Выложив из рюкзака плюшки, заряженные Святошами, он закинул его на плечо и вышел к Радаку.

- Я понимаю, что от баночки ты далеко не уйдешь, - сказал он, - но в любом случае веди себя тихо. А если вдруг кто-то появится, воры там, убийцы, - спрячься в стене. Или под столом хотя бы.

- А когда ты вернешься? - двемер явно заволновался.

- Не знаю, - пожал плечами Джон. - Тут что ни день, то приключение.

- Смотри, не бросай меня! Ты, конечно, тутц, но как же я без тебя!..

- Я вернусь, - успокоил беднягу Джон.

Он спустился вниз, недовольно посмотрел на пятно копоти, которое уже начало собираться над мечом на потолке, и осторожно взялся за теплую рукоятку. Когда он поднял оружие, на полу осталась пролитая лужица смолы, которая весело полыхала длинным ярким язычком пламени.

Будет гореть сто лет, обещал Радак. Да, хмыкнул Джон, глядя на негаснущий огонек. Если кто-нибудь когда-нибудь решит вломиться в это поместье, то очень удивится…

Держа опасный меч на отлете, он перенесся к храму и под порывами пыльного ветра протолкался в двери, где в приемной его встретил Хлер.

- О, - только и сказал эльф, глядя на безобразие в руке Джона.

- Меня примут? - спросил тот, мотнув головой в сторону дверей Капеллы.

- Разумеется…

Федрис придержал для него тяжелую дверь, пока Джон пытался управиться с кошмарно неудобным мечом, и тихо затворил створку за его спиной. Стоило двери закрыться, запирая его в Капелле, как у Джона возникло мерзкое чувство повторения, словно такое с ним уже случалось. Впрочем, такое с ним и впрямь случалось - в Соборе Волкихара, перед падением в Хладную Гавань.

Альмалексия ждала впереди, на возвышении, как всегда окруженная ординаторами. Джон ровным шагом пошел вперед, по-прежнему держа меч на отлете.

- Клинок перекован! - протянула к нему руки Альмалексия. - Наше время почти настало! Осталось лишь одно препятствие…

Джон глянул на нее, изображая интерес и преданность, а сам подумал, что уже устал держать в руке тяжелую чушку, которая с каждым мгновением, казалось, нагревалась все больше.

- Мой друг и брат, Сота Сил, - запечалилась Альмалексия. - Сколько раз мы с ним сражались плечом к плечу! Как и мы с лордом Вивеком, он проводил много времени среди смертных - давал советы, учил их и защищал. Но вот уже много лет и даже веков никто его не видел. Полагаю, его стало тяготить несовершенство смертных, и он удалился в свой Заводной Город, где полностью изменил свою жизнь, свой мир и сделал все так, как ему нравится.

Джон вспомнил слова Шеогората: “Один захотел стать новым Магнусом, а другой возомнил, что он - это я.” Теперь было ясно, что Энн Мари говорил тогда о безумном архитекторе Сота Силе и Вивеке, любителе лезть в прошлое.

- Заводной Город? - спросил он, лишь бы что-нибудь спросить и потянуть время. У него все никак не получалось собраться с мыслями.

- Логово Сота Сила столь же загадочно, как и разум этого чародея, - молвила Альмалексия, и в ее собственном разуме Джон снова ухватил золотой промельк - нечто ужасное, нечто изуродованное. А богиня продолжала: - Город все время движется, изменяется, его рычаги и шестеренки подвластны только своему хозяину. Именно там он и проводит свои богохульные эксперименты, направляемые лишь его магией и извращенные его безумием.

- Так эти существа на плазе… - намекающе начал Джон, думая о том, что Барензия, вероятно, была права.

- Его творения, - кивнула Альмалексия. Как ни смешно, но на сей раз у Джона не было оснований ей не верить. - Я уже давно подозревала, что Сота Сил вошел в царство Шеогората.

Тогда мы с ним найдем общий язык, ехидно подумал Джон.

- Он уже не тот, кем был раньше, - скорбно поджала пошлые губехи богиня. - Он представляет опасность для Морнхолда и всего Морровинда. Он должен быть остановлен.

- Но как остановить бога? - изображал он наивность, уже понимая, куда и зачем Альмалексия вознамерилась заслать его на этот раз.

