал ответа Хлер и вдруг заметил: - На тебе Лента Лабиринта…

- А на тебе больше нет ее милостивого света, - приоткрыл один ленивый глаз Джон. - Можешь не благодарить.

Федрис заморгал, прислушался к чему-то в себе и снова уставился на него.

- Что произошло?

- А нас тут не подслушают? - заскрытничал Довакин.

- Конечно, нет! Я тебе кто, ребенок малый? Говори уже!

- Альмалексия убила Сота Сила, - он начал делиться новостями. - Нападение на плазе - ее рук дело. Пепельные бури - тоже. К ним и я причастен, к сожалению. В Заводном Городе я нашел Сота Сила мертвым, а потом убил Альмалексию.

- Но как? - не поверил шпион. - Как можно убить бога?!

- Я не знаю, как можно убить бога, - скривился Джон. - Я убил всего лишь Альмалексию, укравшую и растратившую чужие силы. Она на меня покушалась, но оказалась не так уж сильна. Передай это Барензии и Хелсету и пусть они оставят меня в покое. Иначе я приду и за ними.

- Верю, - кивнул Федрис. - Но ты же понимаешь, что люди этого не поймут. Их богиня - и вдруг мертва…

- Конечно, - согласился Джон. - Уверен, со временем вы что-нибудь придумаете. А пока что дай своим ординаторам приказ никогда меня не допекать и в особенности - не ломать мне кости. Заодно отправь послание в Вивек, тамошнему начальству. У них наверняка ко мне много вопросов, придумай что-нибудь обтекаемое, чтобы не лезли.

Хлер задумчиво кивал, а потом спросил:

- Теперь ты покинешь Морнхолд?

Джон фыркнул:

- Жду не дождусь. Карантин снят, а меня тут ничто не держит.

- Тогда в добрый путь, - усмехнулся Хлер. - Было любопытно иметь с тобой дело, ничего не скажешь.

Джон стянул с пальца Ленту и пристально посмотрел на нее:

- И что в ней особенного? Почему все так боятся?

- Я разное слышал, - пожал плечами Федрис. - Говорят, она может забросить человека в некое очень страшное место. Ну и как всегда, власть развращает… Всякое такое.

Джон пожал плечами, сунул кольцо в карман и встал с места.

- Ладно. Я пошел.

И перенесся в поместье - на сей раз без всяких помех и сюрпризов.

*

Чудом не угодив в горящую лужицу смолы - метка, как назло, оказалась совсем рядом, - Джон поднялся на второй этаж, торопясь обрадовать Радака новостями.

Двемера было не видать и не слыхать.

- Радак, это я, - позвал Джон. - Можешь больше не прятаться.

Баночка по-прежнему стояла на столике, но инженер как в воду канул.

- Радак! - настойчиво поторил он, а потом вспомнил слова Азуры.

То, что ушло, должно уйти. Радак говорил, что его притянули молнии “погодной ведьмы”, а теперь эти молнии утихли - и вот его нет.

Джон вздохнул, озирая пустой дом и привыкая к мысли, что Ягруму так и не посчастливится снова поговорить с соплеменником. От Радака остались записи - угловатые двемерские значки - и Джон повел над ними рукой, ожидая увидеть очередной поток технического бреда.

“…ко мне смутно возвращаются формы, многогранные арки постижения и познания. Слова там растут как симметричные, идеальные схемы, а любой звук раскладывается на бесконечную радугу абсолютных тонов. О, если бы я мог вернуться туда из этого пыльного, несовершенного мира, полного невежд, кимеров и даэдрических скотов…”

Джон грустно улыбнулся, надеясь, что и после второго исчезновения капризный инженер все-таки сумел снова обрести свое выверенное, логичное двемерское счастье. Альмалексия сидит в звезде Азуры - ей это только на пользу, как раз подумает над своим поведением, - но зато Радак освободился от баночки и чужого произвола.

Джон пожелал ему всяческих удач и пошел собирать вещи.

========== Глава 32. Выходной ==========

Как прекрасно снова использовать Крики, думал Джон, сгребая награбленное под крылышко. Из всей своей добычи он оставил лишь длинный эбонитовый меч в ножнах - Песнь надо было чем-то заменить, а похожим мечом ему уже приходилось воевать, когда он был вампиром. Не придется долго привыкать.

Плюхнувшись на кровать, он достал из кармана Ленту Лабиринта и призадумался.

Сота Сил был осторожен. Он был подозрителен и не доверял Альмалексии. Ей даже Джон не доверял, а ведь Сота Сил знал ее куда дольше и лучше. Она смогла пробраться к своему давнему знакомцу лишь с помощью этой Ленты, а значит, Заводной Город хорошо защищен и спрятан от подобных вторжений…

Федрис Хлер, конечно, передаст Барензии и Хелсету новую информацию, равно как и сдобренную угрозой просьбу оставить Нереварина в покое. Но Джон помнил тусклые, холодные глаза Хелсета, помнил, как тот поступал и что говорил, и потому мало надеялся, что юный король легко забудет об опасном существе, походя убивающем богов.

Значит, Хелсет может стать - вернее, остаться - одним из его назойливых преследователей. Вампиры, Дагот Ур, Хелсет, а возможно, и ординаторы Вивека. Немалый список, вздохнул Джон, понимая, что ему нужно хорошее убежище. И это убежище у него теперь имелось - вот только уж больно оно было противное.

Но что поделаешь.

Прихватив под крылышко кровать, сундуки Веласа, стеллаж и шкаф, а потом лишив кухню стола, стульев, посуды и корзинок со съестными припасами, он снова натянул на палец Ленту и выискал в мерцающем хаосе знакомый зал с аркой.

Тошнотворное мгновение в серой мгле - и вот он снова в Заводном Городе. Над головой все так же клацают шестеренки, с арки свисает мерзкий труп и валяется под стеной покойная Альмалексия.

- Так, - вслух сказал Джон, набираясь окаянства, а потом облекся в рожки, подошел к арке и со всей дури рубанул мечом по толстому канату, торчавшему из затылка мертвого божка.

Посыпались искры, ударила молния и Довакина отбросило назад на пол. Свет в зале погас, шестеренки остановились и наступила благословенная тишина. Джон знать не знал, что случилось, но в целом его все устраивало. Свет ему и не нужен, ведь есть же зачарованный пояс… а потом можно принести сюда фонарики. Разноцветные.

Знать, судьба у него в Морровинде такая - жить в чужих холостяцких берлогах и мечтать украсить их фонариками.

После этого загадочного происшествия канаты его больше ничем не удивили. Никаких вспышек и искр - простое металлическое плетение, которое Джон, попотев, наконец-то перерубил. Подхватив одной рукой тело Сота Сила, другой рукой он поднял Альмалексию и потащил их прочь из зала, направляясь в купол Удока.

Вот и она, мерзкая жижа. Стоя на мосту, он сбросил тела вниз и посмотрел, как их начинает разъедать и поглощать вязкое болото внизу. Тут вам самое место, сумасшедшие извращенцы. В грязи и забвении.

На мгновение он пожалел, что не снял с богини маску и не рассмотрел подробнее, но теперь было уже поздно. Какая разница, пожал он плечами и пошел обратно, чувствуя, как помаленьку сползает доспех.

Теперь в главном куполе стало слегка приятнее. Тихо, спокойно. И никто не висит с потолка - для хорошей обстановки в доме это важно. Джон рассмотрел странные наклонные столы с кнопками, возвышавшиеся около арки, ничего не понял и решил их не трогать, а вместо этого пошел извлекать из-под крылышка кровать и прочую мебель.