— Вставай, спящий красавец, иначе обречёшь прекрасную принцессу на гибель, — хриплый голос вечного спутника вырвал Ди из царства сна.
Дампир действительно заснул крепко. Моральное напряжение от предстоящей кампании вымотало его, Ди спал как мёртвый. Лишь на секунду в его сне промелькнул образ матери. Мина сказала: «верный путь», и вновь растворилась в тенях, из которых являлась к сыну.
Ди открыл глаза и поднялся с белых простыней. Он был почти одет, лишь широкополая шляпа и дорожное пальто дожидались его на стуле. Всё красноречиво напоминало о том, что в эту комнату Ди больше не вернётся. Дампир встал с постели и подошёл к столу. Привычными движениями он достал мешок с землёй, свечу и именной мешочек с кровавыми пилюлями. Скормив симбионту остатки земли и пламя свечи, дампир налил своему вечному спутнику воды из кувшина для умывания. Пока паразит поглощал третью стихию, сам Ди растворил в стакане чистой водой одну кровавую пилюлю. Больше ему не понадобится. Бархатный мешок с остальными пилюлями он сложил в поясную сумку.
Выпив кровь из стакана, дампир облачился в дорожную одежду и вышел из комнаты не оборачиваясь. Небольшая сумма скопленных денег и мешок с пилюлями составляли всё его богатство. Разумеется, ещё был верный меч, но Ди не обнаружил его на привычном месте у двери.
— Принц Раду невероятно предусмотрителен, — прошептал Ди, а затем поднял левую руку вверх, чтобы паразит поглотил последний элемент — воздух. В общей спальне никого не было, поэтому дампир не стеснялся в словах и действиях.
Завершив кормление симбионта, Ди спустился на первый этаж дампирского корпуса. Проходя мимо тренировочного зала, Ди заметил, что помещение пусто и темно. То, что сегодня никто не тренировался, было не удивительно — Майерлинг, граф Конваль и граф Бастиан сейчас были в Колизее. Но дампир заметил глубокие зарубки на полу, стенах и даже потолке зала.
— О, я слышал шум, пока ты спал, — хихикнул паразит. — Не иначе, это дело рук самого барона Майерлинга.
— Вернее, его когтей и крыльев, — отозвался Ди, зная, на что способен Майер в бою. Дампир легко восстановил картину прошедшего дня по этим зарубкам. Майерлинг, давно уже не выходивший на поле боя, потратил светлую часть суток не на сон, а на тренировки. — Барон решил оставить своим подопечным напоминание о себе.
Покинув корпус полукровок, Ди не медля отправился в лабораторию к Лине Белан. Разумеется, справиться с одним или двумя противниками он мог и без меча, но на сцене Колизея безоружным он будет в явном меньшинстве. Дампир осмотрелся: на площади возле дворца не было даже стражи. Его могли задержать в любой момент, и Ди сам удивлялся, почему ещё не находится под охраной. Раду вёл со своими противниками странную игру.
Дампир застал Лину в столичном крематории, примыкавшем к лаборатории. Здесь заканчивали свой путь все, кто погибал в городских стенах. Жертвы увеселительных заведений, умершие от старости или гнева Знати слуги и неудачные эксперименты. Если днём Лина возилась с оружием, то ночью занималась сжиганием трупов, когда их накапливалось слишком много. Девушка стояла в окружении каталок, на которых лежали тела, накрытые простынями. Из-под белых полотнищ торчали одни щиколотки, в основном бледные, из-за недостатка крови в организме. Увидев Ди, Лина вздрогнула, хотя явно ждала дампира.
— Мне нужен меч, — коротко заявил юноша вместо приветствия.
— Ты и сам догадываешься, что в соответствии с приказом принца, в эту ночь я не могу выдать оружие ни одному дампиру, кроме тех, кто был вызван охранять Колизей, — голос Лины был очень печален.
— Ты прекрасно знаешь, что я с лёгкостью могу убить тебя, — алая искра замерцала в тёмных глазах Ди. — Ты не Аристократ, не дампир и даже не человек. Так почему я должен жалеть тебя?
— Я помогла Маркусам выжить, — коротко ответила Лина после продолжительной паузы, достаточно для того, чтобы гнев дампира начал стихать.
— Я знал это. Но почему?
