— Идунн, — прошептал мужчина настоящее имя богини, сжимая её в крепких объятиях и зарываясь лицом в пушистые волосы.

Слегка отстранившись от бога, но не отпуская его рук, женщина посмотрела в лицо, знакомое до боли. Каждый шрам на смуглой коже и искорки в мудрых карих глазах возвращали её в те времена, когда она, не зная бед, обитала в своём прекрасном саду у стен Асгарда. Жизнь её текла мирно, и муж Браги, вечно преданный и любимый, пел своим сладким голосом сочинённые им песни о жизни девяти миров. От него она узнавала, что творится за пределами сада, а большего ей подчас и не нужно было. Лишь дважды мирное существование дало трещину — первый раз, когда великан Тьяцци потребовал её яблоки у Локи, и второй — когда её и саженец волшебного дерева срочно переправили в Мидгард, подальше от тьмы, расползающейся по мировому древу. Но эти ужасы она вспоминать не любила. Многие назвали бы это трусостью, но Иден настолько отстранилась от прошлой жизни, что воспоминания не могли проникнуть даже в её сны.

— Проходи, раздели со мной обед, и расскажи, что творится в девяти мирах, — произнесла женщина, отходя и указывая на свой стол.

— Я не голоден, — вежливо отказался Хеймдалль. — Да и рассказать действительно есть что. Боюсь испортить тебе аппетит.

— Нет, что ты, — Идунн забралась на свой стул и взяла в руки один сэндвич. — Молодильные яблоки под столом.

Хеймдалль ловко нагнулся и поднял на край стойки увесистый ящик. Открыв крышку, мужчина перебрал красные спелые яблоки. Ящик был полон ими до краёв.

— Мелковаты в этом году, — произнёс Хеймдалль, покрутив в руке алый плод. В огромной ладони бога яблоко действительно выглядело очень маленьким.

— Это из-за похолодания, — тихо отозвалась Иден, чувствуя лёгкую вину за то, что не смогла добиться большего.

— Из-за похолодания, говоришь? — асгардец бросил на неё недобрый взгляд.

— Да, вся весна и лето были очень холодными, — продолжила женщина, доедая сэндвич. — Я могла бы собрать урожай и в сентябре, но некоторые яблоки начали подгнивать прямо на ветках, и я решила не рисковать.

— Не к добру это, не к добру, — произнёс Хеймдалль и стал мрачен. — Тьма расползается по мировому древу во все стороны и уже захватывает Мидгард. Асгард скован льдом. Зима так и не кончилась. А ты знаешь, что это означает.

— Не говори так, — одёрнула его Иден, словно мужчина оскорбил её.

— Дорогая Идунн, ты живёшь в своём маленьком городке, как в изоляции, — с жалостью произнёс Хеймдалль. — Ты не видишь, что творится в мире. А я — страж Радужного моста. Лишь раз в год я покидаю свой пост, а в остальное время наблюдаю миры. Рагнарёк близится. Иггдрасиль умирает. Скади была убита. Всё не спокойно в последнее время, и я знаю, кто ответственен за это.

Но прежде, чем страж Асгарда успел назвать злодеев, над дверью звякнул колокольчик.

— Добро пожаловать, — произнесла хозяйка магазина, ловко прикрывая ящик с яблоками крышкой. Иден была всегда добра со своими покупателями, и прощала, если они нарушали её покой в обеденный перерыв.

В лавку вошли двое незнакомцев. Первым шёл мужчина в тёмных очках-авиаторах, рыжеволосый, коротко стриженый с длинной чёлкой, падающей на правую сторону лица. На нём были идеально отглаженные джинсы, сидящие по фигуре, белая рубашка поло и джинсовая куртка, небрежно накинутая на плечи. За его спиной шёл второй — такой же рыжий, но с длинными волосами, завязанными в хвост. Он был одет в потрёпанные джинсовые брюки, жилетку и красную клетчатую рубашку, чем очень напоминал ковбоя из вестерна. Образ завершала чёрная кожаная шляпа и красная бандана, закрывающая половину лица.

— Всем оставаться на своих местах, — с улыбкой на губах произнёс мужчина в очках. — Это вооружённое ограбление.

Словно в подтверждение сказанного второй мужчина с банданой на лице вытащил из-за спины меч и весьма профессионально взмахнул им, описав лезвием идеальную восьмёрку, а затем направил его в сторону Хеймдалля.

Дверь за незнакомцами закрылась, отделив магазинчик от остального мира.

