Ливень стих и ушёл с наступлением ночи, оставив после себя как густой молочно-белый туман. В воздухе разлилась прохладная влага, которая была куда приятнее Аристократам, чем дождь. Знать покинула свои дома и увеселительные заведения, предпочтя провести время за длительными прогулками по городу. Кавалеры могли проявить всю свою галантность, помогая спутницам обходить лужи на мостовой и накидывая на их обнажённые бледные плечи свои длинные плащи, хотя вампирессы априори не могли чувствовать холод.

Главной темой для обсуждения была предстоящая казнь принцессы Шарлотты. Такого события в Столице давно не было. В этот раз только важные особы могли попасть в Колизей, а остальные горестно вздыхали о том, что пропустят такое представление. Но пока шла подготовка, те, что не попали в круг избранных, могли наблюдать иное шоу. Под командованием архитекторов и строителей Столицы дампиры собственными руками восстанавливали разрушенные взрывчаткой Маркусов здания. Среди работников был и Лава, некогда такой любимый этой же толпой Аристократии, что сейчас посмеивалась над его трудом. Красноволосый дампир даже не знал, на кого он больше сердится — на себялюбивую Знать, которая не ценила ничего из того, что делали полукровки, или на своего командира Ди, который в такой важный момент отсутствовал по неизвестной причине.

Большинство заведений, пользуясь отсутствием клиентов, тоже начали подготовку, ведь им предстояло принять много гостей в своих стенах за ночь до казни. В город начинали съезжаться представители «Кровожадных Лордов» — хранители Фронтира, которых редко видели при дворе. Не увидеть гибель последней из Элборнов они просто не могли. Король Дракула приветствовал последователей и селил в гостевых комнатах своего огромного Дворца. В Замке стало слишком шумно, что никак не мешало делу Ди и Майерлинга. На прибавление в рядах слуг в виде девушки с короткими неровно стрижеными волосами никто не обратил внимание. Напротив, она стала дополнительными полезными руками. Ей простили брата-инвалида, который только и мог делать, что лежать у разожжёного камина и стонать от боли. Другие молодые служанки даже помогли Грову сбить высокую температуру и сбегали в лабораторию к Лине Белан, чтобы та дала им питательный раствор и шприцы. Лейла была удивлена такой заботе и за это трудилась в два раза усерднее. Никаких мозолей, вопреки заверениям Управляющей она не заработала.

С наступлением темноты Майерлинг сменил мокрую одежду на сухую и направился в Колизей. Аристократ так и не смог придумать, как незаметно передать свечу-ловушку Лейле, и ненавязчиво распорядиться на её счёт, чтобы девушка оказалась в Колизее в ночь казни. В конечном итоге ему пришлось спрятать кусок свечи в своих покоях и направиться на встречу к принцу Раду. Сегодня должна была произойти тренировка принца и расправа над Каилом Маркусом.

Когда молодой барон явился в Колизей и вышел на арену, то был очень удивлён, увидев сопровождение принца. Подле Раду стоял молодой вампир, очевидно обращённый совсем недавно, которого Майер никогда прежде не видел. Слуга Аристократа был необычайно красив для мужчины, и судя по тому как он разговаривал с принцем, обратил его сам Раду. Черноволосый красавец был облачён в чёрное мужское платье, подпоясанное золотым кушаком, которое было распространено в жарких восточных секторах Фронтира, чёрные облегающие брюки и мягкую обувь. Майерлингу показалось знакомым его лицо, но думать о том, где они могли видеться было некогда.

Ещё больше Майер удивился, когда заметил Биллнота. Учитывая неприязнь Раду Дракулы к полукровкам, дампир, больше всех отличавшийся от Аристократов, был ему плохой компанией. Однако именно Биллнот сейчас привязывал Каила к дыбе за руки и ноги. Что ж, по крайней мере принц сделал выбор в отношении типа казни, что облегчало Майеру задачу.

— Крепи лучше, — мимоходом бросил Майерлинг Биллноту, который уже закончил свою работу. — Он выскользнет.

— А не без разницы ли, Вам, барон? — огрызнулся дампир, сложив руки на груди.