- Дитя пророчества, - улыбнулась она. - Мой драгоценный Неревар. Я верю, что именно ты призван судьбой, чтобы положить конец безумию Сота Сила. Я не знаю, получится ли его образумить, но надеюсь, что это возможно. Если же нет… ты должен лишить его жизни.

- Как?! - Джону почти не пришлось изображать растеряность. При всем желании ему было не представить, как выкрутиться из бредовой ситуации. И как же, по мнению богини, дитя пророчества должно одолеть Сота Сила? Да еще в его же собственном городе, где все подвластно лишь самому хозяину, безумному и божественному…

- У тебя есть все, что нужно, - утешила его она. - Меч в твоей руке, великое Истинное Пламя! Он способен убить бога, если его направляют благие намерения. И пусть меня бросает в дрожь от этой мысли, но Сота Сил… смерть принесет ему облегчение, я уверена. Соберись с силами, Джулиан, и сделай то, что должно быть сделано.

Он кивнул, саркастично размышляя о том, что железяка, облитая смолой, вряд ли способна насмерть поразить божественное существо, и неважно, насколько благие намерения ею руководят. Альмалексия гонит его прямиком в ловушку.

- Я отправлю тебя в Заводной Город немедленно, - сказала она, воздевая руки. - Удачи тебе, Нереварин.

Да вот же… Стой, завопил он мысленно, не в силах даже раскрыть рта, когда его втянуло в какую-то серую пустоту и тут же выбросило вон.

Провалиться бы ей в пекло, этой Альмалексии, подумал Джон, очутившись по щиколотку в воде. И Истинному Пламени вместе с ней, совсем разозлился он, когда почувствовал, что рука опасно опустилась и от меча начинает припекать. До чего же неудобно живется, когда ты Азор Ахай.

И куда богиня его зашвырнула? Он прошел несколько шагов вперед, оглядывая неуютный и пустой зал. Впереди и справа в стенах виднелись гигантские шестерни, а позади… Он обернулся в надежде найти выход, но его приветствовала лишь глухая стена.

Альмалексия сказала, что отправит его в Заводной Город, но это место было совсем не похоже на описание царства безумца. Ничто здесь не шевелилось и не изменялось. Простое подземелье, пустое, мертвое…

Джон, плюхая по воде, прошел еще немного и обнаружил на колонне ржавый рычаг. Он потянул скрипучую ручку, молясь, чтобы ничего не рухнуло, а потом увидел, как от шестеренки в стене отъезжает литой диск.

Так это просто двери, понял он. Заводной Город казался все более и более обычным, а слова Альмалексии все более лживыми - хотя казалось бы, куда уж дальше-то.

Джон кинул взгляд на воду, затопившую зал, и, следуя новой, более радостной мысли, кинул меч Неревара на пол, надеясь его потушить.

Истинное Пламя и не думало гаснуть. Шипело, пускало пузырьки, нагревало водицу, но и только. Джон и хотел было оставить его прямо там, но клятый меч стоил сто пятьдесят тысяч и являлся артефактом - так утверждала Прелесть, - а значит, дорога ему прямиком в лапки Ползуна.

Эх, вздохнул он, подцепил меч и двинулся вперед, в недра Заводного Города.

========== Глава 31. Дорогой Неревар ==========

Коридоры, затопленные водой, были пустыми и голыми. Ни украшений, ни фресок, ничего, что могло бы намекнуть на наличие здесь разумных существ. Было неясно, зачем Сота Силу - да, собственно, кому угодно - такой бессмысленный, унылый город. С тем же успехом божок мог бы обосноваться в каком-нибудь простецком подземелье, где нет ни души и никто не придет, поскольку нечего грабить.

Кстати, об этом. Жадный Довакин быстро понял, что грабить и впрямь нечего. Здесь не имелось даже мебели, не говоря уж о сундуках.

В одном из коридоров он увидел очередную дверь-шестерню и открыл ее рычагом на стене. Он ожидал увидеть еще один коридор, но за дверью обнаружилась лишь крохотная каморка, где из щели в природной, необработанной скале журчал водопадик. Вот откуда вода на полу…

Джон ступил вперед и ткнулся сапогом во что-то мягкое. В воде, скрытый рябью и брызгами, лежал труп мерзкого фабриканта, жалкий и тощий. В стене по соседству виднелся еще один рычаг, и Джон, ведомый внезапной и очень нехорошей догадкой, за него потянул.