А вот это вряд ли, подумал Джон, решив, что ни за что не выпустит Радака из поместья. Призрачный двемер на улицах Морнхолда, только этого не хватало.

*

Еле удерживая пропоротый клинками плащ, разъезжавшийся в руках на лоскуты, Джон сотворил заклинание и очутился в поместье, где уронил всю кучу оружия почти что себе на ноги. Радак тут же залетал по холлу.

- Хм, - фырчал он. - Хм… Ну…

- В чем дело опять? - глянул на него Джон.

- Так себе архитектура, - задрал нос двемер.

- Что ж, тут не поспоришь, - согласился Джон. - Я бывал в Маркарте… то есть в Нчуанд-Зел и он действительно прекрасен. Впрочем, я бывал не только там.

- А где еще? - интересовался Радак, пока его волокло вслед за баночкой и Джоном, который стал подниматься на второй этаж.

- В Альфтанде, в Черном Пределе, - припомнил Довакин. - А не так давно был в Аркнтанде, и это просто ржавые руины. Позор, скажу я вам, уважаемый. Кто ж так строит, что даже на три тысячи лет не хватает?

А сам подумал, что у него даже есть кое-какие основания для таких речей. Все-таки Винтерфеллу этих тысяч уже насчитывается больше восьми, да и Стене почти столько же. Правда, стоило ему там немного пожить, как она развалилась… и Винтерфелл тоже…

Ну вот что со мной не так, горько задумался Джон.

- Ты был в Черном Пределе? - оживился двемер. - А что, гадкая, хамская рептилия все еще заперта?

Джон посмотрел на инженера с нечитаемым выражением и ответил, что да, разумеется. Ведь остается еще двести лет до того, как он спасет душеньку Вультурьйола из клетки ложного солнца…

- О! - вскричал Радак, увидав стопку книг, которые Джон выволок из руин. - У вас, юноша, прекрасный вкус в литературе! Если ты, конечно, вообще способен это прочитать, - ехидно добавил он.

Джон взял верхнюю книгу из стопки, раскрыл где попало и как бы невзначай положил руку с Прелестью на страницу.

- Но при увеличении диаметра сопла, - читал он текст в табличке, - возникает ассиметричный поток, способный вызвать опасную для устройства вибрацию…

Он понятия не имел, что несет, но двемера это, несомненно, впечатлило.

- Удивительно. Поистине прекрасно, - восклицал Радак. - Ты неправильно ставишь ударения, но в целом… Я даже и не знал, что среди людей встречаются настолько разумные. А теперь поставь мой прах сюда, я буду упиваться учеными трудами погибших собратьев.

- Да сколько угодно, - согласился Джон, выставляя баночку на столик. - Главное, на улицу не лезь. Если привлечешь внимание к этому дому, нас обоих могут прикончить. А теперь расскажи, что делать с этой чудо-смолой, - и он потряс темной бутылочкой.

- Ты же вроде умненький, - удивленно уставился на него инженер. - Я думал, сам догадаешься. Облить клинок да поджечь. Гореть будет еще сто лет… мм, с поправкой на погодные условия.

Джон призадумался и решил, что займется этим позже. Эксперименты с огнем в закрытых помещениях с некоторых пор его не слишком манили. Сейчас ему хотелось поскорее спрятать в шкаф награбленное, отчиститься от пепла и грязи и завалиться спать. А Альмалексия пусть подождет.

Интересно, задумался он, а она знает, кого он приволок из руин? Двемер сидел в соседней комнате и шелестел страницами, которые неведомо как ухитрялся переворачивать своими призрачными руками. Бормотал что-то себе под нос, а потом стал требовательно вопить, чтобы Джон немедленно принес ему бумагу и мзунцанг.

Джон, который уже устроился в благословенной кроватке, вылез из-под одеяла, и, скрипя зубами, притащил настырному гостю бумагу, перо и чернила.

- Это не мзунцанг, - закапризничал двемер, но получил раздраженный ответ: “Чем богаты!” и заткнулся, зарывшись обратно в книги.

А Джон наконец-то пошел спать.

*

С утра его снова разбудили вопли - на этот раз ликующие.

- Придумал, придумал! Иди сюда и оцени мой гений!

Джон вылез из спальни и сонно сощурился на Радака.

- Да что ж ты так орешь-то? - простонал он.

- Внемли, - инженер упрямо гнул свое, вознося в руке бумажку. - Вот! - и понес околесицу на родном языке.