Майерлинг впился в полукровку взглядом. В другое время ни один дампир не позволил бы себе дерзить Майеру. Безусловно, Биллнот о чём-то догадывался, и Аристократ понял это.

— Делай так, как тебе приказывает твой тренер, Биллнот, — произнёс принц вампиров с мягкой улыбкой, и на этот раз Биллноту пришлось покориться.

— Благодарю, Ваше Высочество, — сказал Майер и с уважением поклонился Раду. — Некоторые дампиры, вероятно воодушевлённые неудачей своих собратьев, решили, что это приблизило их к Знати.

— Странно слышать эти слова от Вас, барон Майерлинг, — Раду сощурился, явно пытаясь уличить тренера во лжи. — Я полагал, что вы благоволите полукровкам-бастардам, особенно женщинам и моему брату.

— Они всего лишь мои ученики, не более того, — Майер постарался остаться максимально равнодушным, но понимал, что балансирует на тонком лезвии.

Когда Биллнот исправил свою ошибку, то покинул арену никого не предупредив, что было очередной дерзостью. Майер увидел лишь его удаляющуюся спину. Следом за дампиром ушёл и неизвестный слуга, которого Майерлингу даже не представили.

— Итак, чтобы правильно растянуть человека на дыбе, требуется большая сила и чувствительность, — начал Майер инструктаж, подходя к широкой, слегка наклонённый вниз в области ног, доске на которой лежал пленник. В лицо Каила Маркуса он старался не смотреть, хотя охотник отрешился от происходящего. Каил рассматривал тёмное небо над головой остекленевшим взглядом.

Раду подошёл к дыбе со стороны ног, в то время как Майер зашёл с головного конца противоположной стороны.

— И что я должен почувствовать по-вашему? — усмехнулся принц.

— Как и любой инструмент пыток, дыба — это искусство, — сказал Майер, берясь за зубчатое колесо обеими руками. — Можно сразу сделать множество поворотов и человека просто разорвёт. Но истинному Аристократу претит такое варварство. Вы должны почувствовать натяжение. Сделать так, чтобы кожа, мясо, мышцы, связки и суставы расходились медленно. Толпа это любит, а Вы, как принц Аристократов, должны будете ей потворствовать.

Майер крутанул колесо, натягивая верёвки, которыми были привязаны запястья Каила. Охотник вскрикнул и закорчился, а меж тем верёвки сделали только половину оборота вокруг цилиндра, к которому крепилось колесо. В этот же момент Раду сделал половину оборота и у себя. Каил снова завопил от боли.

Майерлинг сжал губы. Это был не первый охотник, которого барон помогал убивать в Колизее. Он был весьма изощрен в пытках и до того, как стал тренером дампиров, только и занимался изучением и практикой пыток и казней, помогая палачу Сульпицию. Когда-то сам Майер был звездой Колизея и любимчиком голодной до чужой боли толпы. Но то время давно прошло. Барон надеялся, что Шарлотта никогда не узнает его порочного прошлого.

Казалось, что руки и ноги Каила растягиваются до предела с каждым поворотом колёс. Охотник пронзительно вскрикивал каждый раз, но покорно принимал свою судьбу. Не новое зрелище. В таком положении понимаешь, что это конец. С очередным полуповоротом зубчатых колёс, громко треснули суставы, а затем кожа, не выдержав напора, начала расползаться. Маркус весь затрясся, у него застучали зубы. Майеру было жаль его, но дрожь была хорошим признаком — охотнику недолго осталось на этой земле. И Раду своими руками приблизил конец охотника — резко крутанув своё колесо, он оторвал ему ноги от коленных суставов. Остальные связки тоже не выдержали натяжения. На бёдрах, плечах, локтях и запястьях растеклись кровавые пятна. Одно запястье осталось висеть в верёвочной петле, в то время как остальная рука по инерции зависла над головой Каила, прочертив за собой багровый след. Охотник издал последний хрип и скончался.

— Это было весьма познавательно, барон, — отозвался Раду, отряхивая руки, будто бы запачкался.

— Вы поторопились в самом конце, такое можно сделать только если казнь затянется, — произнёс Майерлинг. — Но в целом Вы были весьма искуссны, Ваше Высочество.