Брада, вышедший на арену, схватил приговорённую, поднял на ноги и заставил нагнуться вниз. Ди перехватил кол поудобнее и одним точным движением вонзил в мягкую податливую плоть. Рука его не дрогнула, и кровь хлынула на песок. Колизей взревел, заглушив последние стоны Дорис Лэнг…

========== Планы против наших врагов ==========

Дорис Лэнг мучалась на колу ещё три ночи. Четыре, если считать ночь казни. Вся Знать Столицы ежевечерне ходила смотреть на её бренное тело, которое каким-то образом ещё удерживало в себе жизнь. Обнажённая, покрытая струпьями, она больше походила на старую выброшенную куклу, лежащую на оживлённой улице. Глаз она больше не открывала, лишь иногда с губ её слетал редкий стон, и на большее у неё не было сил. Дампиры из отряда Биллнота, которым поручили позаботиться о приговорённой, каждый вечер насильно вливали ей в рот воду, чтобы продлить жизнь, и обмывали тело, чтобы аристократам было приятнее лицезреть её мучения.

Рано утром, когда фонари в Столице погасли, а знать разошлась по своим тёмным домам, Ди тайно проник в Колизей. В нос ему ударил мерзкий сладковатый запах подгнивающего мяса смешанный с кислым ароматом пота. Вид изувеченной им девушки не вызвал ужаса или сожаления в сердце дампира, но всё же он пришёл сюда с определённой миссией. Ди сам не мог ответить себе, почему это делает, но посчитал, что Лармика Ли отомщена, и с Дорис пора было покончить.

— Всё-таки ты аристократ только наполовину, — высказался паразит, словно подводя итоги размышлений Ди. Но когда его хозяин приблизился к висящей на колу девушке, вкрадчиво поинтересовался: — Ты точно хочешь это сделать? Даже вопреки наветам Майерлинга?

— Майерлинг ничего не узнает, как и никто другой, — отозвался Ди едва слышно. — А знать не разочаруется. Будет ещё много жертв, кроме этой.

— Тогда давай окажем красавице услугу и сократим её страдания, — захихикал симбионт.

Карбункул был прав. Охвативший Дорис лихорадочный жар делал её не менее красивой, как если бы это был любовный жар. Лицо её было бледно, глаза прикрыты, словно бы она спала, а слегка припухшие губы и щёки красны. Это была смертельная красота, в которой находили удовлетворение аристократы.

Ди сжал пальцы левой руки вокруг запястья девушки. Кожа её была шершава и прохладна на ощупь, пульс нельзя было прощупать, потому что кровь отлила от онемевших конечностей.

— Действуй, — приказал дампир своему спутнику.

Симбионт хихикнул, но сделал то, что было обговорено заранее. Сытый паразит мог генерировать жизненную силу, но будучи голодным, он мог отнимать её. Дорис затряслась в предсмертных конвульсиях, стоны её стали громче. Она заплакала, хотя глаз так и не открыла, и влажные дорожки появились на пылающих щеках. А затем тело её замерло, и жизнь покинула этот изуродованный сосуд. Сердце охотницы на вампиров разорвалось в груди.

— Как жаль, что скоро про неё все забудут, — произнёс Левая Рука, когда Ди спешил скрыться с места преступления. — Зато на тебя и Лаву всё равно свалится небывалая слава.

Симбионт сказал эти слова со смехом, но они сбылись, как пророчество. Теперь завидев Ди, несущего свою службу, Аристократы кивали ему в знак приветствия, и дампиру приходилось отвечать на это. Лава же стал центром внимания молодых представителей Знати. Девушки-вампирессы не давали красноволосому дампиру прохода, восхищаясь его внешностью и силой. Он стал для них экзотикой по сравнению с ровестниками-Аристократами. Но Лава всё равно был подавлен: признания от своего отца он так и не получил.

— Кармилла и Лармика передают свои благодарности. А если столь близкие королю особы счастливы, то и сам Великий Прародитель тоже счастлив, — сказал Майер, остановив Ди и Лаву у конюшни, пока остальные дампиры собирали снаряжение.

Был ранний вечер. Небо ещё сохраняло багряные оттенки, а отряд Ди уже выходил в ночной дозор. Увидеть Майерлинга здесь и сейчас было делом необыкновенным, но остальные дампиры делали вид, что тренера не замечали. Простолюдины выводили коней-киборгов наружу и подавали бастардам необходимое снаряжение.