Джон хотел было спросить, что он такое плетет, но потом вспомнил, что вчера выдавал себя за знатока двемерского, и сказал:

- Не разбираюсь я в таком. Это ты тут гений, а не я. Мой потолок - поливать что-нибудь смолой. Тут вода из труб идет грязная и ржавая, хоть ты что-нибудь с этим сделай.

- А что я сделаю? У меня инструментов нет, материалов нет. Ты мне даже мзунцанг не дал! - прищурилось это злопамятное существо.

Джон покачал головой и зевнул.

- Я пойду спать, - сказал он. - А ты не вопи. У меня впереди непростой день. Вот отнесу тебя к Ягруму, там и будешь выступать.

- Скажите, какой тутц, - обиделся Радак. - А я ведь помог тебе врагов убивать.

- И я очень тебе благодарен. Но это не значит, что теперь я твой раб, - уставился на призрака Джон. - Это ясно?

- Ты почти такой же невоспитанный, как та скотина с крыльями, - забубнил двемер и Джон догадался, что тот снова говорит о Вультурьйоле. С трудом скрывая улыбку, он повернулся и исчез за дверью спальни, пока в голове роились воспоминания самого забавного толка.

“Начни с приятного. - Ты прекрасен.”

Были же времена, подумал Джон, снова укладываясь в кровать и почти мгновенно засыпая.

*

Выспавшись и поев, он пристроил клинок Неревара на каменном полу холла и, глянув задумчиво, пошел за баночкой. Радак был очень недоволен тем, что его отрывают от трудов - и все еще не предоставили мзунцанг, что бы это ни было, - но, услыхав, что сейчас они кое-что подожгут, оживился.

Пристроив баночку в угол, подальше от вероятного пожара, Джон достал бутылек со смолой и неуверенно поглядел на двемера.

- Что смотришь, лей, - подбодрил его тот. - Аккуратно, по линии… да что ж ты делаешь, косорукое чудовище!

- Жидкое, быстро льется, - отперся Джон, глядя на лужицу, стекшую с меча на пол. - Смола должна быть гуще. И вообще этот меч кривой. И гармонический тон у него наверняка так себе.

- Мм, да, вероятно, - нехотя согласился Радак. - У кимерши твоей меч все же был поизящнее. А где она, кстати? Померла?

Да если бы, негодующе подумал Джон. Жива и пакостит.

- Там все сложно. А у нее меч тоже горел? - спросил он, интересуясь на всякий случай. Судя по названию, которое упоминала Альмалексия - Огонь Надежды, - ее клинок был просто обязан полыхать.

- Ты же вроде как Воплощение, - подловил его Радак. - И не знаешь, чем у тебя жена воевала?

- Я Воплощение, а не архив глупых сведений, - отбрил Джон.

- Ну, логично, - согласился двемер. - Кажется, там было что-то синее. Может, молнии, а может, еще глупость какая. Треск, блеск! Таким тутцам, как вы, только того и надобно, - проворчал он.

Молнии, расстроился Джон. Молнии он очень не любил. И что же делать, если придется с ней драться? Ему еще как-то не приходилось проверять, спасают ли от молний золотые рожки. Алхимика сейчас в Морнхолде днем с огнем не сыщешь, а в поместье нет подходящих ингредиентов для щита молний…

Ладно, решил он. Наверное, пока что рано об этом волноваться.

Облив клинок смолой, он отступил в сторону и посмотрел на оружие с сомнением, все еще не желая устраивать в доме пожар. Но деваться было некуда - меч должен гореть, значит, будет гореть. Джон кинул в смолу маленький огненный шарик и посмотрел, как оружие занимается веселым пламенем.

- Ну вот, - хихикнул двемер. - Доволен?

- Да не слишком, - кисло отвечал Джон, думая, как ему теперь дотащить пылающую железку до храма.

- Прекрасно, так тебе и надо. А теперь отнеси мой прах наверх, - потребовал инженер. - Я желаю припадать к светочам разума, подальше от этого даэдрического ашгнзама.

Джон не стал спорить. Отнес баночку, переоделся в нарядное и стал собираться в храм. Глянув на шелковый плащ, он решил оставить его в поместье. На улице все так же сыпало и мело, но лучше получить мешок пепла за шиворот, чем превратиться в живой факел, когда клятый меч запутается на ветру в плаще.