— Уверяю вас, господа, воровать у меня нечего, — как можно милее произнесла Иден. — Я владелица этой лавки и мой доход очень скромен. Можете забрать кассу, но не трогайте меня или моего постоянного покупателя.

Хеймдалль не был так благодушен. Решив воспользоваться моментом, пока Иден заговаривает незнакомцам зубы, он кинулся наперерез злоумышленникам, но мечник быстро отправил его в нокаут ближайшим горшком с полки. Горшок разлетелся с жутким треском. Бог упал на колени в груду черепков, и по его лбу потекла струйка крови. Какие-то секунды после удара Хеймдалль ещё пытался подняться, но потерял сознание и с глухим стоном распластался прямо под ящиками с овощами. Иден старалась сохранять спокойствие, хотя внутри неё всё сжалось от страха.

— Как же долго я тебя искал, — со смехом произнёс мужчина в очках, поднимая их на лоб и смотря на хозяйку лавки. У него, как и у второго, были удивительные зелёные глаза.

— Меня?! — испуганно спросила Иден, с трудом сдерживая слёзы и не в силах оторвать взгляд от поверженного Хеймдалля.

— Конечно, тебя, душа моя, — с улыбкой ответил мужчина, подходя ближе к прилавку. — Мы очень давно не встречались. Меня зови здесь Вальтер Локсон, а брата моего — Норман. Мы — сыновья Локи.

Иден вздрогнула и теперь пристально разглядывала прибывших. Сыновья Локи. Сладкоголосый Вали, который так часто приходил к ней в сад, чтобы спеть и станцевать, когда Браги оставлял её, сочиняя очередную балладу, и его брат Нарви — хладнокровный расчётливый воин, с которым Идунн почти не встречалась. Они очень изменились здесь в Мидгарде. Хотя «изменились» — не верное слово. Их обоих считали мёртвыми.

— Меня зовите Иден, — она была искренне возмущена всем произошедшим, а от того её голос дрожал. За своим гневом она старалась спрятать волнение и страх. — Зачем же стоило нападать на нас?

— Вы, асгардцы, научили меня простому правилу: нападай первым, если хочешь выжить, — хрипло произнёс Норман, стягивая бандану с лица. — Однажды я уже упустил момент, когда можно напасть. Теперь я мёртв.

Норм рассмеялся, будто это была замечательная шутка. Иден застыла в ужасе, смотря на него. Румянец отлил от её щёк, а по позвоночнику пробежал холодок.

Вальтер хотел что-то добавить к словам брата, но тут в тишине раздался пронзительный звон. Дребезжал старый телефон на стойке Иден. Девушка по-привычке потянулась, чтобы поднять трубку, но сын Локи опередил её. Перебив руку Иден, Вальтер снял трубку стационарного телефона с рычажка и прижал к уху.

— Слишком поздно Тиберт, слишком поздно, — с улыбкой произнёс Вал, немного послушав голос на той стороне линии. — Не заставляй жалеть нас о том, что мы сохранили тебе жизнь. И не звони сюда. Кстати, я очень разочарован во Флориане, он обещал никому не рассказывать о том, что мы обсуждали.

С улыбкой выслушав ответ, Вальтер повесил трубку.

— Твои друзья заботятся о тебе, — обратился Вал к Иден. — Не смотря на то, что Флор не сказал мне твоего адреса, они решили обезопасить тебя. Вот только произошло это слишком поздно.

— Флориан рассказал про меня? — Иден сглотнула комок обиды, не желая верить в такое предательство.

— В защиту нашего доброго судьи хочу сказать, что он был вынужден, — непринуждённо ответил Вальтер. — Я тоже многое ему рассказал. Мы виделись с ним в середине апреля, а сейчас уже середина августа. Ты понимаешь, мы долго тебя искали. Гораздо дольше, чем прочих богов.

— Ты знаешь, зачем мы здесь? — спросил Норман, решив вмешаться, пока его брат снова не начал трепаться.

— Не имею ни малейшего понятия, — отозвалась женщина.

— Нам нужны твои яблочки, Иден, — с улыбкой произнёс Вальтер. — Немного, всего несколько штучек. А ещё нам нужно узнать, как из Мидгарда проникнуть под корни Иггдрасиль. Флориан сказал мне, что ты знаешь. Ты будешь хорошей девочкой и всё нам расскажешь…

— Или будешь плохой девочкой и тебя придётся заставить? — уточнил Норман, направив лезвие своего меча в сторону женщины.