— И через сколько по-твоему о нас снова начнут забывать? — поинтересовался Ди, желая услышать от тренера вполне прямой ответ.

— Не скоро, даже не надейся, — усмехнулся барон. — Король настолько доволен поимкой Лэнгов и проведённой казнью, что решил доверить своему сыну-дампиру и его подчинённым миссию особой важности.

— А я гадал, уж не показалось мне, как вчера ночью в дворцовом зале собраний загорелся свет, — вставил своё слово Лава. — Так был совет? Уже известно, что это за миссия?

— Известно, — Майерлинг понизил голос до заговорщицкого шёпота. — Но если вы распустите языки, я вам их лично отрежу.

— Я нем как могила, — Лава провёл пальцами по губам, застёгивая их на воображаемый замок.

— Просвети нас, — Ди подступил ближе к Аристократу, чтобы ничего не пропустить.

— Столица планирует нападение на Город Света раньше, чем они нападут на нас, — поделился Майер, одними глазами следя за окружением, чтобы их не подслушивали, но остальные дампиры продолжали проверять лошадей. — Великий Прародитель покушается на дочь короля Элборна — Шарлотту. Если она станет заложницей, её отец и брат скорее всего сдадут город. А когда Город Света падёт, простолюдины Фронтира тоже покорятся власти Аристократии. Разумеется, все мятежники умрут, а Шарлотту казнят в Колизее.

— Так вот почему нас отправляют в дозор в сторону Города Света, — высказал догадку Ди. — А после того, как мы убедимся, что всё спокойно, перейдём к нападению и возьмём в плен принцессу.

— Именно так и обстоят дела, — согласился Майерлинг. — Пока это всё, что я могу сообщить. И не забывайте, что вы поклялись хранить молчание до официального оглашения.

— Так и будет, — пообещал Ди.

Дампиры направились к конюшне, чтобы присоединиться к отряду. Ночи были ещё слишком короткими, задерживаться надолго было нельзя. Проводив Ди и Лаву взглядом, Майерлинг пошёл к тренировочному корпусу. У барона имелись свои обязанности, которыми не стоило пренебрегать. Площадь перед дворцом была пустынна — для Аристократов наступило утро, но большинство из них ещё были в своих домах, готовясь выходу во тьме. И всё же по дороге Майер встретил Аристократа, которого никогда не видел так близко от корпуса полукровок.

— Ваше Высочество, — произнёс барон с уважением и поклонился черноволосому молодому человеку.

Аристократ кивнул в ответ, почти не смотря на Майерлинга. Взгляд алых глаз высматривал в толпе точёный профиль Ди. Раду проводил взглядом отряд, отъезжающий от конюшни. Враг даже не заметил его, вероятно потому, что слишком низко опустил поля своей дорожной шляпы. Недовольно фыркнув, принц плотнее запахнул свою чёрную мантию и отправился в город.

Единственный житель Столицы, не довольный обстоятельствами, складывающимися в Столице, был Раду Дракула. Принц вампиров, активно вращающийся в кругах знатной молодёжи, резко покинул привычное общество и начал держаться в стороне, когда понял, что все вокруг говорят о дампирах. Бастарды служат Столице уже более ста лет, а их только что резко заметили, стоило только Ди выйти на свет. И хуже всего было, что сам король помешался на полукровке. Если дампир сядет на трон, власти Аристократов придёт конец. Раду шёл по главной Столичной улице, сливаясь с остальным народом, выходящим на улицы. Он думал о вчерашнем собрании, на котором присутствовал.

Король объявил, что готовится кампания против Города Света. Основанный Элборнами, этот город был последней надеждой для простолюдинов и последней преградой для Аристократов. Выслушав своих воинов и советников, король Дракула решил, что устранив Себастьяна и Алана Элборна, можно покончить с мятежниками. Первый этап, разведку, сейчас выполнял отряд Ди. Второй этап, похищение принцессы Шарлотты Элборн, было решено отдать лично Ди и Лаве. Раду был против, он предлагал свою кандидатуру, но король остался глух к доводам сына. Принц покинул зал собраний в бешенстве, и это состояние не исправил дневной сон.