— Потому что я умираю, Ди, — тем же ровным голосом сказала девушка, приподняв тёмные очки. Вокруг её глаз, там, где у более старших дам-простолюдинок обычно начинают появляться морщины, кожу Лины взрезали глубокие кровоточащие трещины. Лина опустила очки. — Эксперимент провалился, создать Аристократа, который не боялся бы солнечного света, невозможно. Гены Света и Тьмы отторгают друг друга и моя плоть разрушается. Похоже, что лишь дампиры — наиболее удачное кровосмешение двух древних рас, пусть и не совершенное. Ты очень близок к совершенству, на мой взгляд, хоть я и знаю тебя очень мало.
Лина обернулась к ближайшей каталке и подняла простынь. Это было не тело, а лишь обрубленные окоченевшие ноги, торчащие из-под покрывала. На каталке лежало всё изъятое оружие, в том числе и меч-“бастард” Ди.
— Ты уходишь в лучший мир, — напутствовал Ди, забирая у Лины меч.
— Надеюсь, что по ту сторону жизни мы встретимся не скоро, Ди, — печально улыбнулась девушка. — Ты нужен этому миру живым.
Закинув ножны с мечом за спину, Ди поспешил покинуть лабораторию. До казни оставалось очень мало времени. Но стоило ему отойти достаточно далеко от крематория, как за дверь проник юноша в чёрных одеждах с копной красных волос.
Лейла осторожно поднималась по ступеням в королевскую ложу на трибуне Колизея, следуя за Кровавой графиней и неся в руках длинный тяжёлый шлейф её платья. Теперь охотница именовалась фрейлиной Кармиллы, и сама графиня выражала желание увезти её с собой в замок Чейс, если Бог-Прародитель позволит. Лейла морщилась от мысли об этом, хотя понимала, что если не спасётся из Столицы, то вероятно умрёт на поле боя.
Лейла не знала, чем она так понравилась графине. Разумеется, прежде, чем показать девушку Аристократке, её заставили умыться, причесали и подравняли волосы, которые совсем недавно обкорнала Управляющая. Охотницу отвели в уборную возле покоев самой Кармиллы и хотели переодеть в платье. Лейла еле отмахалась от других служанок, чтобы одеться самой. Свою куртку охотнице пришлось сбросить вместе с холщовым платьем. Но красный комбинезон без рукавов, который облегал её тело, идеально спрятался под простеньким платьем из красной хлопковой ткани. То, что на ногах Лейлы остались ботфорты вместо выданных туфель, было не заметно под длинной юбкой.
Усадив графиню на её место подле королевского трона и как положено уложив невероятно длинный шлейф её платья, Лейла поднялась на ряд выше в ложу для слуг. У себя под юбкой, в кармане комбинезона, девушка нащупала огарок свечи-ловушки и немного успокоилась.
Графиня повернула голову влево и Лейла инстинктивно проследила за её взглядом. Охотница чуть не задохнулась от удивления. В сопровождении двух совсем юных пажей к своему трону шёл сам Великий Прародитель. Лейла узнала его сразу, ведь точно такое же лицо было у Ди, но менее заострённое и бледное. Охотница опустила взгляд. Она была уверена, стоит хоть одному взгляду этих рубиново-алых глаз упасть на неё, как будет разоблачена она сама и весь замысел по спасению принцессы Шарлотты.
Лейла зажмурилась, когда король подошёл ближе и сел на белый мраморный трон слева от Кармиллы. Но охотница не услышала гневных речей или приказа, чтобы её скормили оборотням. Бог-Предтеча обменялся с Кармиллой приветствиями и любезностями, и больше ничего. Лейла открыла глаза и спокойно выдохнула. Пажи, поднявшиеся в ложу слуг, с удивлением уставились на странную девушку.
— Как жаль, что дампиры оказались не так совершенны, как мы надеялись, — с притворной печалью в голосе сказала графиня, обращаясь к Дракуле.
— Что Вы имеете в виду, дражайшая моя? — спросил король. Лейла позади него вздрогнула. Такого голоса она ещё не слышала, даже Ди унаследовал лишь часть этого бархатного тягучего тембра.
— Я слышала, что Столица пострадала от нападения охотников на вампиров, были даже потери среди Аристократов, — продолжила Кармилла, удивлённая тем фактом, что Прародитель её не понял.
— Жизнь одного Аристократа и пары десятков простолюдинов — малая цена за гибель Элборнов, — отозвался Дракула. — Всё идёт так, как должно.
